МакеевДон

"Любовь превыше всего", - это изре­че­ние апос­тола Иоанна Бого­сло­ва час­то пов­то­рял схим­ник.­

Эти сло­ва, как нель­зя луч­ше, рас­кры­ва­ют сущ­ность жиз­ненно­го под­ви­га отца Зо­си­мы, вели­кого Стар­ца на­ше­го вре­ме­ни. Вели­ко­го - не ра­ди крас­но­го слов­ца, а ра­ди тех дел, ко­то­рые он со­вершил.
И то, о чем чита­тель поз­на­ко­мит­ся в этой кни­ге - это толь­ко кап­ля в мо­ре из его смиренной и бо­го­угод­ной жиз­ни.

"Право­слав­ный благо­вест­ник" 2004 г.

Свои высказывания, замечания и вопросы по книге, Вы можете разместить в данной теме.

 

Из уст в уста передавайте о его молитвах, поучениях, деяниях - из поколения в поколение, ибо среди нас жил воистину великий человек: духовник, монах, наставник, друг, брат и отец...

Митрополит Иларион.
Слово на годовщину блаженной кончины схиархимандрита Зосимы

 

Старец... В сознании православного верующего народа - это высшее духовное звание, не по внешней церковной иерархии, но по иерархии благодатности, указывающей на предельную для человека близость к Богу.
Старец - это не седой монах преклонных лет, но избранник Божий, кто "состарился в подвигах" и достиг меры мужа совершенного, то есть его чистое сердце соделалось обителью Духа Святаго.
Поэтому Старец - это всегда носитель благодатных даров Духа Святаго: рассуждения, утешения, сердечной непрестанной молитвы, исцеления, прозорливости... Именно благодатная прозорливость (хотя, может быть, и наименее существенный дар из вышеуказанных) - характерная опознавательная черта истинных Духоносных старцев. Прозорливость - от семантических составных: "про" и "зрение", отсюда и русское слово - прозреть, прозрение. Т.е. Старец, который находится в Духе Святом, как бы совершенно по-иному видит весь мир, он как бы прозрел от дебелости греховной слепоты - и имеет особый благодатный дар: видеть судьбы Божий в мире сем, в настоящем, прошедшем и будущем... И человеки, подобно Самарянке в беседе со Христом, из этого сверхъестественного свойства заключают, что человек, с которым беседуют, - не обычный... В ветхозаветные времена таких людей называли Пророками, а в аскетической традиции православия - Старцами.

Весьма и весьма немногие подвижники сподобились в народе звания Старца - в полном, самом таинственном значении этого слова, в значении "избранного сосуда Духа Святаго". Старцем называл православный люд и схиархимандрита Зосиму.
Все, кто имел радость общаться с этим дивным подвижником, отмечают, что он как бы излучал некий Свет, Свет доброты, мира душевного и радости о Господе. Сей Свет витает и ныне над его обителью, а особенно - у его могилки. Потому что это Свет той великой Любви, которая, по слову Писания, "сильнее смерти".
"Любовь превыше всего", - это изречение апостола часто повторял схимник: "Немощного Старца под руки привели в крестилку, он едва сидеть мог, и вот первые слова, которые я от него услышал: "Любовь превыше всего - и опять повторил, - Любовь превыше всего..." (из воспоминаний р.Б. Сергия). Эти слова, как нельзя лучше, раскрывают сущность жизненного подвига о. Зосимы, великого Старца нашего времени. Великого - не ради красного словца, а ради тех дел, которые он совершил. И то, с чем читатель познакомится в этой книге - это только капля в море его великой жизни.

 

 

Схиархимандрит Зосима, в миру Иван Алексеевич Сокур, родился среди слёз и пожаров войны - 3 сентября 1944 г. И хотя разрушительный смерч сражений перенёсся за пределы отчизны, но его смертоносные порывы слезами вдов и матерей вновь и вновь сотрясали убогие жилища простых тружеников. Вот и воин Алексий, отец Старца, погиб на фронте в год рождения сына.

Родом он был из донских казаков, поэтому Батюшка так любил песни казацкой вольницы - они как бы рассказывали ему об отце, которого он никогда не видел.
Мать Ванюши - Мария, простая крестьянка из Винницкой губернии - была женщиной глубоко верующей и благочестивой. Она приняла своё вдовство как крест Господень - и несла его до конца своих дней, без ропота, с терпением и благодарением Богу. Всю свою жизнь она посвятила воспитанию сына.
Родила она своего Ванюшу в тюремной больнице - в далекой сибирской деревне Косолманка Верхотурского района Свердловской области, где отбывала срок за "религиозную пропаганду". Главная ее вина состояла в том, что верующая женщина посещала тайные ночные богослужения монахинь, которые жили в их селении. На одном из них по доносу соседей милиция и арестовала всех молящихся. Так среди подвига исповедничества, среди уз и страданий за имя Христово появился на свет будущий схимник, мужественный исповедник веры православной.
Крестили младенца трижды, т.к. в то время найти священника было не просто: всех разогнали по ссылкам и лагерям.
Первый раз - простая верующая женщина, из страха, чтобы младенец не помер некрешенным... Второй раз - некий благочестивый дедушка: мол, не бабье это дело детей крестить. А третий раз - уже священник, в церкви, полным чином.
Мальчика хотели назвать Фаддеем - в честь апостола, память которого совершается 3 сентября. Но сердобольные люди из их селения накануне были у о. Кукши (в Киево-Печерской Лавре, которая только что открылась) и попросили у него молитв за благочестивую семью Сокур: мол, мальчик - сирота, отец погиб, мать - уборщица, оклад 20 рублей, нужда жуткая - с голоду не помереть бы... "Пусть нарекут Иоанном - благодать Божия будет", - неожиданно ответил после молитвы святой Старец, известный на всю Русь даром прозорливости. Так по особому Промыслу Божию, с благословения схиигумена Кукши, причисленного ныне к лику святых, младенца нарекли Иоанном - в честь Иоанна Крестителя.
Во время совершения таинства, когда батюшка нёс мальчика на руках, тот крепко ухватил его за крест и за бороду. За крест - ибо крест станет его главным оружием в борьбе за души человеческие. За бороду - ибо подражание Христу (символом чего и служит борода православного священника) станет главным смыслом его жизни.
Детские годы Батюшки прошли в Авдеевке - небольшом городишке шахтёрского Донбасса. По неисповедимым судьбам Божиим именно Авдеевка в послевоенные годы стала благодатным оазисом среди духовной пустыни пролетарского края. Здесь после долгих скитаний, тюрем, ссылок и лагерей нашли пристанище сестры Иоанновского монастыря, а также многие чада великого Кронштадтского Пастыря: схимницы, монахини - великие молитвенницы и исповедницы. Среди них была и тётушка Старца, сестра его матери - монахиня Антонина, которая и помогала Марии воспитывать мальчика, разделяя её труды и лишения. И вот всё это воинство Христово, воодушевлённое великим Богоносным о. Иоанном Кронштадтским, часто вместе собиралось для тайных ночных молений - в доме благочестивых сестёр Сокур. "Позакрываем все окна, двери подушками, одеялами (чтобы никто не видел, тогда ведь гонения были) - вспоминал Батюшка, - и поем вечерню, утреню, акафисты, правило - и так целую ночь... Особенно во дни памяти дорогого батюшки о.Иоанна Кронштадтского - всегда собирались матушки молиться... Все чтили о. Иоанна как великого святого и жили верой, что неминуемо придёт время всемирного прославления Кронштадтского Пастыря. И мне, малому, матушки говорили: мы не доживём до этого светлого дня, а ты должен дожить и петь величание о. Иоанну...".
От духовных чад великого Чудотворца о. Зосиме достались в духовное наследство многие личные вещи святого (облачение, которое впоследствии он передал вновь открывшемуся Иоанновскому монастырю, шляпа и другие личные вещи). От них он узнал живые примеры его богоугодной жизни. Но самое главное, пожалуй, наследие - это мужественный дух истинного христианства и жертвенной любви, взлелеянный Богоносным Пастырем и прошедший закалку в неслыханных гонениях. "Монахи - это мужественные люди", - любил повторять впоследствии Батюшка.  Так, ещё с младенчества в духовное сознание Старца вошли мужественные образы мучеников и исповедников XX века, он как бы был овеян их духом, духом их пламенной молитвы. "Читайте жития мучеников и исповедников - там найдёте правдивую, священную историю XX века", - повторял впоследствии о. Зосима, знавший эту историю из уст живых её свидетелей.
Особенно большое влияние на духовное формирование мальчика оказала его тётушка, монахиня Антонина - ревностная хранительница заветов Иоанна Кронштадтского, исповедница и подвижница. Она имела радость лично окормляться у Всероссийского Чудотворца: исповедоваться, причащаться из его рук, пользоваться его советами и наставлениями.
Таким образом, с раннего детства в его сердце запечатлелся светлый образ о. Иоанна Кронштадтского, который стал любимым и самым родным святым его жизни.
"Иоанн Кронштадтский - это святой, который ходит по земле, - говорил Старец, познавши опытно его помощь. - Ещё будет большое событие - обретение мощей дорогого батюшки о. Иоанна, благословение великое на весь мир... Сколько будет чудотворений, исцелений... Произойдёт это в самую трудную минуту для нашего отечества, как укрепление свыше...".
Главным методом воспитания будущего схимника была церковная, храмовая молитва: "Сколько себя помню, вся моя сознательная жизнь принадлежала Церкви", - говорил Батюшка.
Сначала ещё несмышлёным младенцем Мария на руках носила ребёнка на службу. Сама молится, а дитя в пеленах тихонько на скамейке лежит - как бы внимая божественному пению. Неудивительно, что и первое членораздельное слово, которое пролепетало дитё, было составлено из тех звуков, которые больше всего услаждали его слух: "Аллилуиа". И как не вспомнить слова Писания: "Из уст младенцев и ссущих совершил еси хвалу!".
Потом, когда Ванюша немного подрос, он сам спешил в дом Божий... В 7 лет мальчик уже свободно читал в храме Апостола на церковно-славянском языке. В 7 лет он вышел, как сам вспоминал, и на своё первое общественное служение: "По соседству умер дед Захария. По обычаю надо было читать Псалтирь. Кинулись по бабкам (которые читали по-славянски), а их всех уже разобрали. Тогда и вспомнили обо мне - у нас же Ванюша читать умеет. Пришли за мной..., одел я башмачки, сделанные из кусков материи, штаны, пошитые из старой маминой юбки, которые надевал только в церковь и на большие праздники - и пошел Псалтирь читать... Прочёл 17 кафисму, а бабы все плачут: "Как хорошо наш Ванюша по-славянски читать научился!"... За чтение Псалтири по усопшему мне, малому, дали аж 100 рублей - это был мой первый священнический заработок...".
В тяжёлые послевоенные годы благочестивое семейство жило во глубокой нужде, терпя голод, холод, гонения от безбожной власти. Чтобы выжить, малому дитяте надо было трудиться наравне со своей матерью и тётей - так уже в детстве, превозмогая истощённость, болезненность и слабость возраста, ковался характер великого Труженика, каким был приснопамятный Старец.
В детстве Ванюша часто встречался со смертью. Весь опухший, едва не умер с голода. Несколько раз болел воспалением легких (после войны, при общем истощении организма и отсутствии необходимых лекарств, каждое воспаление - одной ногой уже в могиле). Трижды мальчика едва не убил поезд. Так, однажды, собирая уголёк на железных путях - по камешку, что потерялось от паровоза (чтобы было на чём кушать приготовить), он попал между двух составов, а третий - мчал прямо на него. "Господи!" - только и успел вскрикнуть ребёнок и упал на рельсы. И Господь в который раз сохранил его жизнь: паровоз промчался над ним, не причинив никакого вреда.
Уже с детства сёстры-исповедницы учили Ванюшу соединять труд и молитву. "Копаем картошку, - вспоминал Старец, - а тётя и маменька вслух молятся: "Господи Иисусе Христе Сыне Божий помилуй нас" или поют псалмы." Первое ведёрко накопаем - отнеси, Ванюша, батюшке в церковь от нашего труда картошечки... Второе накопаем - там матушки у нас больные... Третье накопаем - Харитиночка скрученная лежит, 20 лет болеет... А я, малый, еле несу это ведро - аж глаза вылазят...
Занёс батюшке - "Спаси Господи, Ванюша, буду молиться о вас".
Занёс матушкам - а мать София (25 лет в тюрьмах провела за веру Христову, святой жизни) меня чаем напоит да встанет перед иконами, помолится о нас...
Так меня приучали к милосердию, это и была наша десятая доля, церковная лепта от убогой нашей хаты...".
От голодной смерти семью спасали козочки. Они и кормили, и копеечку приносили: на целебное козье молоко охотников было много. Поэтому Старец всегда с глубокой благодарностью говорил о своих кормильцах: "Козочки наши милые, козочки наши родные", - благословляя и своих чад заводить этих неприхотливых животных. Необходимо отметить, что, несмотря на голодные годы, в семье Сокур всегда нерушимо соблюдались все постные дни.
Так, однажды, когда Мария с сыном приехала погостить к родне, мальчику подали стакан сметаны. Была пятница, и Ванюша, поблагодарив, решительно произнёс: "Сегодня пост, а я в пост молока не ем..." Когда мать Батюшки, уже будучи схимонахиней Мариамной, по преклонности возраста болела, ей предложили по болезни вкушать в постные дни молоко: "Я никогда в жизни поста не нарушила, и теперь не нарушу!" - воистину, слова праведницы, достойной иметь праведника-сына! (За эту исповедническую верность Закону Божьему Господь сподобил её и блаженной, святой кончины - она преставилась на праздник первоверховных апостолов за чтением Псалтири, в молитве. Смертью праведницы умерла и тётушка Старца, после причастия мирно и тихо - так что священник на проповеди, известный духовник о. Димитрий (Песков) ставил своей пастве в пример её кончину: "Блаженны умирающие о Господе!"

 

 

Так возрастал Ванюша в вере и добродетели, согретый заботой и душевным теплом благочестивой матери, в атмосфере любви и доброжелательства малого стада Христового.
Когда же достиг мальчик школьного возраста, пришёл час ему в полноте испытать злобу человеческую, наступило время его исповеднического подвига, мужественного стояния в вере перед "просвещёнными" богоборцами (ведь советская школа была рассадником воинственного атеизма). И ни разу этот хрупкий, болезненный ребёнок не отошёл от Господа, явно укрепляемый свыше на это бескровное мученичество благодатью Божией. Никогда он не надел на себя ни значка октябрёнка, ни пионерского галстука, ни комсомольской атрибутики, несмотря на оголтелую пропаганду и откровенную травлю: "У меня всю жизнь была одна партия, - говорил Старец, - это Матерь Церковь, у меня был один партийный устав - это Евангелие и Закон Божий... Надо мной в школе очень издевались, за то что я в Церковь ходил. Перевоспитывали учителя, привлекали школяров: вы там побейте этого попа, чтоб он в церковь не бегал!"  "Поп" или "батюшка" - вот школьное прозвище Ивана.

"Батюшка, благослови!" - не раз дурачились одноклассники, как бы склоняя головы под благословение. А Ванюша серьёзно-серьёзно посмотрит - и по-иерейски благословляет.  Нельзя не удивляться, с какой благостью и великодушием терпел богомудрый отрок все издевательства исполнительных школьников: его бьют, бьют - аж умаются, а он в конце этого воспитательного процесса кротко улыбнётся и скажет: "Ну ладно, хватит. Давайте я буду вас благословлять". Так с детства он научился побеждать всех своих врагов кротостью и любовью.
Как-то вызвали юного "попа" к директору прямо с первого урока - на беседу: о Церкви, о Боге и о светлом коммунистическом будущем. Толковали с ним на продолжении всех занятий подряд без перерыва.
- Товарищ директор, уже шестой урок кончился, - просится мальчик. - Ребятишки домой пошли, мои учебники порастаскают.
- Да-да, Ванюша, хорошо... Значит, ты в Церковь ходить больше не будешь?
- Ну, конечно, сегодня не пойду.
- Ну, а что - пойдешь ещё?
- Так завтра же Покров - всенощная, как же, надо идти - Богу молиться.
Бедный директор от волнения сразу за папиросу - 6 часов напрасный разговор был... А разумный не по возрасту отрок уже его поучает:
- Товарищ директор, курить при учениках нельзя - плохой пример подаёте...
- Иди, иди - вон с глаз моих! - только и сумел сказать в ответ старый работник политфронта (записано по воспоминаниям Батюшки).
Однажды директор с целой учительской делегацией нагрянули к "заблудшему" ученику прямо на дом: "Ванюша, покажи нам свой ученический уголок, где ты уроки делаешь".
Не растерялся отрок, подошёл ко святому углу и дерзновенно произнёс: "Я, когда приступаю к урокам, всегда так делаю: Господи, благослови! - и при этих словах перекрестился на иконы, приложился ко Кресту и св. Евангелию и спросил непрошеных гостей: "А вы так делаете? Надо, чтобы и вы так поступали...".
Не нашлись, что ответить боголюбивому отроку жрецы коммунизма: поняли, что они попросту тратят время - и молча вышли из хаты.
Так ещё в детстве Господь о. Зосиме подавал ту богопросвещённую мудрость, перед которой не могли устоять идолы человеческих сердец.
Чем больше Ванюшу обижали, били и перевоспитывали, тем больше он укреплялся в вере.

"Гонимый, ненавидимый, шёл и шёл я в храм Божий, - вспоминал Старец, - бесу на зло... Батюшке Алексию сказали не пускать меня, иначе церковь закроют, а его выгонят... Так я окольными путями, огородами (чтобы никто не видел) за 2 часа приходил в церковь, прятался под лестницей, чтобы только побывать на службе...".
Уже тогда Церковь Христова стала главным смыслом его жизни.
В каких грехах только не обвиняли верующего мальчика, но всегда его спасало одно обстоятельство - учился он на "отлично", а сочинения писал лучше всех, так что даже их печатали в "Учительской газете" как образцовые.
Во всех учебных дисциплинах он показывал глубокие познания. И это была характерная черта Старца - жажда знаний, до последнего вздоха, казалось, не было темы, которая его б не интересовала...
И конечно же, особенно много Ванюша читал душеспасительных книг. У них дома была собрана огромная (как на те времена) православная библиотека. В семье внимательно следили за духовным образованием мальчика: он читал жития святых, а потом должен был тщательно пересказать прочитанное. Так уже в детстве он несколько раз перечитал этот неисчерпаемый кладезь духовной мудрости - "Жития святых" Димитрия Ростовского. И этот православный эпос живыми образами запечатлелся в его памяти на всю жизнь.
Настольной книгой детства и юности о.Зосимы, из которой он черпал, как драгоценные небесные жемчужины, благодатные мысли и чувства, был духовный дневник св. Иоанна Кронштадтского "Моя жизнь во Христе". В золотом переплёте, с дарственной надписью самого о. Иоанна, она лежала в их доме вместе со св. Евангелием - во святом уголке, под иконами.
Как вспоминал Батюшка, в их семье особо благоговели и дорожили этой книгой; читая "Мою жизнь во Христе", благочестивый отрок как бы молитвенно общался с самим Богоносным Пастырем: "Маменька меня всегда учила: "Ты дитё, подойди, помолись, перекрестись и открой наугад книгу. Что тебе о. Иоанн Кронштадтский скажет - так и поступай... Всегда подойду, малый, открою книгу, помолюсь, почитаю: "Мама, мне то и то говорил дорогой Батюшка". "Вот так и поступай, дитё...".
Познавши опытно пользу от такого общения с этой чудной книгой, Старец впоследствии многим советовал: "Не знаете как поступать? Помолитесь - и откройте книгу "Моя жизнь во Христе", и о. Иоанн Кронштадтский вразумит вас, у него найдёте ответы на все ваши вопросы...".
Однажды к семейству на дом нагрянула с обыском милиция. Забрали всё: и иконы, и духовные книги, которых насобирался целый мешок. "Моя жизнь во Христе" лежала на самом видном месте - на столе. "Заберут, непременно заберут!" - Ванюша аж побледнел от волнения за свою любимую книгу. Но чудесным образом сыщики, которые в каждую щель заглядывали, её-то и не увидели.
Со школьных лет Господь сподобил будущего Старца пользоваться и живым, личностным примером святого пастырского служения Богу и людям. В Авдеевский храм пришёл служить отец Димитрий (Песков), ревностный проповедник и молитвенник, обладавший даром благодатного рассуждения, у которого и стали окормляться духовные чада Иоанна Кронштадтского.
Отец Димитрий сразу полюбил благочестивое семейство Сокур: сестёр он благословил печь просфоры, а Ванюша пономарил у него в алтаре - ему многоопытный пастырь уделял особое внимание, видя в нём восходящее светило церкви. И когда Иван уже учился в семинарии, о. Димитрий всегда духом как-то предузнавал, когда тот должен приехать, и с радостной улыбкой своей пастве сообщал: "Вот, завтра к нам Ванюша приедет...".
Любимым отдыхом христолюбивой семьи было паломничество по святым местам: поклониться святыне, поговеть, причаститься, чтобы укрепиться благодатью и обновиться духом на земном пути к Небесному Отечеству. Как-то, когда Мария с сыном приехали в Почаев, они подошли под благословение преподобного Кукши, который в то время уже подвизался в Почаевской Лавре. Преподобный, благословляя Ванюшу, пророчески рассказал всю его жизнь: будешь священником, монахом и схимником... Схимник же - молитвенник за весь мир, печальник о грехах человеческих.
Но для того, чтобы исполнились эти слова святого Прозорливца, Ивану Сокуру надо было преодолеть немало преград коммунистической системы, где судьбу каждого способного юноши решал "особый отдел". С приходом к власти Хрущёва начался новый период гонений на Церковь. Вновь закрывались храмы, монастыри, а жизнерадостный Никита Сергеевич обещал советскому народу показать по телевизору последнего попа.

 

 

С детства Иван мечтал быть священником. Ещё едва выучившись говорить, младенцем он как-то из консервной банки и шнурков сделал подобие кадила и, размахивая им, словно батюшка в храме, лепетал: "Вот так я буду, вот так". Это призвание к пастырству в нём было настолько очевидным для окружающих, что безбожники прозывали отрока "попом", а верующие просили помолиться о них, когда тот будет батюшкой.
В 1961 г. Ваня Сокур с золотой медалью окончил первую Авдеевскую школу. Казалось, все пути для него открыты - выбирай любой! Все, кроме духовного: в семинарию документы не принимали - не было на то разрешения компетентных органов, которые справедливо видели в умном и способном юноше потенциальную опасность для атеистического будущего.
По благословению о. Димитрия Иван поступает в Донецкий сельскохозяйственный техникум - на ветеринара. Казалось, трудно было бы найти специальность, которая больше бы не соответствовала его душевным качествам. У него было сердобольное сердце, которое физической болью отзывалось на страдание каждого существа. Как-то в раннем детстве он спас от кошки воробья, выхаживал его, но тот помер. Долго рыдал Ванюша, и никак не мог успокоиться - с тех пор он панически боялся крови. Но Господу было угодно, чтобы будущий мужественный воин Христов поборол в себе чувство страха, чтобы, как говорил Батюшка, "не быть рабом страха".
Всего год проработал молодой выпускник техникума по своей специальности - ветеринаром. То было время, когда он изучал жизнь трудового народа изнутри, время приобретения незаменимого жизненного опыта и духовного испытания его решимости - посвятить свою жизнь Богу.
"А теперь пора и Богу послужить - иди в Лавру!" - благословил Ивана о. Димитрий после искуса. И юноша, как на крыльях, полетел в обитель преп. Антония и Феодосия Печерских, где в то время подвизалось много опытных старцев. Здесь Господь его сподобил великой духовной радости - общаться со схиигуменом Валентином, который стал его духовным отцом. Это был дивный Старец, дерзновенный молитвенник и великий прозорливец. Провидя в Духе Святом жизнь своего духовного сына, схимник предостерёг его от тех искушений и соблазнов, которые поджидали его на жизненном пути.  В частности, юному послушнику он говорил: "Тебе 13 раз будут предлагать епископство, а единожды - быть главой РПЦ в Японии. Отказывайся - это не твой путь. Твой путь - быть рядовым сельским батюшкой". Эти слова Старца в точности исполнились: в последний, 13-й раз епископство о.Зосиме предлагали в 1997 г. - и всегда, сам будучи уже многоопытным наставником, батюшка являл пример послушания своему духовному отцу.
В Киево-Печерской Лавре юноша пробыл до её закрытия богоборческими властями и стал свидетелем этих трагических событий.
"Однажды в Лавру, - вспоминал Батюшка, - нагрянули "кагэбэшники" с архимандритом Филаретом (Денисенко) и сразу набросились на монахов: "Так, Лавра закрывается на ремонт ожидайте помещение. Быстренько, вас переселяют в Почаев".
Старцы плачут, знают, что никакого ремонта, никакого там Почаева им не будет.
- Быстренько, а то в тюрьму посадим.
И Филарет от "кагэбэшников" не отстает:
- Отцы, отцы, освобождайте помещение, завтра начинаем капитальный ремонт Лавры. Закончится ремонт, тогда всех вас возвратят.
- Мы никогда сюда больше не возвратимся...
А мой Старец смелый такой был, подходит к Филарету и говорит:
- Помни, ты за нечестие своё отступишь от Бога и будешь врагом Церкви, придёт время - ты предателем Церкви будешь. И помни: за твоё нечестие, что Лавру закрыл, тебе Бог не даст нормальной смерти - умрешь ты, как Иуда-предатель...
Как плакали старцы, схимники, когда Лавру закрывали. Закапывали свои святые иконы - спасали от поругания. Но все жили верой, что Лавра вновь откроется..., что Лавра возродится и будет вновь служить... Старцы, умирая, передавали все богатства Лавры, - знали, что всё это ещё пригодится".
После закрытия Киево-Печерской Лавры юноша определился в Свято-Духовский Скит Почаевской Лавры послушником. Почаевская чудотворная икона, стопочка Божьей Матери с целебной водой, мощи Богоносного Отца нашего преп. Иова, радость общения со святыми старцами, среди которых в то время были преп. Кукша и преп. Амфилохий (тогда Иосиф) - всегда с любовью и умилением вспоминал Батюшка этот непродолжительный период своей жизни.
Здесь молодой послушник стал свидетелем великого знамения: как Матерь Божия спасла обитель свою от нашествия новых агарян - лютых безбожников. Впоследствии, когда отец Зосима вспоминал об этом событии, он не мог удержать слёз, которые росинками блестели на глазах схимника во время его волнующего рассказа: "Лавру Почаевскую тоже хотели закрыть. КГБ уже подписало все документы: Лавра в аварийном состоянии, её нужно срочно ремонтировать. Уже кагэбэшники всё вывезли: и съесные припасы, и дрова - всё повывозили, ничего не оставили. Монахи бедные с котомочками своими остались - ждали, что вот-вот и их вывезут. И вдруг на следующий день рано утром восходит солнце дивное, небо чистое-чистое, только над Успенским собором облака ходят, и в этих облаках все ясно видят Покров Матери Божией поясной, как изображают на видах Почаевской Лавры, и Матерь Божия омофором покрывает Лавру святую - такое дивное зрелище!.. Все попадали на колени, все залились слезами - поняли: Матерь Божия не оставит Лавру Свою...".
И как безбожные власти не озлоблялись, не бесновались, а святая Лавра Почаевская устояла, не смогли их безбожные полчища кагэбэшников, военных, милиции победить горсточку беззащитных и бесправных монахов.
Правда, скит Лаврский всё-таки закрыли - как бы на него обрушили всю свою чёрную сатанинскую ненависть. Но после того, как Господь видимым образом наказал всех руководителей этого беззакония, энергии и прыти у местных богоборцев поубавилось (Об этом подробно рассказывается в житии преп. Кукши Одесского).

После закрытия безбожниками скита пришло время для Ивана Сокура поступать в семинарию. Священника, который осмелился дать ему рекомендацию, убрали за штат.
Вначале поступал Иван в Загорск (ныне Сергиев Посад). Сдал все экзамены на "5", но документы вернули обратно: из КГБ пришло указание - категорически не принимать, как бы чуяли сторожевые псы богоборческого режима, какую опасность для них может принести этот юноша.
Из Загорска его отправили в Ленинград, где зачислили уже без экзаменов... В ноябре надо было приписываться, но власти приписывать Ивана Сокура отказались: согласно партийным директивам того времени с высшим или средним специальным образованием в духовные школы принимать запрещалось.
В эту трудную минуту он повстречался с глубоко верующими людьми от владыки Павла, епископа Новосибирского, которые прониклись сочувствием к его мытарствам и предложили ему ехать в далекий Новосибирск, чтобы поступать уже из "глухой таёжной" Сибири, а не из "пролетарского и сознательного" Донбасса. Так Промыслом Божиим Иван пробыл год на послушании у епископа Павла, которого всегда вспоминал с уважением, преклоняясь перед святостью его служения: "Это был аскет святой жизни, строгий постник и великий службист, ревнитель и знаток Иерусалимского устава... Там я окончательно познал красоту службы Божией...".
Здесь благообразному юноше пришлось преодолеть ещё одно искушение на пути к монашеству - особое внимание поклонниц его привлекательной внешности. Только все эти мирские соблазны никак не могли поколебать сердце юного Боголюбца: "Я их как огня боялся... Благодарю Бога, что Бог меня сохранил в чистоте до сего дня... Господи, только дай сохраниться мне до смерти в чистоте этой телесной и духовной...".

Через год с Божьей помощью наконец-то сбылась заветная мечта Ивана - он поступил в Ленинградскую Духовную Семинарию. Экзамены принимал сам владыка Никодим. Послушнику из Новосибирска он дал самые трудные псалмы. "Да..., без единой ошибки. Будешь читать в моей церкви", - заключил владыка после прослушивания.
Впоследствии Иван Сокур был некоторое время келейником митрополита Никодима и всегда благоговел перед памятью своего наставника: "Это был великий человек, великий авва святой жизни... Прогуливаясь по Невскому, он любил читать акафисты Спасителю, или Божьей Матери, или святителю Николаю, которые знал наизусть...
Сейчас святоши нашего времени обливают покойного владыку грязью, обвиняют его в экуменизме - разные там лжестарцы и лжеподвижники, присвоили себе Суд Божий... Это всё ложь и клевета.
Владыка в то страшное время гонений, когда закрывались храмы, монастыри, нёс ответственное послушание: свидетельствовать миру о страданиях Русской Православной Церкви, и этим как-то ослабить волну репрессий. Я лично знаю, видел, как он тяготился, изнемогал под тяжестью этого креста, но нёс свой крест до конца..."
Эти слова были сказаны Старцем на праздничной трапезе. В то время один православный журналист, чадо Батюшки, приехал в обитель отдохнуть после своих писательских трудов: он подготовил к печати разгромную статью об экуменизме, в которой на основании "неопровержимых" фактов разоблачал и митрополита Никодима.
Старец после трапезы, как обычно, сказал слово о духовном содержании праздника и вдруг - начал вспоминать своего наставника, по очереди опровергая все "неопровержимые" факты. И кто опровергал-то?! Не какой-то там церковный либерал или модернист, а схимник-исповедник, который всегда мужественно изобличал всякую ересь и ложь и заповедал до смерти защищать чистоту Православия.
Как вспоминал Батюшка, его любимым местом в семинарии и академии была библиотека. Он перечитывал горы книг, сумками носил книги из библиотеки, а что не выдавали на руки, за тем сидел в читалке и всё выписывал. За эту любовь к книгам его и прозвали "книжником".
"Не будьте бесчувственными, стремитесь к знаниям - и будете всегда полезны и интересны, - уже лежа на смертном одре поучал Старец. - Всегда стремлюсь к познаниям, самообразование - это постоянная цель моей жизни. Когда ещё глаза хорошо видели - постоянно читал. Когда стал плохо видеть, скорбел, но Бог сотворил чудо, и я уже лучше вижу. Правило уже сам вычитываю: в 4 часа утра, когда этот безумный мир спит, как хорошо молиться...".

Особенно любил Иван Сокур церковную историю. Как он подметил из своего опыта личного общения с людьми высокой духовной жизни, все они хорошо знали историю. "История - это духовные корни, - подчёркивал Батюшка. - Может быть дерево без корней? Так и без истории нет и не может быть духовности".
Обучаясь ещё в академии, юноша-"книжник" начинает писать кандидатскую работу по кафедре истории русское церкви - "Валаамский монастырь и его церковно-историческое значение".

Закончил он академию уже со степенью кандидата богословских наук - в 1975 г. В этом же году совершилось ещё одно чаяние его сердца, исполнились пророческие слова его наставников - 3-го июня митрополитом Никодимом он пострижен в монашество c именем Савватий. Какое счастье и радость излучал его лик когда он торжественно изрёк пред Господом монашеские обеты! (Этой радостью всегда светился Старец, когда он и сам постригал в монашество).
При наречении имени, после слов "постригает брат наш Савватий власы главы своея", обращаясь к молодому послушнику, митрополит Никодим произнес следующие слова: "А умрешь Зосимой", - провидя в нем особый дар молитвы.
Через 6 дней после этого события владыка рукоположил новопостриженого в сан иеромонаха. При совершении таинства священства митрополит пожаловал молодого иеромонаха золотым крестом - в то время это было уникальным явлением. Тогда не все заслуженные протоиереи имели право носить золотой крест. Хотя, надо отметить, что Батюшка из скромности носил долгое время простой иерейский крест.
Казалось, что для образованного молодого иеромонаха, кандидата богословских наук, воспитанника митрополита Никодима сама судьба уготовила преподавательскую стезю... Но не о кафедре и карьере учёного богослова мечтал он, просиживая дни и ночи за книгами, но уже тогда готовил себя для того, чтобы свой разум и своё сердце отдать делу спасения душ человеческих.

Следует отметить, что он никогда не выпячивал свой ум, свою образованность. А когда с ним начинали вести богословские разговоры о высоких материях - не любил этого. "Где просто, там ангелов со сто, а где мудрено - там ни одного", - часто повторял он слова преподобного Амвросия Оптинского.
Но зато когда он совершал литию, то полчаса, в строгом хронологическом порядке, по весям и губерниям называл имена святых угодников Земли Русской, каждый святой для него был неизмеримо дорог и близок. И эта близость Святой Руси, эта историческая связь как духовная преемственность - всегда особенно впечатляла на службах Старца. Он сам - с громогласным голосом, исполинского роста - был как былинный богатырь, вышедший из древней картины.

 

После окончания академии иеромонах Савватий по распределению был направлен в Одесскую епархию, где высокопреосвященнейшим Сергием был определён в Свято-Успенский монастырь.
Здесь, по особому Промыслу, его определили в келию, где жил до своей праведной кончины схиигумен Кукша (Свято-Успенский монастырь стал последним пристанищем праведного скитальца - безбожные власти ему не давали нигде долго засидеться: их пугал поток богомольцев, который шёл к святому молитвеннику).
Как знак преемственности благодати старчества молодому иеромонаху досталась в наследство схимническая риза преподобного, к которой батюшка всегда, ещё задолго до прославления о.Кукши в лике святых, относился как к великой святыне.
Монастырским послушанием Батюшки была пасека и садовое хозяйство. Внутреннее же монашеское делание в этот короткий период его жизни осталось сокровенным.  Можно только предположить, что уже начало его монашеского пути было отмечено крестом скорбей - печатью особого избранничества Божьего. Во всяком случае, уже сам постригая в монашество, новопостриженных он предупреждал: "А теперь ждите: будут скорби, болезни, клевета. Побеждайте все козни врага терпением и смирением".
В это время обостряется тяжёлая болезнь его матери - астма: приступ за приступом, и некому даже воды подать. В связи с этими обстоятельствами Батюшка пишет прошение о переводе в Ворошиловградско-Донецкую епархию. И уже 25 декабря 1975 г. иеромонах Савватий зачислен в клир Донецкой епархии и определён на место настоятеля в храм свЛлександра Невского посёлка Александрова Марьинского района.
Таким образом сбылось ещё одно пророчество его духовных наставников: он становится "простым сельским батюшкой"...
На этом поприще пастырского служения его ожидали неподьятные труды по возвращению полноценной приходской жизни, неравная и поистине кровопролитная борьба со жрецами Красного Ваала, который вынес смертный приговор всем инакомыслящим. И в этой борьбе Господь ему уготовал венцы победителя.
В Александровке Батюшка прослужил 10 лет: две безбожных пятилетки в небольшом посёлке Донбасса он созидал храмы душ человеческих. Полуразрушенная сельская церковь стала первым предметом его забот: сначала он построил паломническую трапезную, потом сделал внешний и внутренний ремонт храма, обновил иконостас, возвёл крестилку, обустроил церковный дворик... И через несколько лет его трудов храм св. Александра Невского засверкал в своём прежнем благолепии. И это когда? Когда по всей необъятной Стране Советов не было построено ни одного нового храма, напротив - планово закрывались и уничтожались уцелевшие храмы и обители. На этом фоне строительство о. Савватия было явлением беспрецедентным. Для этого подвига мало было просто человеческого мужества и стойкости.
Основание своего пастырского подвига Батюшка заложил на неукоснительном, истовом ежедневном богослужении. "Службы у него всегда были длинные, монастырские, но молился он пламенно", - отмечали его чада.

Он как пламенная свеча горел пред Господом, и этот пламень его молитвы зажигал огонёк веры в человеческих сердцах. Его службы буквально потрясали, переживались всем существом как откровение иного мира. Кто однажды побывал у него на службе, вновь и вновь жаждал припасть к этому живительному источнику, как со слезами на глазах вспоминали его чада: "Меня с трудом уговорили поехать в Александровку, одна старая матушка упросила, чтобы я её сопровождала, - вспоминает схимонахиня Фамаида, в миру Любовь. - Там монах служит: какая там молитва! Выехали под Покров. Всю дорогу шел дождь, и я, грешница, всё время ворчала в автобусе: не всё ли равно в каком храме молиться, служба везде одинаковая. Мокрые, продрогшие, мы вошли в храм. Стала около дверей, везде темно, только алтарь светится. Я услышала только два слова Батюшки: "Мир всем".
Я такого никогда не слышала и не знала, что есть такая молитва. Я как заплакала - и всю службу проплакала. Служба как одно мгновение прошла...".
Как одно мгновение... Те же слова говорили многие, несмотря на усталость, болезни - всё это не чувствовалось, забывалось во время этой пламенной молитвы.
А ведь службы у Батюшки начинались в 6 утра (иногда и в 5) - и до 12-ти часа дня. Вечернее богослужение начиналось в 5 вечера (а иногда - в 4-ре) - и до 10-ти.
В перерыве между службами о. Савватии исполнял различные требы: крещение, венчание, отпевание, освящение. Храм был один-единственный на всю округу - и батюшка был буквально завален требами. Никогда денег за требы он не брал: "Пусть сто человек не заплатят, зато Господь пошлёт одного, который всё покроет", - это была его позиция.
Так, однажды паломница Клавдия пыталась сунуть в руку о. Савватию записку с деньгами на молебен. Батюшка записку взял, а деньги вернул обратно: "У тебя ведь самой денег нет даже на обратный путь".
Уже тогда Господь дал своему избраннику за чистоту его жизни дар знания сердец человеческих, он видел помыслы их и читал в душах людей, как в раскрытой книге. "Мне сказали, что в Александровке служит монах, который о всех всё знает", - вспоминает монахиня Афанасия обстоятельства своего первого знакомства со Старцем.
В Александровку за советом привёл Господь и Ивана (Трубицына) - будущего схиигумена Лазаря, сотаинника Старца.
Сына Ивана Гавриловича в 1983 г. взяли в Афганистан. Вначале службы он ещё писал домой, а потом 3 месяца не было от него никаких известий. Родители не находили себе места, и тут им посоветовали обратиться к о. Савватию, что служит в Александровке.
С утра Иван Гаврилович сходил на базар, съездил автобусом в Донецк по делам, а отсюда уже отправился к о. Савватию. "Приехал в Александровку - уже темнеет, - вспоминает схиигумен Лазарь. - Смотрю: ходит бабушка. Спрашиваю:
- Бабушка, а о. Савватий есть?..
- Есть-есть, - кивает.
А тут и о. Савватий выходит на крылечко, на меня смотрит и говорит:
- Дедушка (а Ивану Гавриловичу было уже за 60) по базару прошлялся, по автобусам проехался, а какая сегодня была лития... Ну, что тебя привело?
- У меня сын в Афганистане...
- Они там как на Голгофе, - говорит.
- Может, он уже и не живой - 3 месяца известий нету?
- Живой, живой... Приедешь до дому, получишь известие...
Когда я приехал домой, мы получили от сына письмо, что его перевели в другую часть...".

Однажды, когда Батюшка принимал в крестилке людей, трудница Надежда штукатурила в коридоре и, видя щедрость и милосердие Старца, она неожиданно подверглась нападению помыслов: "Вот, батюшка всех одаривает, а мне хотя бы тряпку какую-то дал", - и аж горло сдавило от обиды. Вышли очередные посетители... И вдруг Батюшка, выглянув в коридор, говорит: "Надька, иди сюда! Вот тебе тряпка", - и с этими словами обронил ей в руки кусок материи, которой оказалось как раз на кофточку...".
Две паломницы ехали к Батюшке на службу, и возник между ними спор: одна другой доказывала, что та неправильно называет себя Феодосией, надо Феонией...
Уже приехали к храму, а тут и сам Батюшка на службу идёт и, как бы между прочим, окинув их взглядом, произнес: "Конечно же, Феодосия, Феодосия...".
И подобных случаев было великое множество, которые свидетельствуют о том, что он своим духовным взглядом прозревал не только помыслы человеческих сердец, но и обстоятельства жизни тех, кто к нему обращался за молитвенной помощью и духовной поддержкой.
О силе же его молитвы красноречивее всего свидетельствует тот факт, что он часто одним своим словом исцелял духовно болящих, т.е. одержимых нечистыми духами.
"Во время службы в храм зашла женщина, - вспоминает схиигумен Лазарь, - и вдруг начинает кричать, лаять. Гляжу: Савватий выходит из алтаря и говорит:
- Бес, что ты мне мешаешь служить? Я Богу служу, замолчи сейчас же!..
Женщина успокоилась и тихо простояла всю службу около стеночки.
Через некоторое время встречаю эту женщину, я же её знаю:
- Ну как, бес мучает?
- Нет, - говорит она, - ушёл. Отец Савватий его выгнал...".
"Когда я впервые увидела Старца, - вспоминает монахиня Силуана, - то сначала едва ли не разочаровалась: я его представляла в дорогих одеждах, в митре, представительным таким. Стою в храме, и вдруг шёпот: "Батюшка!". Все расступились - заходит: высокий ростом, худенький, c посохом в руках, коротенький полинявший искусственный полушубок и полинявший подрясник. Мне не хотелось верить, что такой большой человек - и так бедно одетый...
С нами приехала девочка - лет 16-ти. Когда Батюшка дошёл до середины храма, бес из неё начал кричать. Батюшка приложился к иконе и говорит:
- А ты откуда здесь взялся? (Так и сказал: не взялася, а взялся). А ну-ка выходи отсюда, - и помахал посохом.
- Вон отсюда, вон - чтобы я тебя здесь не видел! Девочка выскочила во двор; как оказалось впоследствии, Старец её исцелил. Я поняла: он кричал не на неё, а на беса".

Подобные случаи, когда тяжёлая духовная болезнь проходила от одного слова подвижника, можно найти разве что в житиях святых.
Полинявший полушубок и полинявший подрясник - неизменные атрибуты его старческого служения - свидетели его крайнего нестяжания... В них он встречал самых важных гостей и в Никольском.
"Я монах, мне ничего не надо", - подчёркивал Старец. И в то же время - какой у него был изысканный вкус, когда речь заходила о благоустройстве, украшении храма. На церковное благолепие он был готов отдать последнюю копейку.
Труды о. Савватия по благоустройству прихода были достойно оценены епархиальным начальством: в 1977 г. Батюшка награждён наперсным крестом, в 1980-м возведён в сан игумена, в 1983-м награждён орденом прп. Сергия Радонежского, в 1984-м - палицей.
Но не только епархиальное начальство высоко ценило пастырское служение Старца, но, увы, и представители безбожной власти, компетентные органы так же по-своему оценили его труды - оказывается, под самим носом у них ведётся оголтелая религиозная пропаганда. В то время, когда советский народ всё ближе и ближе к заветным идеалам коммунизма, какой-то сельский поп возглавил религиозною контрреволюцию и развращает чуждой идеологией массы.
Игумену Савватию предстояло пройти через жернова Красной Инквизиции... Как золото очищается в огне, так и дух Батюшки должен был пройти сквозь огонь гонений и мученичества за Христа, чтобы ещё ярче воссиять своей любовью к Господу.

 

 

Последние 2 года служения отца Савватия в Александровке были непрестанной борьбой с богоборческой властью.
В этой борьбе он, как на Голгофу, восходил по ступеням карательной системы: несокрушимость его пламенной веры вызывала у богоборцев ответный всплеск злобы и угроз.
Сначала убедительные беседы вели на местном уровне: забирали его в сельсовет, чтобы объяснить заблудшему попу политику партии. Объясняли кулаками, разували и заставляли босиком стоять на цементном полу (а у него уже тогда были небольшие раны на ногах).
Когда это не помогло, в "паломничество" в Александровку отправилось начальство из района и области.
Разобрали колодец, который, было уже, заложил Батюшка около Александровского храма, не давали в буквальном значении и гвоздя забить, - неусыпно следили за каждым шагом.
Особенно усердствовал один полковник, который своей злобой и ненавистью превосходил всех. В очередной его приезд Старец сказал палачу в глаза следующие слова: "Несчастный ты человек, за твое богоборчество ты сойдёшь с ума и на старости лет будешь есть свой кал". Разъярённый, с перекошенным лицом кагэбешник схватил Старца за шиворот и занёс свой кулачище над его головой. О. Савватий взмолился к святителю Николаю - и палач так и не смог его ударить.
Уже в Никольском, в 90-х годах к Старцу приезжала жена этого полковника и просила его святых молитв: "Вы не знаете, что он делает: он оправляется среди комнаты и ест это..." Привозила она с собой и своего несчастного мужа...
Так Господь видимо наказывал гонителей праведника.

Одного дня, после безрезультатных попыток охладить ревность неуступчивого попа, за Батюшкой приехали люди в штатском. Так он оказался в тюрьме. Его били, пытались сломить психологическим измором, а в конце подвергли утончённой пытке по последнему слову кагэбэшной науки: его поместили на трое суток в "музыкальную шкатулку".
"Музыкальная шкатулка" - это камера без единой лампочки и без единого окошка, оббитая резиной, через которую просачивается тихая музыка угнетающего характера. Кромешная тьма, удручающая мелодия настолько действовали на психику, что у заключённых "ехала крыша". Резиной же оббивали камеру потому, что уже через сутки жертвы не выдерживали, - бросались на стены.
"Здесь я научился Иисусовой молитве, - вспоминал Старец. - Если бы не Иисусова молитва, я сошёл бы с ума".
Все изощрённые методы идеологической работы оказались бессильными пред добровольным узником любви Христовой. Но на всю его последующую жизнь, как ордена и медали за мужество и отвагу в борьбе с "духами злобы поднебесными", у него остались следы этих истязаний за веру: обострилось рожистое воспаление ног и открылись глубокие раны; болезновали отбитые лёгкие ("Мне кажется, - как-то сказал изнемогающий Батюшка, - что если пробить мои лёгкие, из них вытечет ведро гноя"); над спиной возвысился горб.

Однажды, когда речь зашла о Русской Зарубежной Православной Церкви, согбенный Старец заметил: "Зарубежники нас обвиняют в сотрудничестве с КГБ, - и слегка ударив себя по горбу, весело добавил, - вот, видишь: какой у меня знак от этого сотрудничества...".
Как же надо было колотить классового врага, чтобы набить ему горб?
По слову св. Иоанна Златоуста, как воины, претерпевшие на войне за царя какие-либо лишения, имеют великое дерзновение перед ним, так и пострадавшие за Христа, указывая на свои раны, могут обо всем умолить Небесного Владыку. Поэтому все эти истязания, несмотря на то, что подорвали здоровье Старца, только усилили пламень его молитвы и дерзновение его веры.
Осознав это, власть имущие выбрали иную тактику борьбы с о. Савватием. Его начали переводить с прихода на приход, чтобы упрятать подальше, в самую отдалённую глушь, оторвать от его паствы и через частую перемену места выбить из головы жажду церковного строительства. За какой-то год он сменил три прихода: в 1985 г. - настоятель храма в с. Андреевка около г. Курахово, затем после Пасхи, перевели в Макеевку, и в том же, 1986 г. - в пос. Андреевка около г. Снежное, настоятелем Покровского храма...
Но везде Батюшка оставался неизменным благоукрасителем храма Божьего, везде, после продолжительных поисков, своего дорогого авву находила его верная паства, вкусившая сладость сердечной молитвы.

 

 

22 ноября 1987 г. о. Савватий определён настоятелем Свято-Васильевского храма с. Никольское Волновахского района.
"Они решили загнать его в такое место, - вспоминает схимонахиня Фамаида, - куда транспорт не ходит. Проходного транспорта нету: туда уже к нему никто не приедет...
Приехали мы сюда: прямо около входа туалет и мусорная свалка, церковный двор порос бурьяном. Храм заброшенный, полуразрушенный, иконостаса нету - вместо него фанерная доска - страшно было зайти.
Около храма горелый деревянный сарай - дом священника, окна вросли в землю, внутри - мыши и крысы...".
Но было среди этого ужасающего запустения нечто такое, что вселяло надежду. После революции в Никольском жили монахини - изгнанницы из Крымских монастырей, они свято хранили Никольские предания, передавая их преемникам как завещание: здесь до революции было явление Божьей Матери. На месте явления заструились воды цельбоносного источника. Местные жители и крестьяне окрестных сел еще многие годы даже после революции совершали здесь молебны и крестные ходы, особенно в день празднования Богородичной иконы Курской-Коренной, когда и освятила Приснодева это место. И как не пытались богоборцы засыпать святой источник, стереть память о нем, но его благодатные воды вновь и вновь пробивали цемент, как благодать Божия пробивает ожесточение сердец человеческих.
Некий благочестивый старец Михаил, живший в Никольском ранее, сказывал, что когда в Васильевский храм придёт служить монах, то возникнут здесь две святые обители, которые простоят до скончания века - до второго славного пришествия Христового.
И вот, когда игумен Савватий пришел служить в храм Василия Великого, к нему подошла слепенькая Анна и с радостью сообщила: "Вот, Батюшка, монах пришёл сюда служить - теперь здесь будет монастырь!" - на что Старец только кротко улыбнулся, окинув оком своё незавидное хозяйство...
Зимой в неотапливаемом храме было настолько холодно, что руки Батюшки примерзали к Святой Чаше, а служил он в валенках. Уже тогда у него начали сильно болеть ноги, часто мучила высокая температура. С наступлением весны закипела работа по восстановлению храма. К осени уже нельзя было узнать прежнюю Свято-Васильевскую церковь: настолько везде царила чистота и ухоженность - за лето построили крестилку, трапезную, в храме появился новый иконостас. Как вспоминали послушницы-старожилы, это было чудо Божие: буквально за несколько дней развалили сарай и возвели священнический дом, крестилку: трудились все вместе - человек сто приехало, цепочкой носили кирпич и стройматериалы.
Батюшка наставлял всё делать с молитвой: "Чистите картошку, кирпич носите, бурьян полете - читайте молитву Иисусову, а иначе благодати не будет...".
Не потому ли и ныне, как только ступаешь на эту святую землю, тихой радостью согревается сердце, что каждая пядь земли, каждый камешек обители - пропитаны благодатью молитвы?!
Как только начала восстанавливаться приходская жизнь, о. Савватия ждало ещё одно искушение: преставился предстоятель РПЦ в Японии, и в поисках достойной кандидатуры на должность нового предстоятеля сам святейший патриарх Пимен остановил свой взор на личности Никольского игумена.
Его в срочном порядке вызвали в Москву. "Владыко святый, если вы так заботитесь об этих япошках, то сами туда и поезжайте", - со свойственным ему юмором отвечал Старец самому патриарху, памятуя завет своего духовного отца.
Но святейший был непреклонен, и все документы были оформлены на отца Савватия как на нового предстоятеля РПЦ в Японии. Но не было на то воли Божьей - на следующий день Батюшка слёг с тяжелейшим двухсторонним воспалением лёгких. Поскольку время не ждало, то в Японию вместо игумена Савватия поехал другой иерарх.

В 1990 г. о. Савватий возводится в сан архимандрита, а в 1992 он принимает великую схиму.
В эту переломную эпоху мировой истории, когда пал с шумом идол коммунизма, наше Отечество в духовном плане было совсем не просвещённее языческой Японии - работы на духовной ниве был не початый край. И Господь определил Старцу быть светильником пламенеющим сущим во тьме неведения. Здесь, в Никольском, его старческое служение воссияло на всю Святую Русь, на весь православный мир - oт Афона до Иерусалима, от Санкт-Петербурга до Сибири было известно имя схиархимандрита Зосимы.
С раннего утра и до позднего вечера у его домика всегда была очередь желающих попасть на приём к Старцу.
За чем ехали люди со всего православного мира в с. Никольское? В известной молитве Дух Святый назван Утешителем, поэтому и избранники Божий, которые соделались сосудом Духа Святаго, были по преимуществу Утешителями страждущего человечества. Схиархимандрит Зосима как бы делился тем Божественным Светом, который пламенел в его душе. Своей благодатной прозорливостью он указывал человеку волю Божию о нём, а своей дерзновенной молитвой исцелял душевные и телесные язвы.
Как на крыльях, с облегчённой совестью, радостные и просветлённые выходили люди от схимника. "Батюшка лечит", - говорили благодарные посетители. И случаев, когда перед его молитвой отступали смертельные и неизлечимые болезни - великое множество. Приведём только некоторые из них.

Р.Б. Тамара приехала в Никольское из Сергиева Посада что под Москвой, намереваясь взять благословение а операцию отцу: каждодневные ущемления грыжи мучили приступами боли. Консилиум врачей определил и время операции.
- Да никакой грыжи у него нет! - неожиданно ответа Старец.
- Да как же, Батюшка? Консилиум врачей смотрел...
- Да нет там никакой грыжи...
Когда Тамара приехала домой и спросила отца о здоровье, тот с удивлением заметил, что ют уже второй день он вообще не чувствует боли - с тех пор хронической болезни как и не бывало.
Через некоторое время её сын, Александр, упал с горки и получил сотрясение. Рентген определил довольно большую гематому - необходимо оперативное вмешательство. Уже по телефону она пыталась взять благословение у Старца.
- Да никакой гематомы у него нет.
- Как же, Батюшка, ведь снимок...
- Нет там никакой гематомы! - настаивал Старец.
Сделали повторный снимок - никакой гематомы не оказалось. "Простите, наверное, плёнки бракованные попались", - извинялись врачи.

У Валентины со Снежного обнаружили рак молочной железы, сделали операцию, но состояние ухудшалось: она уже едва могла передвигаться. "У тебя двое детей, тебе надо же их воспитывать. Буду молиться", - сказал Старец. С тех пор прошло уже около десяти лет. Уже и дети выросли. "Я живу только молитвами Батюшки", - говорит женщина.

Монахиню Синклитикию готовили к операции: рак почки. Шансов на успех врачи давали мало. И в тот момент Старец благословил отказаться от операции и приезжать в обитель. С тех пор уже более пяти лет она трудится в монастыре, исполняя различные послушания.

Ярошенко Ирина Алексеевна (ныне монахиня Агапита) в 1995 г. попала в больницу с обострением почечной болезни. Диагноз как приговор: острый гломерулонефрит, то есть перерождение почечной ткани. Врачи смотрели на неё как на безнадёжную; да и она сама как опытный врач (несколько лет осталось до пенсии) осознавала, что жить ей осталось считанные дни. Однажды ночью она почувствовала, что умирает: "Хотя бы умереть к утру, а то ведь вся палата спать не будет". Она начала молиться, но молитва не шла. "Батюшка дорогой, как мне тяжко", - после этих слов она почувствовала, что Батюшка совсем рядом, и уснула. С этого момента в болезни наступил перелом (Батюшка многим своим чадам говорил: "Когда тебе будет плохо, ты меня позови - и я услышу").

Илюше исполнилось 6 лет, когда врачи определили причину его болезненности: во Львовском центре иммунопогии поставили диагноз - ВИД (вирусное поражение иммунной системы). Его отец, Сергии, на Богоявление решил отправиться к отцу Зосиме. После праздничной службы под вечер удалось попасть к Старцу на благословение. При встрече с Батюшкой все сиюминутные проблемы отступили на второй план. В беседе о.Зосима невзначай обратился к ребёнку: "Илюшенька, на - попей святой водички" - и, отпив вначале сам, дал ему свой кувшинчик с Иорданской водой. По приезде домой отец с сыном опять отправился во Львов сдавать повторные анализы для уточнения клинической картины. Каково же было изумление врачей, когда анализы оказались нормальными. Выслушав рассказ отца, врач задумчиво произнёс: "Суперрезультат. Нетрадиционная медицина...".

Перед силой молитвы Старца отступали и врождённые патологии у младенцев, которые даже теоретически не поддаются лечению, против всех естественных законов, на глазах у изумлённых врачей:
"Девочка родилась с ярко выраженной патологией. Она была похожа на кусок густого киселя. Ребёнка можно было взять на руки только вместе с кроваткой. Услышав об отце Зосиме, я приехала в село Никольское. Батюшка благословил привести дочь к нему и причастить её в церкви. Пыталась объяснить, что девочку невозможно взять на руки, но о. Зосима категорически повторил, что я должна привезти ребёнка в Никольское. Перепеленала дочь настолько туго, чтобы только удержать её на руках, и поехала. По приезде в Никольское девочку причастили, а по возвращении домой из ребёнка начали выходить куски гноя. И по мере того как они выходили, девочка всё более крепла. Сейчас она совершенно здоровый ребенок. Участковая медсестра и врач только разводили руками, потому что объяснить, что произошло с ребёнком, не могли" (р.Б. Тамара, село Ольгинка).

При исцелении духовных и душевных недугов проявлялась благодатная прозорливость схимника.
Так, Елену донимали помыслы. Она исповедовалась во многих храмах, в Киево-Печерской Лавре - отпускало на три дня, и брань вновь возобновлялась.
В этот раз она приехала в Никольское со Святых Гор. Шёл водосвятный молебен у колодца. Она стала у ёлочки и пыталась отгонять навязчивые мысли молитвой. И тут вышел батюшка окроплять народ святой водой. Подойдя к Елене, он трижды, как бы шутя, окропил её со словами:
- Дурную голову от дурных помыслов!
Она вопросительно взглянула на Старца: мол, ко мне?
- К тебе, к тебе! - ответил тот на ее мысленный вопрос. И с тех пор эта брань прошла навсегда.
Вообще Старец имел обыкновение обличать помыслы, указывать на тайные, сокровенные грехи, давать ответы; на мысли собеседника. Зная это, его духовные чада с трепетом всегда предстояли ему: "Он и мысли наши все знал", - эти слова схимонахини Нилы в разных вариантах говорили многие.

Одна женщина, когда Старец ещё сам исповедовал, уже ждала разрешительной молитвы после своей исповеди, как вдруг Батюшка начал плакать, причитая: "Ребеночка жалко! ребёночка жалко!" И она вспомнила свой единственный в жизни аборт.

Тамара приехала с сыном Александром к Старцу в 1989 г.
- Что, княже? - обратился Старец к мальчику, видя его в первый раз.
- Я к твоему святому, когда учился в семинарии, бегал поклониться каждый день.
В этой беседе Старец сказал следующие пророческие слова, которым суждено было исполниться в скором времени:
- В вашем Львове останется только один православный храм, - и благословил семью переехать на жительство в Сергиев Посад.
- Ещё Лавру с огорода видеть будешь, - добавил он, что и сбылось в своё время.

У р.Б. Виктора заочно к Старцу собралось много вопросов: не ладилась семейная жизнь, и хотелось просто высказать наболевшее, получить духовную поддержку. И туг выпал случай побывать у схимника, к которому он заочно проникся доверием: надо было отвезти в Никольское духовную литературу. Преодолев все искушения пути, он уже выкладывал в крестилке книги, когда услышал первые слова батюшки: "Я молюсь о воссоединении". "И здесь политика", - подумал Виктор. И тут на пороге появился сам Старец: "Семья должна быть вместе, мне бесконечно дорога семейная церковь". Как гром среди ясного неба, прозвучали для Виктора эти слова. Так, не видя и не зная человека, о. Зосима дал ответ на все его жизненные недоумения, так что не было надобности в длительных объяснениях и речах.
Виктор Иванович привёз в Никольское к о его духовных чад. Каких-либо вопросов у него не было, т.к. он и понятия не имел о старческом окормлении. После непродолжительной общей беседы приезжие стали подходить под благословение. Благословляя Виктора Ивановича, батюшка, видя его в первый раз, в нескольких словах прочёл его жизнь: "Пора тебе определяться: рви ты с этими католиками - ты же православно крещенный" (а Виктор действительно был в младенчестве крещён в православии, но воспитывался в римо-католической среде, у своих родственников, поэтому считал незазорным ходить и в костёл, хотя сердце его влекло к православию).

Его духовному взору было открыто будущее, и его слова всегда исполнялись. Так, хранительнице иконы "Призри на смирение", которая хотела подарить эту святыню Старцу, он сказал: "Ты что, матушка? Этой иконе ещё вся Русь будет поклоняться!". И в скором времени Божья Матерь прославила эту святыню как свою новую чудотворную икону.
Хотя необходимо отметить, что отношение к чудесам у схиархимандрита было особенное. Он не одобрял увлечение мироточениями и другими чудесами, считая это признаком духовной болезни. Любителям острых ощущений он говорил: "Можете сказать, что у Зосимы вся церковь мироточит" (зимой от парового эффекта на иконах выступали капельки влаги).
"В мистику не ударяйтесь - это душевредно", - предостерегал он. "Главное наше чудо - это литургия, покаяние и молитва", - часто повторял Батюшка, задавая спасительный вектор духовной жизни.  Обладая даром благодатного рассуждения во всей полноте основанном на духовном видении, Старец к каждом человеку находил нужные слова, говоря на его языке, как 6ы вклиниваясь в волну его мыслей: и с ребёнком, и с пpocтoй крестьянкой, и с заумным профессором, и с практичным хозяйственником, их впечатлительным поэтом - со всеми говорил он как равный с равными, на их уровне. И это не могло не удивлять.
Вообще, врачевание душ человеческих спасительным богомудрым советом было главной целью его старческого служения: "Молитесь, но не замаливайтесь. Лучше недомолиться, чем перемолиться. Не ударяйтесь в крайности - крайности не от Бога. Идите средним путём. Не унывайте, не предавайтесь отчаянию - нет греха, которое не врачуется покаянием: Бог милостив, долготерпелив и многомилостив", - вот некоторые из его поучений, которые он особенно любил повторять.
Все его слова были пропитаны духом милостыни и милосердия, впрочем как и всё его старческое служение по своему существу было подвигом неизреченной Любви. Каждый, кто имел радость общаться с о.Зосимой, чувствовал это, и эта любовь трогала, умиляла самые ожесточённые сердца.
Часто тем, кто имел нужду (а он провидел это всегда безошибочно), о. Зосима помогал и материально: деньгами и продуктами: "Чтобы на нас Господь не разгневался, всегда помогайте нуждающимся", - учил он. Первое сооружение, которое Батюшка строил, возрождая те приходы, где довелось служить, - это была паломническая трапезная. Накормить, напоить человека он считал своими долгом, и всегда паломникам из далека, даже в самые трудные времена, готовили матушки "тормозок" на дорогу.
Но, конечно, совершенно особое место в eго Евангельском доброделании занимала Богадельня или Дом Милосердия, где содержится около шестидесяти людей преклонного возраста. Батюшка, как любвеобильный отец, ещё в те времена, когда приход сам остро нуждался в самом необходимом, собрал под своё крылышко болезненных бабушек и дедушек, которые государством были обречены на жалкое существование в нынешнем ожесточённом мире.
Батюшка любил "Дом Милосердия" как-то по-особому, придавал ему особое значение в духовной жизни обители: "Дом Милосердия простоит до скончания века, ибо здесь сам Господь ходит", - сказал как-то Старец. И эти слова: "Здесь сам Господь ходит", - он повторял часто в отношении к Богадельне, и всегда при этом его глаза становились задумчиво просветлёнными.

 

 

Вначале, до своей клинической смерти в 1998 г., схиархимандрит Зосима о строительстве в Никольском какого-либо монастыря не помышлял.
Молодых людей, которые имели влечение к монашеству, он благословлял в те обители, которые особенно были близки ему по духу.
Усилия тех благодетелей Церкви Христовой, с которыми свёл его Господь, он направлял на возрождение традиционных центров православной духовности (один из этих благодетелей - Виктор Леонидович Нусенкис - впоследствии стал правой рукой Старца в его созидательной деятельности).
Особенную радость и даже духовный восторг Батюшке приносило строительство новых храмов Божиих. С его благословения, при его участии и помощи построено на Донбассе около десятка храмов; наиболее известные: Иоанна Воина, Иверской иконы Божией Матери, Александра Невского, святителя Луки Крымского, Агапита Печерского, Благоразумного Разбойника и др.
Старец всегда стремился к возрождению древних традиций православной культуры, он сам был их живым носителем. Так, с его инициативы и при личном участии возрождена в 1997 г. традиция освящения водохранилища на Карловке на праздник Крещения Господня с массовым купанием в проруби. Как радовался старец, когда весь Донецк на Богоявление прямо из крага пил святую крещенскую воду (ведь из Карловского водохранилища пьет воду весь Донецк).
Ныне эта традиция стала любимым праздником православного народа Донбасса: тысячи людей собираются чтобы искупаться в Крещенской проруби.
"Какая благодать - искупаться в Крещенской воде, все болячки повыпрыгивают", - подбадривал Батюшка приезжающих в обитель на этот праздник.

В 1998 г., на Крестопоклонное воскресенье схиархимандрит Зосима попадает в реанимацию с острой почечной недостаточностью: отказали почки, Старец умирал. В этом тяжёлом состоянии он пережил то, что принято называть "клинической смертью". Как вспоминал сам Батюшка, он уже видел небесные обители, слышал неописуемое по своей красоте ангельское пение (только Великое Славословие напева Киево-Печерской Лавры отдалённо напоминает это чудное пение - говорил он). Но Господу было угодно, чтобы этот изнемогающий, всегда умирающий Старец совершил то, на что он не мог решиться и при относительном здравии - воздвиг небесную обитель на земле, райский уголок для земных ангелов, как называют монахов.
За порогом этой жизни он встретился со своим сотаинником и сомолитвенником - схиархимандритом Феофилом, который и вернул его обратно, на землю:
- Тебе ещё рано, по тебе вся земля плачет.
В это время его многочисленные духовные чада со слезами взывали к Господу и Божьей Матери, вымаливая своего духовного Отца.
Неизвестно, было ли о. Зосиме откровение, или просто после возвращения из потустороннего мира он по-другому посмотрел на вещи - но он принялся за строительство монастыря. Достоверно можно сказать одно, что он ничего не делал без указания Господа, без воли Божьей, которая ему открывалась в молитве.
И нельзя не удивиться, с какой энергией, с каким воодушевлением взялся болезненный Старец за это грандиозное дело. Он сам неусыпно руководил всем Фронтом строительных работ, объезжая с молитвой на своей инвалидной колясочке (а ходить тогда уже он не мог) монастырские владения и давая различные указания и поучения.
А ведь по-прежнему, если он только не лежал в больнице с утра до вечера принимал страждущий люд, совершал богослужение - и здоровый человек не смог бы понести таких трудов: "Сила Моя в немощи совершается", - вспоминались слова Писания, глядя на немощного телесно, но духовно великого Труженика.
И за каких-то два-три года буквально на пустом месте выросла чудная обитель. Но это только малая толика его трудов,так сказать, видимая часть айсберга. Конечно, возвести стены можно быстро - но сколько бело-каменных обителей стоят ныне музейными экспонатами прежнего величия?! Главное и самое трудное - зажечь свечу монашеской жизни, воспитать монахов не по имени только, а по духу. И некоторые слова Старца как бы приоткрывают завесу этого его сокровенного делания: "Я не сторонник палочной дисциплины, я - воспитываю. Воспитывать же - кровь проливать". Он внимательно, своим особым старческим взором следил за духовным развитием послушников, задавая ему нужное направление: "Ну что, матушка, - вспоминает схимонахиня Селафиила наставления Старца - готовься к монашеству - ты уже не такая, как была. А какая ты была, какая ты была...
После пострига я исполняла послушание в трапезной Богодельни. Когда Батюшка по своему обыкновению заехал в Дом Милосердия (на своей колясочке), он с неким умыслом меня спросил:
- Ну что, не забыла своё монашеское имя?
- Нет, Батюшка, Евлампия.
- Евлампия, - как-то по-особому протянул он и добавил: - А ты покрикиваешь: терпи, смиряйся, - изобличил и тут же наставил меня (а накануне я вычитывала свою помощницу).
Когда в обители готовились к постригу в великую схиму, на трапезе Батюшка сказал: "Я сегодня ночью молился, и мне Господь открыл, что у нас будет ещё две схимницы", - и посмотрел на меня".
Вот он - главный, сокровенный труд его жизни: в ночной молитве он проливал свою кровь за падшее человечество, подражая Спасителю. И по своей силе и напряжению это было его Гефсиманское моление, которое изменяло к лучшему души людей, зажигало в них пламень Божественной Любви.
И те монахи, которых он постригал - не просто его ученики, им он передал, как главное наследство, тот светлый огонёк, которым горело его сердце.
Этот огонёк проявляется, в первую очередь, во всех монастырских службах, чудных по своей красоте, во всём строе монастырской жизни - всё здесь как при Старце. Не потому ли так ощутимо всеми его присутствие?! Не потому ли и ныне, когда паломники едут в Никольскую обитель, они говорят: "К Зосиме едем!"

Исторически так сложилось, что женские обители основывали особые избранники Божий - прославленные за великую чистоту своей жизни, которые как пламенные Серафимы попаляли нечистые помыслы человеческих сердец: Серафим Саровский, Амвросий Оптинский. Иоанн Кронштадтский, Нектарий Эгинский... И вот в наше неблагополучное время мы имеем радость вписать в этот исторический список великих девственников и имя схиархимандрита Зосимы.

 

 

"Вы - свет мира" (Мф. 5; 14), - в этих словах дана оценка той миссии, которая возложена на пастырей Христовых: быть источником света истины, истинных, непреходящих ценностей, которые не может объять тьма века сего.
И в смутное время истории нашего отечества Господь поставляет Никольского Старца быть светильником, нравственной опорой для интеллигенции, чиновников, мужей, облаченных государственной властью. К схиархимандриту Зосиме за добрым и мудрым советом, за молитвенной поддержкой отправились в паломничество врачи, учителя, профессора, генералы, народные депутаты и государственные деятели.

О старце можно было сказать словами Писания: "Он был всем для всех". Каждый, кто соприкасался с Батюшкой, чувствовал некую жизненную силу, которая исходила от него, и слово его было со властью. Порой, Старец и ничего особенного не скажет, но после беседы с ним - всегда на душе легко, и весь окружающий мир видится в других красках.
Особое место в старческом служении о. Зосимы занимало общение с людьми духовного звания, монашествующими, подвижниками благочестия нашего времени. За духовным советом к нему обращались со всех уголков Святой Руси. Беседы с этими людьми имели некоторый иной характер, чем с мирянами: молитва Иисусова, внутреннее делание, судьбы Церкви - вот темы, которые поднимались в них.

В 1993 г. произошла встреча о.Зосимы и новомученика иерея Петра (Боярского). "Я очень счастлив, что мне Господь показал своего избранника, этого Ангела во плоти. Он - пред Престолом Божиим", - свидетельствовал о мученике Старец. Отец Петр же, после беседы с о. Зосимой своим духовным чадам о Батюшке говорил: "Я видел истину". О чем говорят эти глубокие слова мученика Христового, который также обладал даром прозорливости и благодатной молитвы? Дух Святый назван Духом Истины. И о. Петр как бы хотел подчеркнуть, что в схиархимандрите Зосиме обитал Дух Святый.
Особой радостью для Старца в последние годы его жизни было общение с архимандритом Модестом - известным духовником из Новочеркасска. "Господь мне даровал это общение для подкрепления и утешения", - говорил Батюшка. Они понимали друг друга с полуслова, а формой их общения была совместная молитва.

Архимандрит Модест всегда с благоговением относился к Старцу. Однажды, в свой очередной приезд в Никольское, когда о. Зосима был в реанимации, во время проповеди перед паствой Никольской обители архимандрит Модест сказал следующие слова: "В этой обители о. Зосимой собрано более двухсот частиц мощей святых угодников Божиих. А ведь мы знаем, как трудно получить хотя бы одну частичку мощей. О чем это говорит? О той святости, которой сподобился о. Зосима. Святые стремятся к святому. Берегите Старца, дорожите им". И сам архимандрит в своих беседах со Старцем всегда стоял перед ним на коленях, осознавая его духовное величие.
Схиархимандрит Зосима с особым почитанием и даже трепетом относился к Псково-Печерскому Старцу архимандриту Иоанну (Крестьянкину): "Это мой любимый Старец. Слушайте его, читайте его книги - через о. Иоанна Сам Господь говорит к Своей Церкви".

Батюшка был ревнителем веры православной, и самое главное его поучение, которое он повторял всем без исключения - твёрдо держаться Русской Православной Церкви, ибо только в ней спасение. Он предупреждал, что в наше неблагополучное время грядут расколы, новые разделения ризы Христовой, "диавол готовит нам времена тяжкие", поэтому повторял и повторял завещание великих Старцев, своих духовных наставников - всегда, во всех случаях держаться Патриарха Московского и всея Руси. Только Русская Правосланая Церковь, по неложному обетованию Божию, пребудет до скончания века, и "врата ада не одолеют её".
В тяжёлые времена для православия на Украине, когда раскольник Филарет предал Церковь ради политических интересов, Никольский пастырь решительно возвысил свой голос против беззаконной автокефалии, подавая пример стояния в вере. Так, когда ещё только намечался раскол, Филарет разъезжал по епархиям, склоняя к расколу пастырей. Собрав однажды благочинных для разъяснительной работы (среди них был и о. Савватий), Филарет убеждал их в необходимости автокефалии. Старец спросил у него:
- Владыко, а вы поинтересовались у народа, нужна ли ему автокефалия?
- А кто такой народ? Народ - цэ быдло!
- Ну, если для вас народ - быдло, то вы для меня не архиерей! - мужественно ответил Старец и покинул собрание.
И когда Денисенко, подбадриваемый политиканами, поднял откровенный мятеж против Церкви, перейдя от уговоров к угрозам и действиям, не совместимым с церковным саном, Никольское стало тем маяком спасения, который указывал растерянным пастырям, растерянному народу Божию путь к истине, к истинной Церкви Христовой. И в том, что Донецкая епархия одной из первых сохранила верность Матери-Церкви, - большая заслуга и о. Зосимы, как свидетельствовали многие пастыри, в том числе и митрополит Иларион.
В 1997-1998 годах, когда раскольник Денисенко вновь объезжал Украину, сея смуту и раздор, благодаря авторитету о. Зосимы Донецкая земля не приняла этого Иуду нашего времени. Как вспоминает инокиня Олимпиада, непосредственная участница этих событий, народ Божий не дал ему отслужить в Донецке свою беззаконную и кощунственную "службу":
"В 1998 г. после Пасхи в праздник Жен-Мироносиц, приехал к нам в г. Донецк бывший Митрополит Филарет, нынешний раскольник Денисенко. Приехал с тем, чтобы осквернить нашу землю, навести смуту в Церкви, разорвать ризу Христову на 2 части. Должен был он служить в раскольнической церкви Петра и Павла. Зная заранее о его приезде, многие верующие люди по благословению батюшки Зосимы, во главе с правящим архиереем - нынешним митрополитом Иларионом и священством, собранным со всей епархии, совершили Крестный ход к центральной административной площади г. Донецка, где находится обладминистрация, в знак протеста против приезда Денисенко к нам в епархию.
Правящий архиерей с батюшкой Зосимой и несколькими священниками поднялись к заместителю мэра г. Донецка (сам мэр А. Рыбак был в отъезде), где выразили протест против пребывания раскольника на нашей земле. Объяснив, каковы на самом деле настроения людей, указав на церковные каноны, они настоятельно просили не пускать Денисенко к нам в епархию. Пока происходил разговор, священство и паства, поя пасхальные песнопения, ожидали выхода владыки Илариона и батюшки Зосимы.
Несмотря на все это, Денисенко все-таки пустили к нам, и события приняли определенное направление.
Утром в праздник Жен-Мироносиц у раскольничьей церкви Петра и Павла собрались люди с тем, чтобы не допустить бывшего митрополита Филарета к служению литургии. Он приехал в сопровождении нескольких военных, довольно агрессивно настроенных. Пытаясь проложить дорогу для Денисенко, дюжие молодцы применяли изрядную силу в основном в тех местах, где стояли женщины и дети. Женщин использовали как щиты для тарана. Многим были нанесены физические травмы. К храму подъехала конница, было постоянное движение военных лиц.
На протяжении многих часов люди держали кольцо, не пуская Денисенко в храм и выдерживая нападения его охраны, чувствовалась необыкновенная сплоченность людей, ревность и неравнодушие к канонам Русской Православной Церкви.
Приезжал батюшка Зосима, укрепляя в нас дух. Кто знает, может быть, по его молитвам все разрешилось мирным путем, несмотря на присутствие вооруженных частей и возрастающий накал страстей. В 3 часа дня автомобиль с раскольником Денисенко отъехал от храма Ему было ясно дано понять, что мы не принимаем Раскола, что у нас один Патриарх - Московский и всея Руси Алексий II.
Батюшка был настоящим ревнителем канонов Русской Православной Церкви, и свою паству научил отличать правду от лжи, учение святых Отцов от человеческой гордыни. Грех раскола не смывается даже мученической кровью, - так учат святые, так научил нас батюшка.
Дай Бог нам быть достойными служителями Церкви Христовой, и исповедовать веру так же смело и безбоязненно, как это делал наш дорогой батюшка Зосима".  Несмотря на это торжество православия в борьбе с расколом, схиархимандрит Зосима, провидя будущее предупреждал, что грядёт "законная" автокефалия, но беззаконная - Благодати там не будет: будут крестить людей, а люди останутся некрещеными, будут прощать грехи на исповеди, а люди будут уходить не прощёнными - одно обрядоверие... И сохрани нас, Господи, хотя бы на час, на минуту оказаться в этом безблагодатном обществе. Вот чего реально надо бояться, а не этих мнимых кодов которыми пугают лжестарцы нашего времени народ Божий - это ревность не по разуму, политиканство... Ещё бес посмеётся над этими лжеревнителями: те, кто сегодня больше всего кричит против кодов - первыми примут печать антихриста".
Схимник своим духовным зрением ясно видел будущие времена, и своим духовным чадам не благословлял читать книги о конце мира: "Всё это фантазии - не так всё будет не так... Читайте Лаврентия Черниговского - у него всё описано..." Главным признаком грядущего конца Старец считал повсеместное отсутствие веры, согласно Писанию: "...когда приду, найду ли веру на земле?"
Именно святая непорочная православная вера, - говорил Батюшка, - то величайшее чудо, за которое мы должны постоянно благодарить Господа и дорожить им, как величайшим сокровищем.  Верующему же ничего не страшно: "Какие бы силы не восставали на Церковь, веруйте, что Церковь ничто не одолеет. Горсточка нас останется, но эта горсточка победит все силы вражия!" - эти слова часто любил повторять Старец, утешая и укрепляя в вере свою паству.

"Торжественно вчера на утрени мы вынесли святой крест, торжественно с зажёнными свечами встречали святой крест грядущий. Обошли со святым крестом храм святой наш и осенили на все стороны света святым крестом Господним: силою честного и животворящего креста да сохранит нас Господь в дальнейшей жизни нашей.
Слава Богу, что Господь собрал нас всех у подножия креста Господня. Господь оружие на диавола дал нам всем крест святой.
Крест святой всех нас сопровождает от дня святого крещения, когда батюшка крестил нас младенцами и одевал своей рукой крест святой, говоря слова: "Рече Господь: аще кто хочет по мне идти, да отвержется себя и возьмет крест свой и по мне грядет".
И этот крест святой сопровождает нас во всей жизни нашей: и ночью, и днём, и на водах, и в путешествии, и в горе, и в радости - всегда с нами оружие наше - святой крест.
На кресте изображён Спаситель умерший за нас всех, а с обратной стороны креста выбиты святые сакраментальные слова: "Спаси и сохрани" - от всех бед, от всех несчастий, от всех напастей, от всех завистников и ненавистников, от всех врагов видимых и невидимых - спаси и сохрани нас, Господи!
И имея крест на себе, да не боимся мы никакой нечисти, ничего злого - Господь всё побеждает.
И часто говорю вам слова: "С Богом ничего не страшно!"
Храните крест святой, никогда не снимайте, всегда будьте со святым крестом: и ночью, и днём, и в дороге, на отдыхе, и на водах, и на суше. Выходя из дома, осени себя крестом. Приходя в дом - осени себя крестом. Садись кушать: почитай молитву "Отче наш", осени себя крестом и пищу перекрести, дабы пища была приятная, пользительная и в радость нашему телу. Всё осеняй святым крестом, крест - самое страшное оружие против диавола".

(Из проповеди Батюшки)

 

 

"Чашу, которую я пью, и вы будете пить", - обещал Спаситель своим ученикам, а через них всем, кто найдёт в себе мужество идти по стопам Его. Страдания и скорби - удел всех избранников Божиих. Потому что эти страдания - сострадание Спасителю, тайна искупления рода человеческого и очищения от греха, непрерываемая в веках чаша Любви Христовой.
"Вы - соль мира", - сказал Спаситель своим ученикам, т.е. сущность и смысл существования этого видимого творения. И пока существуют те, кто по своей любви к Господу и падшему человечеству пьёт Его Чашу - будет существовать и этот мир.
Схиархимандрит Зосима от утробы матери-исповедницы и до своей праведной кончины был великим страдальцем. Именно в этих страданиях и скорбях во всей полноте раскрылось величие и небесная красота его духа, не подвладного земным законам естества. "Предстою пред распятым Господом и всегда помышляю - се завтра моя Голгофа. И если бы не радость Светлого Христова Воскресения - истаяли бы силы от этой скорби", - говорил Старец, изнемогая под тяжестью своего креста.
А болезни у него были такие, что, как говорили врачи, хватило бы, чтобы умереть, и на десятерых. И первое, что поражало, изумляло, приводило в трепет - это то, как Старец при таких болезнях не только живой, но и служит, и сам утешает страждущих.
Ножки у Батюшки начали болеть ещё в Александровке, но после пыток и допросов у него появились большие раны, величиной с пятак, с которых сочилась кровь. Но Батюшка ещё сам и ходил на своих ногах, и служил в храме Божьем.
Болезнь вначале никто не лечил, и рожистое воспаление прогрессировало настолько, что к 1995-му году у него раны на ногах доходили до костей, и почти постоянно он страдал от высокой температуры: 39°, 40°, 41° - часто доходило и до 42°. И вот, не взирая на такое тяжелейшее состояние, нечеловеческими усилиями преодолевая немощь плоти, он совершал своё старческое служение, молился и принимал людей: "Первое, что мне врезалось в память о Батюшке, - вспоминает Сергий, - это когда немощного Старца под руки привели в крестилку, он едва сидеть мог, и вот первые слова, которые я от него услышал: "Любовь превыше всего, - и опять повторил, - Любовь превыше всего..."
"Было уже начало двенадцатого ночи, когда я попал к Батюшке - вспоминает Владимир - он вёл непринуждённую беседу, шутил, как вдруг неожиданно отключился, закрыв глаза. Я замер, боясь потревожить усталого Батюшку. Череда минуты две-три о.Зосима пришёл в себя и сказал слова, больше всего поразившие меня: "Прости, у меня высокая температура - около 42°, не выдерживаю: проваливается сознание". Получив наставление, около 12-ти я вышел от Старца. Благословляя меня на сон грядущий, он произнёс: "Ну, иди баиньки. А мне ещё своё схимническое правило вычитывать".
Как говорила монахиня Агапита, ложился Батюшка после своего вечернего правила около 2-х, а в 4 утра - у него уже опять загоралась лампочка: он читал утреннее правило. А порой Батюшка и вообще не спал, как это было на Богоявление 2002 г.: "После ночной праздничной службы Старец благословил братию отдыхать до обеда, а сам отправился принимать гостей - вспоминает Владимир Николаевич. - Нам он благословил зайти вечерком. В 5 часов мы зашли - Старец занят. В 8 часов - принимает людей. Только после 10 мы попали к нему на благословение: "Батюшка, вы ещё не отдыхали?" - спросил я Старца. "Да разве с вами отдохнёшь? От вас я уже на том свете отдохну, - добродушно засмеялся Старец и добавил - Да, пожалуй, и там не дадите..."
Батюшка умел дарить людям радость. Умирая, изнемогая, он говорил простые и добрые слова, своим светлым юмором подбадривал унылые наши души. "И никто не знал, сколько ему это стоило, - говорит матушка Агапита, которая была на послушании врача у о. Зосимы, - Как только выходили посетители, Старец сразу слабел: поднималась температура, часто он стонал - боли были невыносимые..."

Эти невыносимые боли - это та цена, которую платил в духовной борьбе за спасение человека, душу, которая обращалась к нему за помощью, Батюшка вымаливал потом и кровью в буквальном понимании, как это открывал Господь некоторым его чадам:
"У моей дочери Оксаны были осложненные роды, на третие сутки у ребёнка была замечена патология. Врачи поставили диагнозы: перинотальное гипоксически ишемическое поражение ЦНС, синдром повышенном нервно-рефлекторной возбудимости, коньюгоционная желтуха, судорожный синдром. В расстройстве поехала я к отцу Зосиме, в надежде, что по его святым молитвам всё разрешится, т.к. он мне много раз помогал.
Когда я зашла к нему в келлию и всё рассказала ему о внуке он с уверенностью мне сказал: "Ваш внук обречён всю жизнь быть инвалидом и уйдет туда грешником. Лучше желайте, чтобы Господь прибрал сейчас - он там будет Ангелом". Я была очень подавлена, но Старец добавил: "Но у Бога можно вымолить всё, буквально всё, нужно молиться. Будем молиться со всей братией, а вы молитесь там". С этим я уехала.
По святых молитвах Батюшки ребёнку становилось лучше и лучше. И я опять поехала в село Никольское. Когда я подошла к келье Старца, я затрепетала всей душой. Я тогда ещё не знала, что наш ребёнок уже здоров. Когда я зашла в келлию, у меня лились слёзы, и я не могла ничего сказать. Батюшка сидел в углу и терпеливо ждал, когда я смогу заговорить. Не зная, что со мной происходит, я плакала и плакала, и это были слёзы благодарности, которые послал мне Бог. Когда я почти успокоилась, Старец заговорил: "Скажу, трудно вымолили, а это всё нужно было перенести. Ваш ребёнок вполне здоров". А я ещё в слезах сказала: "Знаю, батюшка, знаю". А он ласково мне ответил: "Ну иди, бери благословение". Я подошла и спросила: "Почему, Батюшка, я волнуюсь и боюсь, когда к Вам прихожу?" "Чего меня бояться? Я - простой сельский мужик", - ответил он, но в моей голове, пробежала мысль: "Побольше бы нам таких "мужиков". А Батюшка опустил голову, и я поняла, что он прочитал мою мысль.
Выйдя от Батюшки и ещё не придя в себя от радости, я села на лавочку возле его окна. Обдумывая всё про исходящее, я ещё не знала, какими трудами Батюшка вымолил нашего ребёнка. И Господь открыл мне. Из кельи вышла матушка, которая ухаживала за старцем, и стала у меня за спиной. К ней навстречу вышла другая, и они о чём то говорили между собой, но разговора их я не слышала. А слышала только одно: "Не знаю, что и делать - как Литургия, так тазик крови". После этого я поняла, какими трудами Старец молиться за нас" (р.Б. Анна).
Когда архимандрит Модест вместе с братией из Старочеркасска посетил схимника в реанимации и своим чутким сердцем постиг смысл его страданий, слезы потоками лились из голубых глаз седовласого старца: он не мог без слёз созерцать этот великий подвиг любви смиренного страдальца.
После того, как о.Зосима пережил клиническую смерть, у него наступило облегчение: к радости своих чад он сам ходил своими ножками, совершал богослужение. Благодаря своим благодетелям схиархимандрит Зосима вместе с братией монастыря совершил ряд паломнических поездок к великим святыням православного мира: на святую гору Афон, по Святой Руси (Киево-Печерская Лавра, Задонск, Дивеево, Свято-Иоанновский монастырь в Санкт-Петербурге), ко гробу Господнему на Святую Землю.
Эти поездки были духовным утешением и подкреплением для о. Зосимы, которое даровал всемилостивый Господь перед тем, как возвести своего избранника на его личную Голгофу.

 

 

С 2000 г. Старцу становится всё хуже и хуже: он начал сильно отекать. К Успению он уже ослаб настолько что говорил едва шепотом, и для того, чтобы сказать на проповеди народу краткое слово назидания, его два послушника держали под руки - он и стоять сам уже не мог: "Мы приехали в Никольское перед Успением, 24 августа, - вспоминает духовный сын о. Зосимы, - по благословению Старца я приехал, в этот раз со своей семьёй: женой и сыном. Попали как раз на вечерню, после вечерни Батюшка вышел на проповедь - сердце сжалось от боли за дорогого, любимого Отца: его вывели под руки на середину храма, было видно, что Старец говорил проповедь, превозмогая боль, без голоса, только одним шепотом. Немногочисленная паства, которая была в этот вечер в храме, подошла к нему вплотную. Но даже мы, стоя на расстоянии двух метров, не всё могли разобрать. Многие плакали. Эта беззвучная проповедь любви умирающего Старца осталась в моей памяти на всю жизнь...
А на следующее утро Батюшка уже сам совершал литургию - трудно было поверить, что это тот самый человек, которого мы видели вчера. Его бодрый голос призывал к молитве..."
Вот эти преображения Старца поражали больше всего. "Я живу только литургией: вечером умираю, а утречком причащусь - и Бог мне даёт силы", - говорил Батюшка своим чадам.

Весь 2001 год о. Зосима провёл в реанимации. Только под великие праздники его на день-два привозили в обитель.
На Пасху (в 2001 г.) схимника привезли из больницы в обитель в очень тяжёлом состоянии. Возле храма несла дежурство реанимационная машина. Старцу становилось всё хуже и хуже - он умирал. Врачи, которые были возле него, настаивали на том, чтобы немедленно ехать обратно - в больницу.
За 15 минут до полуночи Батюшка облачился и отправился возглавлять Пасхальную службу. Видя воодушевление и сияющий лик своего духовного Отца, вряд ли кто тогда подозревал из молящихся, что несколько минут назад Старец умирал.
Рассказывая об этой светлой пасхальной ночи, послушник Олег, который сопровождал Старца в его больничных мытарствах, заметил: "Я знаю, что эта женщина, профессор, которая приехала вместе с Батюшкой из больницы, была атеисткой - сейчас она верит в Бога".
Врачи, которые соприкасались по роду своей деятельности со Старцем, озарялись светом его веры. Потому что объяснить естественными законами то, что им открывалось в общении с Батюшкой, было невозможно. Часто они менялись местами: умирающий схимник их ободрял, врачевал души, возвращал жизненные силы для служения во имя Добра. Иногда старец сам приоткрывал тайну той жизненной силы, которая поднимала его со смертного одра, и источником которой он становился сам. Как-то матушке Афанасии надо было взять у о. Зосимы благословение на послушание. Она зашла к Батюшке, когда ему перевязывали ноги. Увидев эти раны, она только с удивлением, как бы про себя, спросила: "Батюшка, чем же вы ходите?" "Духом Святым", - ответил схимник. Духом Святым он совершал свое старческое служение, Духом Святым он вновь и вновь возвращался от смерти к жизни.
Все настолько привыкли, что Старец вечером умирает, а утром - уже поёт в храме, что принимали это уже как обычное явление. И когда Старец начал готовить всех к своей смерти, начал делать приготовления к переходу в мир иной - никто не верил.
Но мера его лет исполнилась - свеча его жизни догорала, как сам однажды сказал батюшка. Многим своим духовным чадам он прямо говорил, что они беседуют с ним уже в последний раз. Господь открыл ему день и время его кончины.

И перед уходом в вечность, как главное своё наставление, он вновь и вновь без устали повторял всем следующие слова:

"Уже скоро я уйду от вас. Последние деньки моего жития на земле остаются. Всем духовное завещание оставляю: и после кончины держитесь Москвы, держитесь Русской Православной Церкви и великого Старца земли нашей Русской - святейшего патриарха всея Руси Алексия Московского. Вот мудрейший Старец: сам не заблудится - и вас в обольщение не пошлёт".

 

 

14 августа батюшке было очень плохо. Никакие слёзные просьбы лечь в больницу не помогали - Старец всех выгнал с диализной. Уговаривать его пошла схимонахиня Евфросиния: у неё была та же болезнь почек, и батюшка её жалел: "Я, конечно, сама боялась, как бы ему хуже не сделать. Вот я иду туда, молюсь... Я тихонько, на коленочках, заползла в угол и стою. А он меня и не увидел, ему так плохо, он по кровати мечется: "Заступнице Усердная! Помоги мне! Матерь Божия! Не оставь меня!" И вот он чуть-чуть утих, и я ему: "Батюшка! Вам надо в больницу. Там уже профессор плачет. Машина 2 часа стоит". "Ты пришла меня мучить? Не терроризируй меня! Уходи!" Я говорю: "Да никуда я не пойду - вот тут и буду в углу сидеть на холодном полу". Пришли келейники и говорят: "Матушка, уходи... Это непослушание". А я говорю: "Старец сам не слушается, я тоже буду с него пример брать..." Потом, когда я вышла, он говорит: "Где мои носки? Надо ехать, а то плохой пример подаю..." А сам, сокрушаясь, произнёс: "Что же вы делаете? Мне и так осталось жить 2 недели".
23 августа, на день своего Ангела, Зосимы и Савватия Соловецких, митрополиту Илариону он прямо сказал, что умрёт на погребение Божией Матери:
- Приезжайте, владыко, к нам на чин погребения Божией Матери.
- Да нет, батюшка, у вас служба ночью будет, а мне утром служить.
- Да вам и так, владыко, будет не до сна, приезжайте - будете меня вместе с Божией Матерью погребать...
"Я не знал, как эти слова понимать, - вспоминает владыка Иларион. - У меня были совершенно иные планы..."
За несколько дней до кончины о. Зосима в диализной сестрам как-то между делом сказал: "Ну что ж, умирать надо. Как бы вам праздник не испортить. Да, я ведь не достоин умереть на Успение..." - отеческая забота о благе ближних и глубокое христианское смирение до последних минут его многострадальной жизни проявлялись во всех его словах и поступках.
Успение было его любимейшим праздником. Ещё в детстве он своими ручками сам вышил плащаницу Божией Матери, ещё в детстве, когда ему исполнилось лет 7-8, он собирал благочестивых бабушек, и они вместе, с зажжёнными свечами, читали чудный акафист Успению: "Радуйся, обрадованная, во успении твоем нас не оставляющая".

Наступило Успение 2002 г. "Он настолько почитал Божью Матерь, - вспоминает инокиня Галина. - Я первый раз, когда попала сюда на Успенскую службу, была поражена - как Батюшка поклонялся плащанице! Столько в нём было трепета, столько благоговения, столько любви: он поклонялся не просто плащанице - он поклонялся Божьей Матери".
Вечером 28 августа его состояние резко ухудшилось (наступил паралич кишечника), и его отвезли в больницу.
До последнего своего вздоха, как свидетельствовали келейники о.Зосимы, он пребывал в молитве. Пред самой своей кончиной схимник сподобился некоего откровеня. У его больничной кровати была икона Божией Матери с предстоящими Зосимой и Савватием Соловецкими, и пристально глядя на нее, батюшка, как бы позабыв о нестерпимой боли, минут 10 вел спокойную мирную беседу с Кем-то, кто был невидим для телесных очей его келейников. Трудно было разобрать этот полушепот умирающего Старца, но в нем явственно слышались нотки вопросов, прошений, доносились до слуха отдельные реплики и слова. Такое было впечатление, вспоминает иеродиакон Амвросий, что в палате была Сама Пречистая дева. И нельзя было без трепета и благоговения присутствовать при сем великом и дивном таинстве - смерти праведника, лик которого уже светился неземным светом.
Как свидетельствует схимонахиня Пантелеимона, которая в этот день находилась возле Батюшки, пытаясь облегчить его страдания, последними словами, которые он произнёс перед тем, как начал уже угасать и речь его перешла в шепот, были: "Матерь Божия, открой мне Царские врата!" Этот молитвенный вздох вырвался из груди Старца за полчаса до его блаженной кончины.
"Когда я умру, вы будете знать, - говорил Старец братии, - часы на моём молитвенном столике в алтаре остановятся". 29 августа, без пятнадцати двенадцать ночи остановилось сердце великого Молитвенника. Без пятнадцати двенадцать остановились и часы на столике о. Зосимы в алтаре. Так закончилось время его земной молитвы, так начался отсчёт его молитвенного предстательства в блаженной вечности...
А в храме в это время совершался чин погребения Божией Матери. Только несколько человек из братии знали о случившемся. Вышел на проповедь о. Фаддей... Свою речь он закончил следующими словами: "И вот сегодня, как когда-то Спаситель держал на руках душу Пречистой Девы Марии, так сегодня Божья Матерь держит на своих руках душу новопреставленного отца нашего - схиархимандрита Зосимы..."
Слёзы, рыдания, стенания неутешного горя вмиг наполнили храм. Скорбь была великая, неописуемая - казалось, как вспоминали те, кто молился в эту Успенскую ночь в храме, что вся Русь оплакивала своё сиротство.
Утром тело дорогого Батюшки привезли в обитель. Так описывает эти скорбные минуты их очевидец - Н.Г. Горелова, корреспондент православной газеты "Плесково":
"Служба у гроба Старца не прекращалась ни на минуту. Всю ночь братия по очереди читала Евангелие. На следуюший день мы приехали к 8 часам на Божественную литургию. Народу было так много, что в храм вошли только монашествующие и духовенство, остальные молились во дворе монастыря. В 11 часов уже во дворе храма состоялось отпевание Старца по монашескому чину, потом крестным ходом гроб со Старцем обнесли вокруг монастырских стен.
Это была тысячная процессия. Люди разных возрастов и различного социального положения, люди знакомые и только что встретившиеся - все были объединены причастностью к духовному значению происходящего. Меня поразил калека, который ковылял вровень со мной, гремя своими протезами и не отставая ни на шаг. Он шёл с таким решительным выражением лица, как будто от этого пути зависели его собственная жизнь, его собственное спасение... То, что происходило на моих глазах, можно назвать Чудом. Процессия из похоронной превращалась в пасхальную. И хор монашеский стал петь пасхальные песнопения. Всех людей охватил необыкновенный духовный подъём, когда в смерти ничего страшного не виделось, напротив, все ощущали, что Старец достиг цели своей жизни, что он сейчас с Господом и молится за нас, и посылает нам свое отеческое благословение. Когда я прижалась к руке Старца, она была очень мягкой и очень теплой..."
О мягкой и тёплой руке батюшки говорят все, кто в тот день в последний раз прикладывался к ней.
По приблизительным подсчётам, провести Старца в последний путь пришло около 10 000 людей. О тех чувствах, которые испытывала его многотысячная паства, прощаясь со своим дорогим аввой, лучше всего говорит стихотворение его духовной дочери Виктории из посёлка Владимировка Донецкой области:

Почил наш Батюшка Зосима -
Закрыла лик святая схима,
Во гробе Старец наш лежит,
Наставник, схиархимандрит.

Как высказать такое горе?
Людей к нему собралось море,
А он молчит, не говорит,
Не обличит, не вразумит!

Он утешением нам был,
Пока хватало только сил.
Он был примером жизни нам:
Как нас учил, так жил и сам...

Как проповедь он говорил!
Скольким он веру подарил!
Теперь умолк... сомкнул уста -
Ушёл он в Царствие Христа.

И стала келией могила...
В загробный мир ушло светило.
Погас молитвенный очаг,
У нас растаял на очах.

Сгорел тихонько, как свеча,
Терпя и муки, и печаль.
Без ропота он крест свой нёс -
Достойный Богу плод принёс.

Любовь он сеял, не скупясь,
О всех и вся всегда молясь.
Он, как отец, и старшим был,
И нежно чад своих любил.

Мы верим, что его Христос
В Свой Рай, к Святым Своим вознёс,
Что будет нам с небес светить,
У Божьих ног о нас молить,
По-прежнему любить всех нас
И будет с нами в трудный час.

Самый главный урок, который о. Зосима преподал своей пастве, это то, что самая большая радость - это радость жить с Богом, радость, которую не отнимут ни скорби, ни страдания, ни смерть. Он учил этому и своей жизнью, учил и своей смертью. Эта непобедимая радость отразилась и на лике усопшего праведника: те немногие, кто в силу своих обязанностей сподобился видеть лицо новопреставленного, свидетельствуют, что оно светилось неземным ликованием...

 

 

Даже тогда, когда бездыханное тело о. Зосимы лежало среди храма, трудно было поверить, что его уже нет с нами. Все настолько привыкли, что он почти каждый день как бы умирал и оживал, что владыка Иларион, памятуя его "воскресения из мертвых", благословил молиться о нём как о живом, пока его гроб не покроет земля.
Трудно поверить, что о.Зосимы нет с нами, и сегодня. Многие духовные чада Старца видели его во сне и наяву: он наставляет, вразумляет, утешает, как и при своей жизни.

"Мне о.Зосима несколько раз снился, - говорит митрополит Иларион, - светлые такие сны, всегда его вижу молодым... Так, когда собирался в Никольское на Василия Великого, накануне снится Старец - светлый такой, меня спрашивает: "Владыко, а вы будете завтра в Никольском?" "А как же, обязательно", - отвечаю. "И я там буду!"

"Я была духовная дочь о.Зосимы, - пишет Христина Михайловская. - Это случилось с 21 на 22 сентября. Я спала. Во сне я сидела возле усыпальницы, двери её были открыты. И вот выходит из неё светлый, во всём белом о. Зосима. Я была в испуге. Как это: ведь он умер! А он мне в ответ: "Я всегда живой, и это моя келия, я здесь живу!"

"К моей большой скорби, я не мог приехать проститься со своим духовным отцом, поезд идёт больше суток: к похоронам не успевал, - вспоминает Владимир Николаевич, духовный сын Старца.
- И вот мне снится сон: как будто приехал я в Никольское и пытаюсь найти глазами могилку дорогого Батюшки. А людей - весь двор укрыт народом, пройти невозможно...
- Что случилось? - спрашиваю, и чей-то голос мне отвечает:
- Как, вы не слышали? Зосима воскрес!
От радости я бегу сквозь толпу к дверям храма и вижу: как бы на некотором возвышении (точь в точь как в Почаеве, где монахи исповедуют людей) стоит Старец - такой, как при жизни, только очень худенький и весь светится - и благословляет народ..."

Все эти светлые сны свидетельствуют об одном - Старец с нами, он не покинул свою обитель и печётся о тех, кто приезжает сюда.
"А ко мне приходите, как к живому, всё расскажите - и я услышу, и помогу", - эти слова, сказанные духовной дочери Тамаре из Сергиева Посада, Батюшка повторял многим своим чадам.
И то, что он действительно слышит нас и помогает, говорят все, кто и ныне приезжает к нему.

Высокопреосвященнейший Иларион, митрополит Донецкий и Мариупольский:
"Я думаю, он не оставил обитель, его присутствие я чувствую. Мы его не видим, как человека, но мы его имеем в душе. В его обитель приедешь - те же светлые лица, добрые отношения, та же любовь и добрые слова, которые были при Старце. Кроме того, побывал на могилке - и чувствуешь себя уже заряжённым этим добром и особенно - вразумлением, как от Старца, как от духовника. И в народе никто не говорит: "Я еду в Никольское", а говорят "Еду к о. Зосиме".

Иерей Михаил из Лисичанска:
"Батюшка и после смерти помогает. Вот и недавно у меня возникли проблемы со строительством храма, а по его молитвам всё уладилось... Для меня он здесь, он в обители. А помощь - помощь осталась. Присутствие о. Зосимы я чувствую везде".

Людмила Александровна Янукович:
"Батюшка говорил, что будет нам помогать и после своей смерти... И я так всегда: в трудные минуты жизни обращаюсь к нему - и чувствую его помощь".

В.Н. Бесчастный:
"Когда проходит та или иная неделя и мне становится тяжеловато, я где-то не могу разобраться в себе - приезжаю на могилку к Батюшке. И уже пообщавшись с ним, уезжаю совершенно другим - с чистой душой и каким-то порывом жизненных сил..."

Т.е. люди чувствуют, что общение с Батюшкой не прервалось - оно просто приобрело иную форму.
Об этом свидетельствует и "Книга воспоминаний о благодатной помощи схиархимандрита Зосимы", которая ныне находится в его усыпальнице. Перелистывая её, так и хочется закончить это краткое жизнеописание Старца следующими словами народной благодарности и любви: "Батюшка дорогой, ты всегда будешь жить в моём сердце!".

 

 

Аз, грешный схиархимандрит Зосима, основатель 2-х обителей: Успенского Свято-Васильевского мужского и Успенского Свято-Николаевского женского монастырей оставляю последнюю свою волю: и по смерти моей свято и вечно, до последнего издыхания, храните все завещания, те священные традиции, те особенности служб, которые записаны братьями и сестрами в монастырском уставе, сохраняя их до малейших подробностей и не допуская никаких отступлений.
Строго держитесь Русской Православной Церкви и Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси.
В случае отхода Украины от Москвы, какая бы ни была автокефалия - беззаконная или "законная" - автоматически прерывается связь с митрополитам Киевским.
Из существующих монастырей тогда образовать Дом Милосердия, который будет выполнять святые законы милосердия - служение людям до их погребения, и эту заповедь обители должны выполнять вечно. Никакие угрозы и проклятия не признавать, так как они не каноничные и беззаконные.
Твердо стоять за каноны Русской Православной Церкви.
В случае отпадения от единства Русской Православной Церкви - правящего архиерея не существует, монастыри переходят в ставропигиальное управление, под омофор Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси. Молю Бога и надеюсь, что Святейший Патриарх не откажет и примет под свой омофор.
Если сие будет невозможно, то монастыри переходят под самостоятельное игуменское управление по подобию Валаамской обители начала нашего столетия, находясь под видом светлых будущих времен единства Украины и России, которые, глубоко верю, неминуемо наступят, с чем и ухожу в вечность...
Отходя в жизнь вечную, последнее слово глаголю вам, братья, сестры и все молящиеся в обители нашей: держитесь Русской Православной Церкви - в ней спасение.
Всем даю из гроба прощение, Бог вас да простит и помилует по Его велицей и богатой милости. Кто приходил ко мне за духовным руководством, держитесь святой обители: братья и сестры помогут вам и наставят на путь спасения...
Подаю из гроба, бездыханный и безгласный, Мир, Любовь и Благословение Божие.

 

 

 

"Мы будем молиться о Старце здесь, а он будет молиться за нас"

- Блаженнейший Владыко, вот уже прошло больше года с дня преставления схиархимандрита Зосимы. Что бы вы хотели сказать в утешение его многотысячной пастве?
- Утешение - молитва, которая не знает границ, не знает разделения на живых и на мертвых, а все во Христе живы. Мы будем молиться о Старце здесь, а он будет там молиться за нас.

- В чём вы видите главное значение трудов Старца для Православной Церкви?
- Прежде всего, основание на пустом месте такой обители, которую мы сегодня видим - это его всецелая заслуга, это Богом данный ему талант организатора, собирателя, духовного отца.

- Как часто по долгу вашего служения вам доводилось встречаться с о. Зосимой и какие из этих встреч вам больше всего запомнились?
- В 60-е годы мы встречались с ним в Ленинградской Духовной Академии. Очень хорошо его помню: мы, многие ребята, говели на него и почитали его как достойного священнослужителя, и слава Богу, он это оправдал и показал своё достоинство перед нами, а теперь и перед Богом. Я думаю, Господь примет его труды и подвиги, его служение Церкви Христовой и упокоит душу его с праведными...
Мы встречались с о. Зосимой очень много, когда была заворуха на Украине в 92 году: он приезжал в Москву с группами людей, отстаивая интересы Православия на Украине - он был предводителем этих групп.
И в этой обители дважды он нас принимал, мы беседовали с о. Зосимой о многих вещах современного служения Богу и нашему Божьему народу.

- Какие из нравственных качеств Старца вы хотели бы выделить, как достойные подражания?
- Прежде всего, святая простота, простота Евангельская, детская, о которой Христос говорит: аще не будете, как дети, не внидете в Царство Небесное. Его простота и доступность, его краткие богомудрые выражения и назидания - это создало ему авторитет: все шли к нему, и теперь будут ходить на могилку.

 

(беседа с Блаженнейшим Владимиром, Митрополитом Киевским и всея Украины

во время посещения им Никольской обители)

 

 

"Он обладал особым Божьим даром молитвы"

Наше знакомство со Старцем произошло в 1980 г. Я был псаломщиком в Свято-Успенском храме г. Донецка. На праздник Почаевской иконы Божьей Матери мы поехали в храм села Александровка, где настоятелем был о. Зосима, тогда еще Савватий. Там освящался новый Престол.
Больше всего меня поразила его смелость. В то время, когда всё разрушалось, закрывали храмы, монастыри - освящение нового Престола было чем-то особенным, неслыханным. Ведь духовенство всё было испуганным, не имело своего мнения, а если и имело, то под спудом. А о. Савватий (имя о. Зосимы до схимы) всегда прямо говорил то, что думал, он никого и ничего не боялся. Никогда за эти годы я не увидел в нем лукавства. Это был очень честный, очень искренний человек.
С тех пор мы часто виделись. Меня как архиерея восхищало в Старце его стремление к храмостроению. Александровка, Андреевка, Никольское... В тех местах, где служил отец Зосима, всегда реставрировались и строились храмы. За 22 года нашего знакомства узнал его как человека, истинно служащего Богу и православной вере. Он обладал очень редким, особым Божьим даром молитвы. Любил людей, и люди шли к нему за духовной поддержкой, помощью, за верой.

Он был справедливым. И в наградах, и в наказании. Всегда боялся обидеть человека.
И еще - очень скромный в быту. Он долгие годы ходил в простенькой тужурке. Одежда и предметы быта для него не были важны. Зато старинные иконы, книги, Церковное облачение, утварь он почитал и никогда не жалел на это средств.
Как архиерей я благо дарен ему за то, что он основал богадельню. Он буквально собирал брошенных, никому не нужных стариков. И они проживали остаток своих дней в тепле, уюте и заботе. Я сам неоднократно посылал к отцу Зосиме стариков, которые приходили ко мне в поисках приюта. И потом, приезжая в монастырь, видел их благодарные лица.
Отец Зосима навсегда останется в нашей доброй памяти даже только за то, что основал две обители. Он называл их "моя деревенька". Батюшка очень любил монашескую братию и заботился о ней.
Бог дал ему дар предвидеть некоторые события. И всегда случалось так, как он говорил.
Он предвидел смерть моей мамы. Она была парализованной, болела. Отец Зосима мне сказал, чтобы я на Пасху поехал к маме, а то буду стоять у гроба и корить себя за то, что не застал её живой. Я, конечно же, поехал к родителям, провел с мамой несколько часов. Потом отправился на службу в Мариуполь, и по дороге мне сообщили, что мамы не стало.
Девиз его жизни: сохранить единство Церкви. Он стал сразу на прю с автокефалией и тенденциями разделения. И то, что Донецкая епархия одной из первых сохранила верность Матери Церкви, Московскому Патриархату - это его заслуга, заслуга его молитвы, его духовного авторитета.
Сейчас мне очень не хватает его совета и старческой молитвы, с его помощью легко решались самые трудные вопросы. И даже сегодня, я в этом не раз убедился, если обращусь к нему с молитвой - по иному получается: я получаю вразумление, как правильно поступить.

Мы веруем, что схиархимандрит Зосима сподобился венца славы - это была постоянная цель его жизни. Когда на сороковой день по его кончине я служил литургию, мне никогда еще так легко не служилось - служба прошла как одно мгновение. Это говорит о том, что человек, которого мы поминаем, - не простой. Его жизнь - угодна Богу и он, конечно, в Царствии Небесном...

 

Высокопреосвященнейший Иларион, митрополит Донецкий и Мариупольский

 

 

"Он был духовным символом Православного Донбасса"

Отец Зосима - великий праведник. Человек с огромной Душой, наделённый от Бога великим даром сострадания.
Для меня знакомство и общение с отцом Зосимой всегда были большим счастьем. Этот человек обладал очень сильной верой и даром убеждения. Он умел по-отечески наставить, дать правильный совет.
Я находил у него поддержку и понимание. Своей жизнью, верой, любовью к ближнему он вселял надежду и оптимизм в наши души. Учил не отчаиваться, не впадать в крайности, любить людей, свою родину, семью. Отец Зосима часто повторял: "Семья - ваш храм. Берегите его".
Он учил быть терпимым, великодушным к врагам, милосердным и справедливым.
Отец Зосима был духовным символом православного Донбасса. Верил и нас учил верить в единство и духовное единение всех славянских народов, в торжество правды и веры.

 

Виктор Янкович, премьер-министр Украины

 

 

"С первой встречи мы сразу как-то с ним сроднились"

Отец Зосима был замечательным человеком, необыкновенным человеком, который с первых же минут знакомства умел настолько расположить к себе, что исчезала неловкость перед его высоким духовным саном, терялось чувство дистанции - как будто перед тобой отец, который все понимает без лишних слов.
Первым из нашей семьи познакомился с Батюшкой Виктор Фёдорович - в больнице города Енакиево, в травматологическом отделении Б.В. Стинского, где тогда лечился и о.Зосима. И Батюшка настолько произвёл на него сильное впечатление, что когда мы решили совершить таинство церковного венчания (а до этого мы состояли только в гражданском браке), то он категорически сказал: "Мы будем венчаться в Никольском - у о. Зосимы, только этому человеку я доверяю", - и дал мне телефон, чтобы я сама звонила и договаривалась. Я, конечно же, очень волновалась. Батюшка сразу же взял трубочку, и я говорю: "Это Людмила Янукович", а он: "Людмила - всем людям мила", - и этими словами сразу разрядил обстановку. Объяснив мне, что необходимо для совершения таинства, Батюшка сказал мне следующие слова: "Смотри - на голову ничего не цепляй, а только покрой голову смиренно шарфиком".
Я, конечно же, по своей женской логике пыталась обойти это благословение: купила себе шляпку по подобию фаты, сделала причёску - всё, как полагается. Но когда мы подъезжали к Никольскому, я с ужасом почувствовала, что вся эта конструкция с меня съезжает, пришлось всё снимать с себя и покрыть голову шарфиком - и невольно получилось так, как благословил о. Зосима. Уже тогда я осознала, что такое благословение Батюшки.
Венчались мы 19 сентября 1997 г. Сам о. Зосима совершал таинство - и такое было впечатление, будто на душе Пасха. Обратно мы, казалось, не ехали, а летели, какие-то окрылённые, как бы и не было за спиной 20 лет совместной жизни, в которой было всё, как говорится, и хорошее, и плохое, как будто мы такие же молодые и чистые, и какие-то даже наивные - этих чувств нельзя передать словами.
С этой моей первой встречи мы сразу как-то с ним сроднились, и старались, в меру возможностей, часто приезжать в его святую обитель. Почувствовав на себе силу молитв и благословения Батюшки, я старалась привозить в Никольское своих друзей, знакомых, тех, у которых возникали в жизни те или иные сложности, проблемы. Однажды я приехала к Старцу со своей знакомой, у которой были очень большие трудности: муж ушёл к другой, сын учился в институте, и ей было очень трудно - и нравственно, и материально: очень страдали они. А народу к Батюшке - ну, думаю, не попадут. Отец Зосима как раз вышел из храма и, проходя мимо, обратился именно к ним: "Зайдите ко мне". И уже на приёме, никогда не зная раньше эту семью, как говорится, чем они дышат, без всяких объяснений говорит: "Сынок, бросай институт - ты будешь священником, и настоящим, езжай в Одессу и поступай в семинарию". Он послушался, и вот, слава Богу, скоро будет уже священником, и по молитвам Батюшки у них всё хорошо.
У других моих знакомых, в Гурзуфе, старшая дочь, София, неожиданно стала худеть, какая-то безучастная к жизни стала, безрадостная, как зазомбированная. Мать её, Валентина, говорит мне: надо что-то делать - пропадает ребёнок. И мы поехали к Батюшке. Зашли к Старцу, отец Зосима, благословляя девочку, положил руку ей на голову - и ребёнок с тех пор как бы ожил. Вот ей уже сейчас 16 - и какая девочка: и умненькая, и радостная.

Помнится ещё один случай: приехали мы к Батюшке с Любовью Анатольевной - муж у неё умер, сын от рук отбился, не слушался. Она вся была на взводе, нервная такая. Отец Зосима тогда лежал в Донецке, в реанимации, и нас пустили к нему в палату. Зашли мы, я и говорю: "Батюшка, этой женщине очень плохо: вот нигде ничего не ладится, здоровья нет, кругом одни неприятности". Он выслушал меня и говорит ей: "Иди сюда". И когда эта женщина подошла к нему под благословение, ласково как бы побил ей голову со словами: "Чтобы всё вылетело из головы, всё. Ты вдова, должна достойно свой крест нести. А с сыном всё наладится, и всё будет хорошо", - и иконочку ей подарил, кажется, Иоанна Кронштадтского. И по его слову и благословению у неё всё наладилось...
Господь сподобил меня быть у Батюшки за неделю до его смерти... Он уже тогда был очень тяжёлым, не мог даже сидеть, только лежал на своей кроватке. Около часа мы беседовали, и когда я уже собиралась уходить, он сказал: "Благословляю Виктора Фёдоровича в Киев. Тяжело ему будет, много врагов, завистников, но он справится, он потянет". И что чудно, это было сказано в августе, а в ноябре Виктора Фёдоровича назначили уже в Киев - такова сила его благословения.
И после смерти свой Батюшка нам помогает и не оставляет нас, как и обещал он нам перед своей кончиной: приходите ко мне на могилку - и я буду помогать вам...
Он был человеком настолько высоких нравственных качеств, что говорить и говорить о нём можно без конца. Минуты, проведенные в общении с отцом Зосимой, останутся навсегда для нас одним из самых светлых моментов в нашей жизни.

 

Людмила Янукович

"Мы верим, что у нас появился заступник пред Богом..."

Батюшка был проводником Божественной благодати: Господь ему открывал, что нужно делать и как надо делать - он жил в Господе и Господь через него приводил людей к вере, к спасительной стезе покаяния. С каких тяжёлых жизненных коллизий выходили люди, какое было действенное покаяние!..
Впервые мы с матерью приехали к отцу Зосиме в 1996 г. - на Фомино воскресенье. Нам сказали, что в Никольськом есть такой необычайный Батюшка - святой жизни, прозорливый. Когда мы попали на приём к Старцу, то от волнения и трепета даже не могли поздороваться "Христос воскресе!" (ведь все твои сердечные мысли и намерения обнажены). А Батюшка к нам с порога: "Ну вот, рыбы ко мне, две камбалы приплыли. Садитесь, посидите в моей хате". Он нас усадил и стал с нами разговаривать - просто, обычно, как обычный человек - ничего особенного, только очень добрый. Когда мы уходили, он нам как бы между прочим сказал: "Бойтесь отторжения и травмы". Я же про себя подумала: "Ничего себе сельский батюшка - откуда он эти термины медицинские знает?".
Потом, когда у меня начался процесс отторжения почки, когда я месяц провела в реанимации между жизнью и смертью - эти слова Батюшки утвердили в вере, я как-то успокоилась, стала полагаться на волю Божью, не бояться смерти.
Батюшка знал, что в человеке, видел помыслы сердечные и судьбы Божий - я в этом не раз убеждалась. Так когда я во второй раз приехала к Батюшке вместе со своими подругами, чтобы просто попеть в церкви (тогда ведь не было такого клироса, а Батюшка очень ценил красивое пение), - меня угнетала какая-то двойственность моего положения: я поступила в педагогическое училище, мечтала работать с детьми, потому что очень люблю детей, но чувствовала, что понести учебные нагрузки со своим здоровьем не могу. В монастырь тоже как бы нельзя - буду всем обузой со своими немощами, там нужны труженицы. Неделю мы прожили в обители. А на последней службе, перед отъездом, я взмолилась ко Господу следующими словами: "Господи, укажи мне свою волю, чтобы мне ни вправо, ни влево..." - ведь как важно для человека знать цель своей жизни. После службы зашли к Старцу за благословением. Он с нами побеседовал, а мне сказал следующее: "Тебе учиться - что мне жениться. Вот, чтоб тебе ни вправо, ни влево - я тебя постригу", - так и сказал буквально теми же словами, которыми я молилась и которых никто, кроме Господа, знать не мог. Для меня это было как взрыв бомбы. А в октябре 1996 г. меня уже Батюшка постриг в монашество... Я безмерно счастлива, что мне Бог даровал этот дар - монашество...
Любить Господа, любить людей, всех жалеть - вот главное, чему учил Батюшка всей своей жизнью. Помню, ехали мы как-то с Батюшкой в больницу, и уже в Донецке поломалась машина. Шофёр что-то там под капотом ковыряется, а мы сидим - ждём. Как раз напротив нас солдаты работали, а точнее отдыхали от работы: стояли с лопатами, разговаривали и курили. У меня сразу мысль пробежала: "Какая молодёжь праздная: курит и болтает. Как только Батюшка на это смотрит?" А Батюшка посмотрел в окно и запричитал: "Солдатики мои бедные, солдатики мои голодные, на солнце жарятся, никому не нужные", - и столько было в этих словах боли и жалости, что мне стало стыдно за свои мысли...
Батюшка, как большая свеча пред Господом, весь светился пламенем Божественной любви... Он такой был светильник - горящий, светящий, и каждому искорку эту заложил. И в каждом из насельников эта искорка теперь светиться, теплиться. Потому мне дорога каждая личность в нашей обители, поэтому как-то по-другому стали восприниматься встречи с чадами Батюшки. Он нас объединил вокруг храма, вокруг Церкви, научил любить службу, ценить вот эти дни мира, когда мы можем Духовно укрепляться...
А с нашими скорбями, нуждами мы идём к часовенке и просим: "Батюшка, помоги!" Мы верим, что у нас появился заступник пред Богом - наш Батюшка родной. И мы эту помощь ощущаем, у нас нет горечи утраты, отчаяния. Как здесь Батюшка заботился о нас, молился - так и там: не оставляет нас своей отеческой заботой...

 

Схимонахиня Евфросиния

 

 

"Тысячи людей приходили к нему, и всех он помнил, о всех молился..."

В Церковь я пришла благодаря своей матери, она у меня очень верующей была: творила много милостыни, посещала тюрьмы, детские приюты, пела на клиросе. Батюшка Зосима впоследствии говорил мне о ней: "Ты и мизинца своей матери не стоишь".
Когда она стала очень болеть, так что и в храм уже не могла ходить, то очень плакала, что мы, её дети, живём без Бога, без Церкви. Я её, бывало, успокаиваю: "Не плачьте так, мама". А она: "Да как же мне не плакать: никто из вас в Церковь не ходит, живёте, как безбожники - вы ж погибнете", - и в слёзы. Тогда я ей пообещала, что пойду её путём: буду в Церковь ходить, Богу молиться.
Так стала я ходить в храм, по святым местам ездить, а мать меня всегда спрашивала: "Что сегодня священник говорил на проповеди?" - так она проверяла, была ли я на службе. Когда узнала, что есть такой батюшка Зосима, который строит обитель и очень нуждается в помощи, стали мы в Запорожье собирать передачи для него - всё, что могли: и полотенца, и простыни, и одеяла, и крупы... И стала я ездить с этими передачами в обитель, посылки высылать...
А когда побывала на службе у Батюшки, послушала его проповедь - хотелось вновь и вновь припасть к этому источнику живой воды. Моя маменька с моих слов полюбила батюшку Зосиму и очень скорбела, что умрёт, так и не повидав этого великого праведника. Однажды, когда я приехала от Батюшки, застала свою мать такой радостной, сияющей: "Я так счастлива, теперь и умирать можно - ко мне приходил отец Зосима, наставил меня, благословил... Какой он добрый... Прямь не знаю, как он вошёл: дверь ведь была заперта". Я вначале ей не поверила, но мама моя точь-в-точь описала отца Зосиму, его одеяние, даже сказала, что он немного картавит - Батюшка духом к ней приходил.
Когда я снова приехала к Старцу, то стала его благодарить: "Спасибо Вам, что мою маменьку навестили и утешили". А он смеётся и не даёт мне договорить: "Цыть, цыть, глупая! Ты только этого никому не говори..."
Батюшка слышал человеческие мысли, ещё подумать не успеешь, а он тебе уже ответ даёт на твою мысль. Так когда умерла моя мать, после похорон сразу приехала в Никольское. Я сидела в крестнике, а Батюшка стоял ко мне спиной и рассматривал письма. "Батюшка, помолитесь о моей маме", - только подумала я, а он вслух отвечает: "Я за твою маменьку здесь и там молиться буду". "Батюшка, да как же вы за неё молитесь, вы ж имени её не знаете, у вас тысячи таких, как она", - только помысл сомнения возник у меня, а он мне опять вслух говорит: "Да Иулиания твоя мать, Иулиания!"
Тысячи людей приходили к нему, и всех он помнил, о всех молился. Он был великий молитвенник, чьи молитвы слышал Господь и по чьим молитвам творил чудеса.

 

Схимонахиня Вонифатия

"Он призывал к терпению"

Наше знакомство с о. Зосимой состоялось несколько лет назад, когда он был доставлен в центральную клиническую больницу имени Калинина г. Донецка. У него были поражены внутренние органы. Врачи оценивали его состояние как крайне тяжёлое. И в таком положении Батюшка находил в себе силы для встреч и общений. Он часто повторял: "Об одном прошу Бога - дать мне терпение". Он и нас всех призывал к терпению как величайшему смирению перед волей Божьей.
При всей ограниченности монашеской жизни о. Зосима был очень осведомлённым человеком, очень хорошо понимал, чувствовал мирскую, светскую жизнь. Доходчиво, по-житейски мудро мог разложить любую сложную ситуацию и дать нужный совет.
Большое значение о. Зосима придавал семье, согласию и миру с родными, близкими, внимательному, заботливому отношению к людям. С душевным беспокойством говорил о проблемах детей, молодёжи, их воспитании.
Очень высоко в общественной значимости ставил служение Отечеству. Видел в этом наивысшую степень проявления патриотизма.
Крайне нетерпимо о. Зосима относился к церковному расколу. Очень переживал и с болью переносил всё, что свидетельствовало о неканоничном обособлении Украинской Православной Церкви. Говорил о том, что придут сложные для православия времена. Но чтобы не "заблудиться", нужно ориентироваться на Московский Патриархат Русской Православной Церкви.
Относительно веры в целом Батюшка не приемлил фанатизма. Это касалось и молитв, и соблюдения поста. Во всем видел разумные границы, умеренность.

 

Геннадий Васильев

"Он умел и учил радоваться каждому рассвету и каждому закату"

Когда я впервые приехал в Никольское, то первое, что меня поразило, - это поток прихожан. К отцу съехались паломники со всего региона. Разбитый недугом отец Зосима, передвигающийся не без посторонней помощи, честно и добросовестно провел службу и вновь сел в коляску. Я поймал себя на мысли, что мне хотелось аплодировать.
Я, воспитанный на фильмах о поднятой целине и книгах о Павлике Морозове, на собственной душе почувствовал исцеляющее действие религии. Меня заставили переоценить свои жизненные ценности и по-новому расставить акценты. Заставил о. Зосима. Он очень любил жизнь. Любил настолько, что, потеряв здоровье, не утратил способность радоваться окружающим краскам, запахам, звукам. Даже прикованный к постели, морщась от боли и страдая от телесного бессилия, он с улыбкой шептал склонившейся над ним медицинской сестричке: "Радуйся каждому дню, каждому восходу солнца и каждому закату, каждому лучику, лепестку, дыханию ветра. Самое прекрасное, что дано человеку Создателем - это жизнь". Отец Зосима жил и умирал с улыбкой. Не с гримасой боли и отчаяния, а с теплой, доброжелательной улыбкой. В нашем суетном мире для него подарком был каждый прожитый день и каждое наступившее утро.
Отец Зосима обладал потрясающей эрудицией, много читал, имел жесткие принципы, от которых уже не отступал. Он не боялся резко высказаться в адрес зарвавшихся политиков или даже высокого церковного сана. С ним интересно было спорить о человеке. Батюшка был твердо уверен, что ни медицина, ни психология, ни педагогика никогда не познают человека: "Наука способна лишь лечить организм и комментировать инстинкты и рефлексы. Человек - это не кроссворд, это вечная тайна, которую не разгадал даже Достоевский. Он гадал, а не разгадал".
Отец Зосима меня заставил думать. Чего греха таить, сегодня думать не принято, особенно над тем, что не сулит финансовой прибыли или политических дивидендов. Время наше такое, смутное. Мне стало больно за нашу духовную выхолощенность, стало стыдно за убогость нации. Через сколько же лет мы превратимся в приматов? Через пятьдесят? Через сто?
Проблему духовного вакуума не решить за несколько лет. Не научить людей вере, гуманности, духовности. Не ввести все это приказом по правоохранительным органам. Однако это будет происходить. Пусть медленно, но курс на эти изменения взят. Тысячу раз прав тот, кто однажды сказал вечные слова: "Красота спасет мир". Мир действительно нужно спасать - спасать от нас самих. Мы пережили век катастроф, войн, геноцида и в третье тысячелетие шагнули если не с возможностью, то с желанием изменять и изменяться. Миру нужны личности, которые способны вести за собой к свету и добру.

С благословения о. Зосимы возле нашего Управления МВД мы возвели храм Иоанна Воина. Возвели в рекордные сроки - за 8 месяцев. "Доброе дело должно ладиться", - заметил батюшка, когда только закладывался фундамент. Несколько раз он заезжал осведомиться, как идут созидательные работы. "Крыша той постройки у вас хорошая, но какая-то католическая получается. Форма другая нужна..."
Когда я вижу на фоне чистого неба росчерк золотого крестика, в душу спускаются покой и уверенность, что ничего плохого не случится. Чем больше мы построим в своем мире духовных чистых островков, тем быстрее очистимся помыслами. Нам приходит на помощь Церковь, приходит о. Зосима и его ученики. Они проповедуют неоспоримые истины. Человек рождается только раз и с каждым днем жизни теряет свежесть восприятия мира. Церковь и пастырь дают возможность рождаться снова и снова. Рядом с ними любой из нас - дитя, нуждающееся в покаянии и прощении. Только вера - с ее покаянием, молитвой, исповедью - способна поставить дух выше тела, духовные ценности выше интересов собственного "эго". Только любовь - к ближнему, к детям, к своей земле, ко всему живому - способна возродить и заставить заново прорасти в человеке то зерно света, которое вложил в него Создатель. Всему этому учил нас отец Зосима, который нес ответственность перед Богом за каждого, кто к нему обратился за помощью, советом, просьбой. Вечная ему память.

 

Владимир Малышев, начальник УМВД Украины в Донецкой области,

генерал-лейтенант милиции

 

"Деяния о. Зосимы соизмеримы с деяниями славянских просветителей древности"

Когда думаешь об отце Зосиме и его месте в духовной жизни нашего региона, да чего там говорить - всей страны, всей Православной Церкви - невольно хочется дать восхищение оценки, привести цветастые эпитеты и употребить превосходные формы. Что, по большому счету, объяснимо и даже вполне естественно. Человек-то был необычайный! Наделенный огромным потенциалом, редкой положительной энергией и могучим разумом. И тем не менее, он учил скромности и стремлению к духовному совершенству. Мне посчастливилось лично общаться с этим удивительным человеком. И я благодарен судьбе за часы и минуты, проведенные в его обществе. В наше смутное время, наполненное злом, коварством, лицемерием, трудно встретить островок чистоты и искренней открытости.
Батюшка без преувеличения воспринимал чужую боль как свою собственную. Можно по-разному расценивать открытый и ненавязчивый интерес постороннего человека к твоей судьбе. Однако участие отца к судьбе ближнего было действительно бескорыстным и полностью доброжелательным. Он излучал ту редкую радость, которая буквально подпитывала людей, не деля при этом людей на добрых и злых, на хороших и плохих.
Отец Зосима прожил трудную, но замечательную жизнь. Ему несомненно воздалось за страдания и лишения, за самопожертвование во имя спасения человека. Ему порой удавалось то, что не под силу было целым социальным институтам и правоохранительным системам. Он заставлял задуматься, переоценить жизненные ценности, находить положительное в отрицательном, учил быть терпимее к себе и другим. Он учил нас жить, жить не торопясь, благодаря за каждый прожитый день, даруя радость ближнему, перешагивая через злобу, обиду, ненависть. "Каждый человек - это целый мир", - не раз повторял батюшка. В его устах эти слова не казались высокопарными и банальными. Ведь они произносились тем, кто умел найти ключ к согрешившим и заблудшим, кто воспитал достойных учеников, кто отдал самого себя во имя ближних.

Всегда, в дни тяжких испытаний и в годы процветания, в дни смуты и дни социальных побед, святые отцы молились за нас, указывали истинный путь, поддерживали традиции, врачевали души, укрепляли веру. Таким примером доброго наставника всегда был и останется отец Зосима. Многим еще только предстоит осознать, с личностью какого масштаба нам посчастливилось быть рядом. Ведь то, что делал отец Зосима, соизмеримо с деяниями славянских просветителей древности. Непреходящее значение его пастырских трудов непременно будет оценено потомками с позиций времени. Как бы то ни было, большое видится на расстоянии. Настоящую оценку его жизни и его богоугодных деяний даст история.

 

Виталий Хомутынник, народный депутат Украины

"Общение с о. Зосимой побудило меня на созидательную деятельность"

При всем своем значительном весе в обществе, безмерном уважении со стороны власть предержащих, отец Зосима показывал пример несуетности, сосредоточенности на главном. На молитве, общении с Богом, осмыслении и переосмыслении сути человеческого естества, его высшего предназначения. Порой удивляешься, как в наше тяжелое, неспокойное время, способное породить у многих душевный дискомфорт и неуверенность в завтрашнем дне, святой отец буквально излучал спокойствие и мудрость.
Это был независимый от мирских страстей и политических настроений учитель. Всего себя без остатка батюшка отдал служению Богу и человеку. И каждый человек для него был единственным.
В минуты сомнений мы шли к нему - наставнику, советчику, терпеливому и мудрому собеседнику. За добрым советом мы шли к нему. Учится жить мы шли к нему. Нам всем сейчас его очень недостает. Невольно ловишь себя на мысли, что чего-то не успел сделать для отца Зосимы, не успел получить важный ответ, дельный совет, подсказку. Многим стало труднее без наставника искать свой путь на этой грешной, погрязшей в грязи, войнах, интригах планете. Но что поделать, земная жизнь имеет свои берега, свои законы, свои границы. Батюшка добросовестно и полностью выполнил свою земную миссию. Его заступничество мы будем ощущать всегда и везде.
Отец Зосима был интереснейшим человеком, эрудированным собеседником, наделенным знанием, опытом, житейской мудростью. В нем гармонично сочетались внутренняя сила и ранимость, тактичность и тонкое остроумие. Он обладал удивительной способностью поддержать разговор на любую тему. Ему был интересен любой собеседник, любой человек. Это редкое человеческое качество жило в нем всегда.
Мне действительно повезло быть его знакомым, гостем, собеседником. Быть гостем о. Зосимы - большая честь и большая ответственность. Он успел благословить нас смертных на многие богоугодные деяния, которые мы обязаны передать потомкам. С его благословения я и мои единомышленники возвели храм в том месте, где человек отбывает наказание и обязан иметь возможность принести покаяние в своих грехах - в исправительно-трудовом учреждении строгого режима в поселке Острый. В современной тюрьме трудно оставаться человеком, зато легко стать зверем, сражающимся за каждый день своей жизни. Тюремный храм по-своему уникален и он действительно не имеет аналогов в пенитенциарной системе Украины. Этот духовный островок, где обитает вера, исповедь и раскаяние, помогает очиститься, избавиться от злобы и грязных помыслов.

 

Николай Рак, председатель наблюдательного совета компании "УТЭК"

 

"Трудно передать словами силу и многогранность этого человека"

"Покажи Веру свою от дел своих". Именно эта библейская истина первой приходит на ум, когда речь заходит об отце Зосиме. Всей своей жизнью он подтверждал свою Веру. В наше время соблюдать обряды, посещать церковь и толковать о высших духовных материях стало едва ли не правилами хорошего тона, своеобразной модой на веру. Однако без истинной веры все слова, лозунги, поступки так и останутся лишь напыщенной атрибутикой и лицемерной игрой. Форма без содержания в данном случае дань моде. Не от души это идет, не от сердца. Отец Зосима видел все эти игры патриотов и умел отделять зерна от плевел. Он сильно переживал, когда кто-то прикрывался вечными истинами и богоугодной риторикой в угоду личным выгодам и соображениям. "Себя ведь не обманешь, - замечал в сердцах батюшка. - Страшно и обидно видеть бездушное лицедейство перед иконами. Однако пусть хоть так, чем заколоченные и разрушенные храмы". Он учил прихожан верить. Верить искренне, находить Бога в своем сердце, а не раз в году на Пасху, когда в церкви нужно куличи освятить.
Отец Зосима был терпелив в своих учениях. Многие люди, изначально приходившие в храм даже из праздного любопытства, постепенно проникались Словом Божьим, становились добрыми христианами. А тот, кто смог действительно уверовать, уже не пройдет мимо беды ближнего. Делом этого выдающегося духовного подвижника была Вера. Вера во всемогущество и безграничную доброту Создателя. Вера в нас, простых смертных, грешных, но не потерянных. Сегодня для всех нас пришел черед показать нашу Веру от наших дел. Отец Зосима достоин всех добрых слов, которые изобрело человечество к этому часу. И все же только словами нельзя передать всю мощь и многогранность этой воистину выдающейся личности. Мы имеем дело с той сферой человеческого бытия, которая неподвластна грубым материальным законам. Когда я вспоминаю об отце Зосиме, мне часто хочется помолчать и подумать. О нем, о себе, о нас, о Боге. Пожалуй, это наивысшие признание пастыря, самая большая оценка его трудов - когда паства понимает все без слов, ощущает нечто большее, нежели обычное человеческое общение - открывает для себя вечные истины! Не каждому это дано. Далеко не каждому, даже в среде самых просвещенных священников. Однако отцу Зосиме это было дано. Каждая его проповедь жадно впитывалась прихожанами. Каждый совет зачастую воспринимался как руководство к действию. Вел же батюшка только к светлому, доброму, нетленному.

 

Игорь Белозуб, первый заместитель начальника УМВД Украины в Донецкой области,

полковник милиции

 

"Отцу Зосиме многие из нас обязаны своим прозрением и жизненным выбором"

Никак нельзя славянам без духовного пастыря. Если угодно, так сложилось исторически. Так было всегда. Когда наши предки внимали голосу Православия, держава восставала из пепла, крепла, заставляла с собой считаться и друзей, и врагов. Когда же Вера уходила на второй план, уступая место соблазнам, языческим обычаям, примитивным инстинктам выживания и даже поносилась, общество ожидал крах. И не только духовный. Исторические уроки говорят сами за себя. Безверие - мощное оружие зла, способное ломать, подавлять, подгонять под какие-то нелепые дьявольские стереотипы и стандарты. Но, к счастью, находились стоические личности, которые пришлись не по зубам воинствующему атеизму. Бросая вызов губительному безверию и жертвуя личными благами, они вели за собой слепые массы. Вели к свету. Вели к добру. Вели к добродетели. Они боролись за свою паству, боролись за каждого из нас. Такой стоической личностью в эпоху нашего безвременья стал отец Зосима, которому многие из нас обязаны своим прозрением и своим жизненным выбором.
О талантливых, неординарных личностях часто говорят: "Ему дано Богом" или же "Он отмечен Создателем". Как нельзя удачней это определение относится к о. Зосиме. Ему было дано Господом вести людей к истинной вере. Скольким он смог открыть глаза на истину? Кто же сосчитает, число огромно! К нему шли прихожане со всех уголков нашего края. Ему досталась сложная, противоречивая судьба, сопряженная с испытаниями, одолеть которые под силу далеко не каждому. Уже будучи тяжело больным, батюшка без преувеличения демонстрировал чудеса собственной воли. Ни врачи, ни ученики, ни прихожане так и не услышали из его уст стенаний и тоскливых жалоб на тяжкую долю.
Отец Зосима жил и умирал с поднятой головой, с прямым чистым взглядом, с праведными словами и мыслями. Ему, несомненно, удалось сделать то, чего не удавалось многим пастырям: личным примером, обаянием, силой духа вселять окружающим любовь к жизни во всех ее проявлениях. Отец Зосима с честью победил собственную смерть, которая так и не увидала в его глазах отчаяния.
Я безмерно признателен духовному пастырю из небольшого и теперь уже очень известного монастыря в поселке Никольское. Это был светлый, открытый, интеллигентный, мудрый человек, который мог оставить после себя только добрую память. Он никогда не лукавил и говорил только то, что думал. По нынешним временам это очень большая редкость. И в этом сила отца Зосимы.

 

Александр Васильев, начальник УГНИ Донецкой области

"Он нёс торжество духа"

5 лет с отцом Зосимой были для меня яркими и насыщенными, как весеннее поле со своей неповторимой цветочной палитрой. Воспоминания свежи и даже ощутимы (голос, прозорливый взгляд, глубокая мысль, совет и убеждение), но лишение возможности посоветоваться и дискутировать с ним убеждает в потере... Поэтому я хочу выразить значимость этого человека для себя - опустела без него земля...
Встретились мы с отцом Зосимой в один из нелегких периодов его жизни. Трудно было отдать приоритет какому-то заболеванию, трудно было лечить, потому что в тот момент он был беспредельно уставшим от сопротивления этому тяжкому недугу.
Познав его деяния, круг забот, я была поражена тем тяжким бременем, которое взвалил на свои плечи человек: служение Богу, организация обители и ответственность за каждого приходящего к нему - не видела такой кипучей работы у такого больного.
Он постоянно, всегда и везде нес торжество духа. Я не могла объяснить: приехали в обитель, необходимо срочно ехать с ним в Донецк, ночь, 23 часа 30 мин., стоит реанимобиль и бригада реаниматологов. И что же делает Батюшка? Он нас заставляет пить чай, а этим временем беседует с прихожанкой из Запорожья. Какое высокое чувство ответственности и глубокая любовь к человеку!..
Он был человеком высокой культуры, широкой эрудиции, глубокого интеллекта, что делало его весьма интересным собеседником в общении. Его познание мира проявлялось столь разнообразно, что иногда я испытывала свою несостоятельность: говоря о живописи, он видел в каждой картине что-то не изведанное художником. Звучание музыки (особенно хорошо помнил и любил П.И. Чайковского), колокольный звон вызывали у него несравненную одухотворённость. Беседы об искусстве и литературе продолжались по 4-5 часов. Как он мог позволить себе такую роскошь? Для этого было определено время - продолжительный гемодиализ (сеанс подключения искусственной почки).
Он не позволял "потерять" это время, не увеличив уровень своей духовности. К нему подходило определение - мастер человеческих душ. Я могу сказать, что он меня научил по-новому понять творчество Лескова, открыть яркую историю жизни и истоки человеческой доброты благодаря произведениям Шмелева и житию Преподобного Сергия Радонежского.
Общаясь с ним, я пыталась найти объяснения каким-то явлениям. Батюшка Зосима часто повторял: нельзя все объяснить, есть вещи не подвластные разуму, потому нельзя терять время и силы на толкование отдельных вещей, а надо просто Верить, Надеяться и Любить.

Я часто возвращаюсь к анализу одного наблюдения. Батюшка Зосима приехал на очередной осмотр. Мы занимались крайне тяжёлым больным, состояние которого 4 недели было критическим. Я задержалась в палате. Когда пришла к нему - извинилась, на что он сказал спокойно-задумчиво: "Я уже знаю, мне рассказали". Перед тем, как уезжать, он попросил меня ("конечно, если можно") пойти с ним в палату к больному. Зашли вдвоём, постояли, больной без сознания, контакта нет. Вышли в коридор молча. Потом сказал: "Он умирает, вы это знаете. Но поверьте мне, что у него единственное здоровое ещё звено - глаза. Если Вы будете со своей командой работать так, как вы умеете, он будет жить". "Команда" - это группа, которая всегда помогала Батюшке. Больной выздоровел, работает, приносит добро и радость людям.
Что это?.. Я бы хотела назвать это умением проникнуться болью и страданием человека, в какой-то степени оценить его минимальные компенсаторные резервы и мобилизовать окружающих на колоссальный труд во имя спасения больного. Он говорил - победа может быть, но врачу она будет стоить огромного труда.
Однако, я бы очень хотела сказать о том, как мы, кто делил с ним самые трудные моменты в его жизни, "общаемся" с ним с того момента, когда он ушел от нас в вечность - 29 августа 2002 г.:

С тех пор о нем и вечером и днем
Мы все друг другу
Говорим, как будто о живом,
И вспоминаем все его слова...

Его жизнь можно назвать подвигом. Его советы можно считать правилом жизни.
Чтобы продолжить его идеи, выполнить его желания мы должны помнить его, советоваться с ним, представлять как бы поступил он, сплотиться вокруг памяти о нём, так как ему нравилось очень выражение: "Одна пчела не наносит мёда, а из одного цветка не сплетёшь венка".

 

Р.И. Новикова, профессор

"Отец Зосима учил нас вере - светлой, доброй, созидающей"

Я приезжал в Никольское, прежде всего, чтобы духовно обогатиться, потому что на своем жизненном пути я в первый раз встретил такого духовного человека и такого праведника, как схиархимандрит Зосима.
Благодаря общению со Старцем, у меня изменились взгляды на жизнь, и я стал совершенно по-другому воспринимать мир - мягче. Старался бывать в Никольском в меру своих возможностей, навещал Батюшку в великие христианские праздники - со своими друзьями и близкими, чтобы и они приобщились к тому духовному источнику Добра и Света, каким был приснопамятный отец Зосима. Поэтому для меня монастырь является родным, и все, что здесь созидается, является нашей общей радостью, дает понять, что в Донбассе есть такие великие места, благодаря таким великим людям, как Батюшка...
Больше всего меня поразило, когда я посетил о. Зосиму в первый раз, это то, что я много узнал о себе. До этого я встречался со многими духовными людьми, но ничего подобного не видел: я был поражен таким духовным умением узнавать человека, разгадывать человека и знать, на что он способен. Тем более, он многое в моей жизни, глубоко личное и сокровенное, и рассказал, и, естественно, многое в моей жизни и предсказал.

Я запечатлел для себя и такое его особое качество, как неравнодушие, как сопричастность ко всему происходящему. Несмотря на то, что он не смотрел телевизор, не принимал активного участия в общественной жизни, он знал многое, что происходит в стране, в мире - т.е. был не безразличен. И его суждения всегда просматривались в тех событиях, которые имели место в обществе.
Из поучений общего характера, которые Старец любил повторять, прежде всего хотелось бы отметить его предостережения от безумной гордыни, чтобы человек от этой гордыни не пострадал.
Одно из последних наставлений, которое мне о. Зосима дал как завещание - чтобы я никогда в жизни не забывал дороги в монастырь. Именно так и сказал: "Никогда в жизни не забывай дорогу в монастырь". Батюшка говорил, что для тех, кто будет приезжать в монастырь, тем он будет наставником даже после смерти: "Они будут чувствовать мою помощь и заступничество".
И сегодня, когда приезжаешь в его обитель, явственно чувствуешь, что Батюшка где-то здесь рядом - присутствует, подсказывает, вразумляет, помогает разобраться в себе, окружающих обстоятельствах...
Человек без веры, если в душе человека нет веры - я не думаю, что он способен на что-то хорошее. Его жизнь будет эгоцентричной, и поэтому пустой и бессмысленной, и в конце концов, он надорвется. И о. Зосима учил нас вере - светлой, доброй, созидающей. И главное - чтобы вера была деятельной, не на словах, а в делах жизни нашей.

 

В.Н. Бесчастный, заместитель начальника УМВД в Донецкой области,

полковник милиции

"Именно он дал мне понять роль врача"

Я познакомился с отцом Зосимой в 1995 г. Один мой знакомый попросил помочь Батюшке - у него болели ноги. Помню, как приехал в Никольское, как впервые увидел его. Два молодых послушника держали под руки высокого старца...
В первый раз, вот когда мы сели и начали с о. Зосимой разговаривать - я слушал буквально с открытым ртом.
Это был человек, который умел по-разному разговаривать с людьми, т.е. он мог говорить и с губернатором, он мог говорить и с генералом, он мог говорить и с простым человеком, он для всех находил нужный тон, нужную тему.
От него ты уходил умиротворённым. Ты уже чётко знал, как поступать тебе в той или иной ситуации.
Старец расписал буквально всю мою жизнь, досконально: что, как и где будет. Я в то время его словам не придавал такого значения, думал - что-то, может, и будет. А теперь вижу: то, что он тогда сказал, вот так всё примерно и получается.
И вот это личное общение меня, конечно, поразило.
Но самое сильное потрясение я испытал, когда в первый раз побывал в Никольском на службе. Раньше я не представлял всей глубины Батюшки. Только что я видел его такого сгорбленного, такого немощного... И вдруг, вот на службе, он стоит спиной - весь в черном, и чувствуется такая мощь и сила такая, и Батюшка поворачивается - чёрная борода, этот голос... Такое было ощущение, что это совершенно другой человек. Я даже оторопел вначале... Служба прошла как одно мгновение - мы до конца тогда были. Эта служба меня так захватила, что я потерял даже и временной фактор, и чувство пространства... Я после этого сидел и долго думал, и действительно понял, что такое настоящий Молитвенник, профессионал своего дела, хотя это, может, и грубо сказано - т.е. он, наверное, как бы Господом был послан сюда, чтобы молиться за нас.

У о. Зосимы было профессиональное заболевание священнослужителя - рожистое воспаление вен. Нам удалось приостановить тяжелое течение болезни, снять обострение. Позже я обращался к западным специалистам в Германии, Швейцарии, но они никогда не встречали такую тяжелую патологию.
Его болезнь - это результат и службы, и гонений, которые он испытал. Ведь действительно, верить, служить Господу - это тяжкий труд.
Отца Зосиму прооперировали в нашем отделении. В это время в отделении находились горняки, чудом уцелевшие после страшной аварии на шахте им. Карла Маркса (тогда упала клеть, многие погибли). Я сделал пострадавшим операции, но их моральное состояние было удручающим...
Отец Зосима причастил их, побеседовал - и они словно преобразились... А когда этих горняков зашла навестить правительственная комиссия, я удивился: они задавали вопросы, которые касались только их погибших товарищей. Они не просили ничего для себя (как это часто бывает при встрече с высокими чиновниками). Их, чудом выживших, волновала помощь осиротевшим семьям. Я тогда понял, что значит духовный наставник...
Наверное, нет ни одного человека, кто бы встречался с батюшкой и не изменился в лучшую сторону - это однозначно. Когда я это понял, что от Батюшки исходит вот это добро, благодать такая - я старался как можно больше привести в Никольское своих друзей, знакомых чтоб люди почувствовали, чтоб люди менялись. И буквально с первой встречи всех он пленял. В его простых добрых советах было столько глубины, и, конечно же, поражала его прозорливость.
Он, никогда не видев человека раньше, знал о нём и о его жизни... Так было и с Виктором Федоровичем. Когда я зашёл с ним в палату к Старцу (а Виктор Фёдорович приехал тогда ко мне с коленом, это был 1997 г.), батюшка, посмотрев на него в первый раз (раньше он его не мог знать), сразу сказал: "Вижу тебя губернатором - готовь команду". А через 2-3 минуты они уже говорили как старые знакомые. Я вышел, тогда ко мне академик приехал. А через час пришёл и Виктор Фёдорович: "Благодарю, что познакомил. Очень интересный человек". А ведь он тогда был даже не первым замом...
До встречи с батюшкой я проработал много, был в различных горячих точках. Но именно он дал мне понять роль врача в наше трудное время. Я навсегда запомнил его слова: "Если после встречи с тобой больному не стало легче на сердце - то ты напрасно с ним встречался". А до этого я обращал внимание на чисто физические аспекты.
Пообщавшись с ним, я чувствовал себя окрылённым. Я приезжал каждую субботу в Никольское, и каждое утро получал благословение батюшки. Он называл меня "милый доктор" и желал лёгкой руки и тупого скальпеля (чтобы сильно не резал). Батюшка любил шутить...
Он призывал не поддаваться унынию и не любил крайностей. Отец Зосима не был религиозным фанатиком, он был связующим звеном между нами и Господом. Его жизненная мудрость потрясала. И после бесед с батюшкой, возвращаясь на работу, в привычный мир, я меньше допускал ошибок, жил с желанием приносить максимальную пользу людям.

После знакомства с ним в нашем отделении изменился климат. В каждой палате у нас теперь есть иконы, звучат молитвы. На операцию больной идет под церковную музыку... Пациенты говорят, что им это помогает: они легче отходят от наркоза, быстрее выздоравливают...
У входа в отделение - великолепная икона. Её о. Зосима подарил нам за 2 дня до смерти.
Отец Зосима не разделял страны - Россию, Украину, Беларусь. Все это было для него Святой Русью.
Часто он говорил мне, что нужно готовить смену себе, готовить будущее. И я следую этому совету - готовлю учеников. Он говорил, что нужно оставить след на земле и уметь искренне каяться... С его смертью мы потеряли очень многое... Но о. Зосима, зная, что наступит момент и он уйдет в вечность, наставлял нас: "Приезжайте ко мне в Никольское, в монастырь". Он - там...

 

Борис Стинский, Заслуженный врач Украины

 

 

(О чудесной благодатной помощи схиархимандрита Зосимы при его жизни и после кончины)

В усыпальнице о. Зосимы хранится Книга народной памяти, страницы которой свидетельствуют о чудесной благодатной помощи батюшки - как при его жизни, так и после кончины. Причем если сначала, сразу после смерти Старца, её строки несли воспоминания духовных чад, написанные глаголами в прошедшем времени, то после годовщины все больше появляется свидетельств людей, которые не видели батюшку при жизни, а обрели его благодатную помощь уже ныне. И эти свидетельства открывают новую страницу в пастырском служении отца Зосимы - паломники явственно чувствуют присутствие и помощь Старца и обращаются к нему, как к живому.
Всё больше и больше, как и на могилке матушки Ксении в Санкт-Петербурге, простых просьб и обращений к Старцу с просьбой помолиться о детях, внуках, сродниках... Всё больше благодарностей за молитвенную помощь: "Батюшка, как хорошо, что вы есть у нас и слышите наши молитвы..." Эти слова Людмилы из Макеевки, которая не знала Старца при жизни - та новая, радостная нота, которая всё чаще звучит в записях Книги памяти.
Да, Батюшка, простите нас, неразумных чад своих, за неуместную грусть о разлуке - как хорошо, что вы у нас есть!

 

Благодарю Господа Бога нашего, что дал нам Ангела па земли, а сейчас Ангела на небеси - батюшку Зосиму.
Как при жизни он помогал нам, не жалея ни души, ни тело своего, дабы направить нас на путь истинного покаяния, веры и любви, так и сейчас чудесным образом происходят исцеления телесных недугов и душевных, тяжёлых скорбей и уныния. И всякие недуги исчезают, наступает лёгкость, мирность, радость и любовь.
Вот один из случаев исцеления. Травмированная рука не давала покоя, лишена была движения. Ничем не лечила, так как не было средств на это, а с верою посещала службы и панихиды по батюшке схиархимандрите Зосиме. Долго ждать не пришлось. После очередной панихиды только спустя почти сутки я вспомнила, что у меня болела рука. Она стала полноценная, и следа от болезни не осталось...

Убогая Мария

 

Мне, недостойной грешнице, в течение 3-х месяцев страдающей жестокими болями в желудке, не могущей ничего вкушать, кроме бульона и пюре, после посещения могилки батюшки, литии... внезапно стало лучше, я почувствовала, что боль исчезла, появился аппетит...
Ожидаемой боли после еды не наступило, я сразу и не поняла, что произошло чудо.

Галина Бытченко

 

Была очень болящая: видела всякую нечисть на людях, слышала голоса, видела различные цвета, сияние на иконах, безобразие на священниках и монахах. Очень ломило всё тело, страшно болели все органы, в особенности глаза... Была я и в дурдоме...
По милости Божией приехала до нашего дорогого батюшки Зосимы и по его святым молитвам и Божественной любви Господь сподобил меня исцеления в 2001 г. - закончились мои мучения и страдания бесноватости. Таких чудес я никогда не видела и не испытывала. Дивны дела Твои, Господи, за молитвы нашего дорогого наставника схиархим. Зосимы...
Как я благодарю Господа и Пресвятую Богородицу за такого наставника!..
Батюшка, Ты будешь вечно жить в моём сердце и прошу Ваших святых молитв.

Светлана Юдина

 

Благодарю Господа за то, что он послал людям великого молитвенника за род человеческий - схиархимандрита о. Зосиму. Ещё при жизни по его молитвам происходили чудеса, и сейчас, по переходе в жизнь вечную, он не оставляет всех с верой молящихся у его могилки...
Хочу рассказать об одном из больших событий, которое произошло по его молитвам в моей жизни.
Я, много лет живя с мужем, не имела детей - по болезни. Лечилась, но безрезультатно.
Однажды, поехав к о. Зосиме, я рассказала ему свою беду и попросила молитв... Батюшка ответил, что нужно почаще причащаться, что Господь - врач наших душ и телес. Да покаяться за аборт (старец имел обыкновение указывать на нераскаянные сокровенные грехи, веданные только Богу и человеку, как на причины скорбей).
Я решила больше не лечиться у врачей, а сделать, как он благословил. Каково же было моё удивление, когда вскоре я узнала, что беременна. Произошло чудо. Потом родилась девочка. И когда мы приехали крестить её к о. Зосиме, он сказал: "Ну что, кого Господь нам послал?" "Девочку" - ответила я. И благословил назвать её Натальей... Господь слышал его молитвы, и тогда, и сейчас..."

Татьяна Мироненко

 

Благодарю Господа Иисуса Христа за то, что по молитвам нашего Батюшки Зосимы спас моих родственников от гибели во время чеченской войны 1996 г.
Я с детьми выехала из Грозного перед войной, а мои сестры с семьями остались под бомбёжкой в Грозном. Я очень переживала, не спала ночами, молилась...
Решила пойти к батюшке Зосиме узнать о судьбе моих родных...
Я у батюшки спросила, что читаю за них, как за живых а, может, их уже нет в живых. Он закрыл глаза и долго так сидел с закрытыми глазами. Я думала, что он заснул, хотела уходить, но он с закрытыми глазами остановил меня и сказал: "Я вам не всё сказал". Батюшка Зосима открыл глаза и говорит: "Что сейчас творится в Грозном. Сколько гибнет людей русских и чеченцев ради наживы кучки "новых русских". Я очень волновалась, что он мне скажет о моих родственниках. Наконец, он мне сказал, что все мои родственники живы и даже квартиры, в которых они живут, все целы...
Я от радости упала батюшке Зосиме в ноги и стала целовать ему руки со слезами радости и благодарности. Потом встала и шла к двери спиной: всё благодарила и кланялась. Батюшка Зосима, смеясь, говорил: "Повернитесь да идите нормально..."
Сказал, что будет молиться за моих родственников... И вот чудо: закончилась война, и все мои родственники остались живы и здоровы, и даже квартиры их остались не разбиты..."

Галина Кормишина

 

К 1994 г. у меня, в силу духовной неопытности, появилось много неразрешённых вопросов. С этого периода я начал приезжать к старцу Зосиме за советом. Батюшка, зная дух нашего времени, старался не показывать явно свою проницательность и явных чудес (в общем их понимании)... Но я постоянно видел главное и самое полезное чудо - его врачевание душ через наставление.
Однажды, к примеру, я попросил Батюшку благословить меня регулярно служить молебны о здравии приходящих во вверенный мне храм страждущих. Старец очень тонко уловил, что главным побудительным мотивом у меня были не любовь и сострадание, а скрытые гордыня и тщеславие. Он дал ответ, которого я не ожидал: "Старайся быть молитвенником, а не Целителем..."
Действительно, многие молодые священники после рукоположения сразу начинают служить молебны о здравии, об исцелении от пьянства, а порой даже на изгнание от нечистой силы, ибо так легче заработать авторитет у маловерного мира. При этом мир не понимает, что значит "молитвенник" и не оказывает им почестей.
Сам батюшка, как я видел, порой даже некоторым паломникам не давал особых наставлений, а только говорил; "Идите в храм и молитесь", но сам при этом начинал молиться о их спасении. Так Старец, помогая страждущим не заслонял собой Бога и избегал в свой адрес славословий.

Протоирей Виктор (Яремчук)

 

Слава Богу за всё и спасибо угоднику Божьему схиархимандриту Зосиме.
Трудно выразить словами, какая это потеря для тех, кто приезжал к отиу Зосиме за духовным советом и наставлением.
Помню, как-то раз приехал я к отиу Зосиме, а он сидит в своей комнате на диване, смотрит на меня и говорит: "Ну, как дела?" Я отвечаю: "Да какие там дела, одни грехи". Батюшка глянул пристально и начал перечислять мои грехи. Так стыдно было, а потом начали беседовать по душам, и после беседы так хорошо стало, будто на свет народился. Он обладал даром молитвы.
Нам часто кажется, что мы молимся, а на самом деле только слова молитвы говорим, сердце остается холодным им теплым. У о.Зосимы во время молитвы сердце горело.
Однажды (незадолго до его смерти) мы приехали с воскресной школой в монастырь и дети встречались с Батюшкой. В беседе с детьми батюшка говорит: "Дети, молитва, пусть даже короткая, должна исходить из сердца. Бог устал слушать наши пустые слова, каждая молитва должна быть осмысленной и исходить из глубины простого сердца".

протоиерей Никита (Панасюк), настоятель Свято-Владимирского храма г. Докучаевска

 

В 1979 г. я со своим братом и батюшкой поехали в Москву. Бегать приходилось с утра и до вечера, т.к. батюшка в то время возобновлял церковь в Александровке. К вечеру я увидела на ногах большие растёртые мозоли и решила об этом скрыть. Но батюшка все равно узнал, строго сказал, что с этим шутить нельзя, и приложил что-то к моим ранам. На следующий день ноги меня уже не беспокоили. Когда по приезде домой я рассказала об этом своей маме, она мне поведала, что батюшка и её когда-то вылечил: она уже не могла подняться с постели (отнимались ноги), когда приехал батюшка и сказал ей: "Поднимайся потихоньку, берись за мою руку". Поводил по комнате, и после этого она стала ходить...
Приезжаю к батюшке Зосиме за благословением выйти на работу (ребёнку исполнилось полтора года) и, получив благословение, уже подхожу к двери, как батюшка меня останавливает: "Люба, а как там твой свекр?" Я стою и думаю, что ж это батюшка о нём вспомнил? Он же в церковь не ходит, только дважды приезжал в Никольское внуков крестить, и то - почему-то боялся батюшку, оправдывался, что батюшка его пронизывает своим взглядом насквозь. А Старец мне и говорит: "Передай ему мои слова: пусть покается в своей прошлой коммунистической жизни и причастится, чтобы нам можно было молиться за него. Он находится на предсмертном одре".
А мы целый месяц свекра не видели. Еду к нему и думаю: сейчас увижу его умирающим. Подхожу к дому, а он стоит веселый - козочку пасёт. Передала слова батюшки, а он ответил: "Если я пойду в церковь, то только к нему", - и попросил у меня литературу, чтобы подготовиться к Таинству...
Время шло, он заболел, попал в больницу, я уговаривала его причаститься, а он отговаривался, что сам хочет на своей машине поехать к батюшке. "Пусть сюда уже не едет, - сказал Старец, - так как не доедет. Приглашайте священника домой". Когда я передала эти слова свекру, он ответил: "А зачем домой приглашать, я ж не помираю ещё". После разъяснений договорились с ним через день ехать в Церковь. Утром звоню, а он передумал... Через несколько минут звонит свекровь и плачет: "Папа умер. Вышел во двор, упал - и всё".
На третий день поехали в Никольское отслужить пани хиду, заходим к батюшке, а он говорит: "Так и умер я без покаяния. В какую тьму он попал, какой скрежет зубов он сейчас слышит. И только вы можете вымолить его" Свекрови сказал, чтобы в церковь ходила, молилась, пирожки пекла и раздавала: "Его так вымолишь и сама спасёшься"
Нас батюшка Зосима учил всегда брать благословение на лечение, чтобы Господь вразумил докторов поставить правильный диагноз, назначить лечение... Однажды город. ской гинеколог, когда я к нему обратилась с жалобами нашёл у меня серьёзное заболевание. Приехала со своей бедой к батюшке, а он говорит: "Бедные вы мои бабёнки, и не к кому мне вас направить: не послал ещё Бог мне вашего бабского врача". Потом батюшка помолчал (помолился) и спрашивает: "Ну а как себя чувствует Афанасий (мой сын), зажили его ожёги?" Я отвечаю, что уже 2 года прошло, как они зажили. "Так возьми и ты полечись этой мазью". Я так и сделала: полечилась неделю и пошла к доктору. А она смотрит и глазам своим не верит. Расспросила, чем я лечилась, и сказала, что теперь и она будет назначать такое лечение больным.

Р.Б. Любовь, г. Макеевка

 

Я, как и многие молодые люди, не посещал храм, выпивал, дебоширил, курил, уже год как не работал и влип в одну плохую историю - мне грозил срок. В это время моя мам сказала мне, чтобы я поехал к отцу Зосиме.
Был декабрь 1997 г. Я зашёл к батюшке, и он, усади меня, начал сам рассказывать мне всю мою скверную жизнь, и даже о моём отце рассказал. Я рыдал как младенец.

После этой беседы я стал смотреть на жизнь по-другому, пробыл в обители две недели и моя жизнь переменилась. Я бросил пить, курить, выбросил из дома два телевизора... Cnacuбо тебе, батюшка Зосима, мы тебя любим и не забываем.

Ульяненко Виктор Петрович, г. Бердянск

 

 

 

В этом, 2004 г. отцу Зосиме исполнилось бы 60 - "Монах должен сгореть, как свеча", - как-то сказал батюшка, то есть всё тепло и свет своего сердца отдать Богу и людям. И он действительно сгорел, как свеча, зажёгши пламенем своей веры тысячи и тысячи огоньков в человеческих душах...
Надеемся, что эти кратенькие, но яркие зарисовки из жизни о. Зосимы, как бы штрихи к его портрету, помогут живее воссоздать образ дорогого Батюшки. Таких зарисовок собралось настолько много, что они могли бы составить отдельную книгу...

 

- Матушка, что изменилось в вашей жизни после встречи с о. Зосимой?
Монахиня Никандра, умиротворённая старица из Старочеркасска, на минуту углубилась в воспоминания - и на глазах у неё заблестели слёзы. Дрожащим от волнения голосом она поведала следующее:
- После встречи с о. Зосимой и о. Модестом, видя их великую любовь к Богу и людям, их великое человеколюбие, как они страдали за каждую душечку, я стараюсь никого не обидеть, ни единого человека, я больше всего боюсь кого-то обидеть, и меня мучает совесть, если скажу кому-то неосторожное слово: по своему послушанию я ведь соприкасаюсь со многими.
Батюшка благословил матушке Никандре основать в Старочеркасске богадельню, по подобию Никольского Дома Милосердия, и старенькая монахиня непоколебимо ворит, что молитвами её духовных наставников Господь поможет ей найти средства, помощников и исполнить это послушание - долг христианской любви.

 

"Я был у Батюшки в крестилке, когда к нему приехал о. Иоанн из Ясиноватой вместе со своей матушкой, - вспоминает игумен Хрисанф, - и случайно стал свидетелем их беседы. - Отец Иоанн, покайтесь, вам скоро умирать. Хоть перед смертью покайтесь, - сказал о. Зосима приехавшему.
Тот весь покраснел, и я вышел, чтобы не мешать беседе.
Через месяц я стоял на крыльце домика Старца, когда почтальон мне вручила телеграмму на имя Батюшки с уведомлением, что о. Иоанн скоропостижно скончался. Передавая телеграмму Старцу, я спросил у него: откуда он мог знать, что о. Иоанн скоро умрёт, ведь по внешнему виду этого никак нельзя было сказать.
- Я видел около него ангела смерти, - ответил батюшка и, глядя в окно, с грустью добавил, - так и не покаялся.
И вид его был до того печальным и как бы подавленным, что я боялся его больше о чём-либо спрашивать..."

 

 

В крестилку, где принимал Старец, не вошла, а ввалилась женщина - вся в слезах. И упав перед ним на колени, рыдая начала умолять:
- Батюшка, я великая грешница. Дайте епитимью...
- А сможешь ли понести? - с хитринкой спросил схимник.
- Назначьте любую, только чтобы спастись...
- Ну смотри, сама выпросила, вот тебе моя епитимья: как бы тебе не досаждали твои домашние, и зять, и дочь - молчи, всё терпи, всё терпи...
Обиженной вышла "подвижница покаяния" от Старца: она ожидала каких-то особенных канонов, акафистов, поклонов... Но через месяц опять появилась у о. Зосимы:
- Батюшка, снимите епитимью: не могу терпеть. Дайте любую другую!
- Я другой епитимьи за грехи не знаю, - улыбаясь ответил Старец, - ты ж сама выпросила, теперь терпи...

 

 

Поезд "Донецк-Киев" мчался на полном ходу, когда около часа ночи, среди лесов и полей - какая-то невидимая сила остановила поезд. Когда вышли посмотреть в чём дело, оказалось, что рельсы впереди разобраны. Все - и проводники, и пассажиры - были в шоке... Это событие произошло в 1997 г. и о нём писали даже в газетах.
В первом вагоне этого поезда ехала р.Б. Виктория из Шахтёрска, которая по благословению о. Зосимы училась в Чернигове на регента. Перед тем, как отправиться в путь, она по телефону взяла у батюшки благословение на дорогу. И её родные убеждены, что именно молитвы о. Зосимы спасли поезд от крушения, а девушку от гибели.

Потому что духовные чада Старца по опыту знали силу его молитв, знали, что благословение Схимника всегда помогало в их житейских делах, охраняя от бед и искушений, что многократно засвидетельствовано в "Книге воспоминаний": "Его молитвы нам очень помогали в жизни, хранили от бед, Господь спасал меня и моих детей от смерти, болезни и несчастий по Его святым молитвам..." (Нина Макарова).

 

 

Иеромонах Иов спокойно спал, когда его во сне разбудил Батюшка: "Вставай, иди служить!" Он проснулся, но поразмыслив, что не его чреда, а утром надо трудиться на послушании, уснул дальше. Снова снится Батюшка и опять его будит: "Вставай, иди служить!" Опять иеромонах, не обратив внимание на сон, уснул. И в третий раз ему снится о. Зосима: "Я кому сказал: вставай, иди служить!" Ну что ж, если Батюшка велит, надо идти и служить - Решил он.
Как оказалось впоследствии, иеромонах, который Должен был служить в этот день, не успел вернуться с треб, и если бы о. Иов не пришёл, то служить было бы некому.
Так Батюшка и после смерти управляет своей обителью, особенно ревнуя о том, чтобы не ослабевала молитва.

 

 

К своим духовным чадам Старец относился по-разному: кого-то он лелеял, нянчился, как с младенцами во Христе, а кого-то, кто духовно повзрослее, мог и посохом огреть. Но всегда и везде, в любое время, случись нужда, можно было обратиться к Батюшке. И непременно получали помощь. Порой о. Зосима по своей отцовской любви исполнял самые детские желания своих чад.
Так р.Б. Зинаиде на Благовещение захотелось рыбы, а купить было не на что. И вот после службы, идя с церкви, она всё твердила в уме: "Батюшка, рыбки хочу! Батюшка, рыбки хочу!" А в обед ее позвала соседка и говорит: "Зина, тебе не надо селёдки? Я своим мужикам намариновала, а они и смотреть на неё не хотят". Так неожиданно исполнилось её прошение. А когда после Пасхи Зинаида поехала в Никольское, уже успев позабыть об этом случае, Старец сам напомнил ей: "Какая ты глупая, Зин! Батюшка, рыбки хочу! Батюшка, рыбки хочу! Разве можно меня такими пустяками тревожить?"
И всё же - даже на такие пустяки откликалось его чуткое сердце.

 

 

Перебирая в руке чётки, Владимир обдумывал свои вопросы к схимнику и, казалось, углубился в молитву - сейчас он будет говорить со Старцем... Внезапно это парение прервал голос вошедшего батюшки: "А ты что надулся, как сыч?" Словно очнувшись, молодой человек смущённо спрятал чётки. А Старец, подойдя к нему, испытующе спросил:
- Ты кто?
- Православный христианин, - неуверенно ответил "молитвенник", чувствуя в этом вопросе какой-то подвох.
- Это понятно... А ещё кто?
Не зная, к чему клонит Старец, Владимир молчал. Тогда о. Зосима, выдержав паузу, добродушным голосом опустил "молодого подвижника" на землю:
- Запомни, ты - кормилец. Пришёл домой, а жена и сын тебе в руки смотрят: что ты нам принёс, кормилец ты наш дорогой? - и, помолчав, добавил: И стыдно нам у родителей на шее сидеть...
И от этих слов в одно мгновение тронулся лёд глубокой прелести, в которой пребывал молодой человек - лёд, об который в отчаянии билась его распадающаяся семья.
Пути человеческих сердец были открыты перед батюшкой, и он своей доброй, отеческой рукой выводил их из тьмы неведения и прелести ко спасению, к Свету.

 

 

Как вспоминали те, кто был с Батюшкой в паломнических поездках, около святынь его лицо излучало детскую радость и духовный восторг. Особенно, когда он был на Святой Земле. Казалось, это были одни из самых счастливых и светлых моментов его жизни. И всё же, не зная, что чувствовал сам Старец, соприкасаясь со святыней, какие мысли питали его сердце, нельзя понять его духовный мир. В одной из проповедей ради назидания Батюшка сам немножко приоткрыл эту глубокую тайну своей духовной жизни: "Когда Господь сподобил нас паломнической группой бывать во святом граде Иерусалиме, стоять на Голгофе, странные чувства испытываешь: и величие Божие, и уничижение Божие, и особенно ярко испытываешь нашу греховность человеческую - мы недостойные такие, величайшие грешники, а Господь сподобил быть на этом святом месте, где всё обагрено пречистой кровью Христовой".
Так, смиренномудрие было главным его духовным деланием, которым он сорастворял как самые радостные минуты жизни, так и минуты скорби и страданий. И поэтому радость не расслабляла его, а скорбь - не могла сломить.
"Познай слово "аз" - и спасёшься", - вот, пожалуй, одно из самых кратких, и в то же время самых ёмких наставлений схимника. "А мы всё "я" да "я", - говорил Батюшка. - Не гордое "я", а смиренное славянское "аз" - аз грешный, аз недостойный".

 

 

- Слушаю, Витенька, - вот первые слова, которые каждый раз слышал Виктор из Тернополя, когда он звонил к батюшке, хотя батюшка не мог знать, кто звонит к нему. И такое было впечатление, что, кроме Виктора, к нему и позвонить-то никто не может, и только его звонков он и ждёт, как ждёт мать весточки от единственного сына (а ведь звонили к Старцу многие и многие, из разных уголков православного мира). И такое впечатление было у каждого, кто имел радость общаться с о. Зосимой. "Чтобы все обязательно спаслись!" - эти слова часто повторял Схимник, каждый человек ему был безпредельно дорог...

 

 

 

"Если я обрету дерзновение у Бога, - вспоминает схимонахиня Феофания слова Старца, сказанные им перед кончиной, - то особенно буду помогать вам после года".
29 августа 2003 г. многотысячная паства батюшки собралась в Никольском, чтобы соборной молитвой почтить годовщину упокоения своего дорогого аввы. И Господу было угодно явить именно в этот день чудное знамение Своей милости к старцу: сразу после заупокойной литургии и панихиды зацвели две райские яблоньки, что растут невдалеке от усыпальницы Старца. И каждый, кто созерцал это сверхъестественное явление природы, когда на одном деревце соединились вместе и белоснежный весенний цвет, и зрелые, налитые румянцем плоды - исполнялся трепета и благоговения, воспринимая это чудо, которое невозможно объяснить с точки зрения биологии, как молитвенное благословение о. Зосимы из райских обителей. Это было видимое выражение той пасхальной радости, радости торжества жизни над смертью, радости Воскресения Христова, которая наполняла Никольский воздух в этот день...
Кто-то повторил слова Саровского Чудотворца; "Пасха летом!" - и они прозвучали настолько уместно, что тут же многие начали петы "Христос воскресе из мертвых..."
И чувствовалось в этих двух яблоньках что-то символическое и вместе с тем торжественно-величественное...
Можно по-разному толковать и понимать это знамение. Но почему-то сразу напрашивается следующее сравнение - два деревца, которые зацвели сверхъестественно одно возле другого, как образы тех двух обителей, созданных Старцем на этой святой земле, которые - как бы два девственных райских цветка, взлелеяных молитвами о. Зосимы к концу времён, чтобы славить имя Господне и приносить плод духовный мног...
И опять, осмысливая это необычайное явление, наиболее уместным кажется подобный пример из жития Серафима Саровского, когда преподобный Серафим среди зимы подал одному епископу, который приехал испытывать святого, ветку с плодами малины. И эти сверхъестественные плоды настолько поразили владыку, что он сразу же начал относиться к Старцу как к великому угоднику Божьему.
Только здесь, в Никольском, природа изменила свои естественные законы по молитвам Старца, посылаемым им из светлой и блаженной вечности, уверяя всех в его великом молитвенном дерзновении пред Господом...

 

 

Здесь память не меркнет,
Цветы здесь не вянут,
В венках и букетах - гранит,
Живое дыханье
Угодника славит -
Здесь старец Зосима лежит...

Здесь свечи не гаснут,
Молитвы не молкнут
И ладан клубится, скорбит,
К подножью креста
Припадают с любовью -
Здесь старец Зосима лежит...

Здесь небо благое,
А голуби - дети,
Здесь равно всем доступ открыт,
Идут, как к живому,
С надеждой и верой -
Здесь старей Зосима лежит...

Здесь душ врачеватель,
Отец милосердный
И мудрый наставник сокрыт,
Создатель обителей,
Строгий учитель -
Здесь старец Зосима лежит...

Здесь вечный приют,
Здесь святая отрада,
Сияющий светом зенит,
Светильник Донбасса,
Духовник народный -
Здесь старец Зосима лежит...

Здесь юный и старый,
Монах и мирянин,
Здесь все, кому сердце велит,
Поют "Аллилуия!",
Господнюю славу -
Здесь старец Зосима лежит...

Здесь мир, утешенье
И вечности правда,
Здесь с душами Дух говорит,
Здесь праведник Божий,
Молитвенник верный -
Здесь старец Зосима лежит...

р.Б. Галина

 

 

Когда это издание уже было подготовлено к печати, в адрес Никольской обители пришло весьма много новых воспоминаний о батюшке: священников, монахов, учителей, простых тружеников. Но больше всего нас поразило письмо из "зоны" - от тех людей, чьи сердца меньше всего склонны к сентиментальности и лирической патетике, сам образ жизни которых должен располагать к скептицизму. Это письмо лучше всего раскрывает то величайшее чудо, которое постоянно творил Старец - чудо Божественной Любви, Фаворский Свет которой осенял неземной красотой души людей, возвращая им образ и подобие Божие. И настолько душа выше тела, настолько это его незаметное, незримое телесными очима делание выше всех явных и видимых чудес.

"Отцы! Братия! Матери! Сестры!
Искренне выражаем своё соболезнование о в Бозе почившем возлюбленном батюшке Зосиме.
Надо было удивляться, как выдерживал он столь тяжёлые труды, изнемогая телесно. И одна треть их была бы не выносима для обыкновенного человека. Только сила Божия поддерживала его, только благодатная помощь Бога совершила чудо: видя умирающего постоянно воскрешающим для воскрешения омертвелого духа ближних своих. Блаженная жизнь его была постоянным и неуклонительным служением Богу и людям.
И отличительным качеством нашего дорогого батюшки была та добродетель, которая является верных учеников Христовых и без которой все остальные добродетели - как медь звенящая. Это христианская о Боге любовь, любовь не та пристрастная мирская, любящая только любящего его и делающая добро только тем, которые почему-нибудь полезны или приятны для неё. Но та любовь, которая во всех людях видит прежде всего образ и подобие Божие - и любит его и плачет о его искажениях, если замечает их. И не гордыми словами упрёка встречает слабости и немощи человеческие, но всех их несёт на себе. Та любовь, что душу свою покладает за ближних своих - выше которой, как засвидетельствовано словом Божиим, ничего не может быть.
Вот этой то любовью было пропитано всё существо нашего батюшки. Политики и простецы, знатные и убогие, образованные и не образованные, духовные и мирские, бывшие заключённые и дети - все стремились к батюшке под благодатное обаяние его души. Умиляясь утешительными и назидательными беседами, люди утешались и ободрялись.
Для того, чтобы так утешать и ободрять души людей, необходимо им сострадать и скорбеть с ними. И нам дорогой батюшка сострадал и скорбел, весь уходил в бездну людских зол и скорбей. Бодрость душевную, светлую радость чувствовали люди при его беседах.
Дорогие отцы, матери, братия, сестры! Наш дорогой батюшка выражал и выражает свою любовь в своих молитвах пред Престолом Божиим, ибо и живые, и умершие, и мы, грешные - все составляем одну семью. И верим, что мы обрели себе молитвенника у Престола Божия, который будет заботиться о нас. С высоты Неба ему еще более станут видны наши скорби, страдания, искушения, и он будет помогать нам. И верим и молимся, что дорогой батюшка помолиться за нас, и духом будет пребывать со всеми нами.
Дорогой наш батюшка, помолись же за нас всех, чтобы нам обладать хоть малой долей твоей веры и твоей любви. Чтобы памятью о тебе утверждаться в борьбе с грехом и в подвиге благочестия, усугубив молитву о душе твоей.
Господь да ублажит тебя и упокоит во Царствии Своем, и нас святыми твоими молитвами да помилует яко благ и человеколюбец. Аминь.

Блажен, кто путь свершая тесный,
Кумирам тленным не служил,
В чьём чистом сердце Царь Небесный
Себе обитель сотворил.
Блажен, кто страсти победил
И чужд был суетных стремлений,
Кто средь житейских треволнений
Свой крест безропотно носил.

Со скорбью и почтением осужденная братия СИК-82 (Селидовская Исправительная Колония)

Воспоминания о схиархимандрите Зосиме просим присылать по адресу:
85720, Донецкая область, Волновахский район,
с. Никольское, Свято-Успенский Васильевский монастырь
иеромонаху Феофану

 

 

ПРИЗЫВ К ПОКАЯНИЮ

Первое слово Иоанна Крестителя, первая проповедь нашего Спасителя: "Покайтесь, ибо приблизилось Царствие Небесное". И для нас всех это Царствие Небесное приблизилось, и мы близко стоим, покайтесь - только искренне, исправте свою жизнь, исправте свое безбожие, исправте свои недоразумения, уныние и отчаяние гоните от себя полностью. Свет Христов, радость Христова да сопутствуют нам. Нечего нам ныть, что Бог жестокий, не простит, не помилует - ложь это все. Бог милостив, долготерпелив и многомилостив ко всем нам, Бог всех нас ждет. Ждет, простирает руки, чтобы мы пришли, дети заблудшие, в объятия Отчия. Отец Небесный прощает, милует и возвращает нам потерянное Царство Небесное.

 

СЛОВО В НЕДЕЛЮ ПРАОТЕЦ

Предпраздничные дни накануне Рождества Христова... Они уподобляются Страстной седмице Великого поста накануне Пасхи. Об этом говорят и службы, которые служатся, и особые поются песнопения на повечерьи. Вчерашний вечер мы пели за Великий четверток: "Сеченное сечется море Чермное" - в Великий четверток на утрени поют этот канон. Сегодня будет петься канон по подобию Великой пятницы. Завтра будет петься "Волною морскою" по подобию Великой субботы. Каждый день перед Рождеством Христовым соответствует великим дням накануне Пасхи, ибо если бы не было Рождества, не было бы и Воскресения. Почему эти службы во многом и объединяются тайной Божественного снисхождения.
Если бы мы хотя бы немного были воспитаны духовно, понимали бы все особенности служб Божиих, конечно, была бы тогда совершенно иная молитва. Но чувствовать, стараться сопереживать эти великие дни обязаны мы все, каждый всем своим сердцем.
И вам, Господи, открой ушиса, сердце открой понимать службы Божий, радоваться красоте службы Божией: и красоте пения, и чтения красоте - во всем уже духовная, неземная красота. Действительно, Дом Божий. И нас эту духовную красоту призвал Господь познать, чтобы научиться потерянной нами духовной жизни, духовными стать.
Вот зачем мы стремимся к храму, зачем мы стремимся к службам, зачем мы стремимся к покаянию, к очищению. Ибо со злым сердцем и недобрым никогда ничего духовного не познаешь. Только чистое сердце должно быть...
Если будет чистота сердца, тогда будет все понятно. Почему мы и призваны к покаянию: очистить сердце" чтобы познать тайну Божественную снишествия к нам, тайну страдания, тайну Воскресения и тайну крестоношения жизни нашей...

 

О МИЛОСЕРДНОМ САМАРЯНИНЕ

"Иди и ты твори тако же" - к милосердию зовёт нас Господь всех: не к словам пустым, а к делу. Не раздумывал Самарянин: оказывать ли помощь еврею или не оказывать - он оказал её не раздумывая, не взирая на то, что вражда была ненавистная между самарянами и иудеями. Он перевязал все раны, повалил его на свою скотинку, сам пешком рядом с осликом шёл, привёз его в гостиницу, служил ему всю ночь, кормил его, перевязывал раны. Утром, уходя дальше, он даёт деньги последние свои хозяину гостиницы: "На ж, корми его, лечи, пока он не поднимется. Если что истратишь лишнее, я, возвращаясь, отдам тебе долг мой". Вот каково сегодняшнее Евангельское назидание: не выгоды ради, не славы человеческой ради творите благое, а ради славы Божьей.
У нас сейчас модно творить благодеяния, но увы - ради славы человеческой: я благодетель, я помогаю. Только слава, не ради Бога, не ради Божьей кротости и милосердия, а ради славы - почему от этой помощи одна пустота бывает. Ради славы человеческой заграница нам помогает: так называемая "гуманитарная помощь". Это не помощь, а насмешка только над нами бывает. Ради славы человеческой многие дела стараются творить добрые, и они пустыми получаются и бессмысленными.
А вот если поступать как Евангельский Самарянин милосердный, конечно, будет великая польза - духовная польза и удовлетворённость духовная.
На этой неделе был праздник у нас: святителя Иоанна Милостивого. Само слово говорит: милостивый. Перед вами была икона с частичкой мощей сего великого святого угодника. Так он прямо писал: "Милостыня есть царица всех добродетелей". "Блаженны, - сегодня пели, - милостивые, яко тии помилованы будут". Если мы будем милосердны, как Самарянин сегодняшний, конечно, и к нам Господь будет всегда милосерд. Только творить дела нужно втайне, не для показухи, как мы попривыкали - ради хвалы человеческой. А твори втайне, и Отец Небесный, видя тайное, воздаст тебе явное. Несомненно, конечно, милосердный Самарянин за своё благодеяние получил Божье благословение и вечную награду на небесах.
И мы знаем другие примеры, как Господь осуждал мнимых праведников, таких как мы - долгомолящихся, долгопостящихся, как в притче о Фарисее и Мытаре: как Господь этого простого человека, мытаря, помиловал и простил его, и осудил этого мнимого праведника-фарисея.
Как-то говорил я вам, в последнее время размышляю о нынешнем состоянии нашем духовном и говорю, себе приказываю и вам всем: лучше умереть кающимся грешником и быть прощённым Богом и наследовать Царство Небесное, нежели погибнуть мнимым праведником.
Так и вам дай, Господи, и мне грешному быть грешниками кающимися, прощёнными Богом, и наследовать Царство Небесное, нежели мнимым фарисеем погибнуть, в ад пойти, во тьму кромешную.
Господь зовёт нас к милосердию: "Иди и ты поступай тако же" - поступай, чтобы тебя не хвалили, чтобы не было этой похвалы ненужной человеческой, а всё в тайне твори, как сотворил это милосердие Самарянин. Недаром на Руси было и святое общество Самарян, где люди специально посвящали себя служению несчастным и страждущим. И нас, Господи, и вас всех укрепи в этом милосердии.
Прежде всего - накормить человека. Голод - самое страшное чувство. Хоть краюшкой хлеба накормить, хоть холодной воды подать, хоть чая чашечку подать, но всегда нужно накормить. А то приходят ко мне, сидят по полдня - ну чего сидеть? Да пойдите в трапезную, да покушайте: на голодный желудок всегда одни мысли. А уже когда покушаешь ("кастрюлька" варит твоя), уже совсем спокойно можно и беседу вести. Недаром и старцы в старое время на Валааме: кто-то пришёл из посетителей - сапогом рваным самовар вскипятили, чаёк попивают - и неторопливая спокойная благодатная беседа бывала.
Всегда нужно милосердие проявлять. Если накормить нет возможности, так доброе слово скажи. А доброе слово всегда лечит - лучше всяких лекарств, лучше всяких борщей. И вот эта доброта святая да сопутствует нам в сегодняшнем дне.
"Иди и ты твори тако же" - нам Господь сегодня, каждой душе говорит об этом милосердии. Вразуми только, Господи, открой сердце наше, чтобы мы поняли глубокие очень слова сегодняшнего дня, чтобы мы обязательно все стали наследниками Царства Небесного, спаслись.
Всё время подчёркиваю - не унывайте, не предавайтесь нытью болезненному такому, психическому: не спасусь, погибну - я великий грешник или грешница. Часто люблю повторять: на земле ж ни одного святого нет, святые все сидят на небе, у Бога. А тут все грешные люди ходят, но неужели Господь нас создал для погибели? Всех для спасения создал Господь! Всех хочет спасти, все должны стать наследниками Царства Небесного! И нас Господь призвал к вере - для чего? Спастись, наследовать Царствие Небесное. Не ныть, как безумные: "Не спасусь..." и прочее. Спасёмся! Только глубокая чистая вера всегда должна быть. Никаких сомнений, никаких колебаний: "Твой есмь аз, спаси мя Господи!"
Такие слова чудные должны звучать постоянно, ежедневно в сердце нашем. И когда мы согрешим, всегда вставай: "Прости, Господи, меня. И всё-таки твой есмь аз - спаси мя". Вот какую радость духовную милосердия Божия даёт нам Церковь с примерами жития святых угодников. Можно осуждать всех угодников Божиих: такие-сякие были. Но каково покаяние! У того же царя Давида, и у других угодников из великих грешников. И на Руси у нас разбойник лютый был - Опта, да одумался, образумился и монастырь построил - знаменитую Оптину Пустынь для всех павших людей: идите, спасайтесь, кайтесь и становитесь наследниками Царствия Небесного. Вот Божие милосердие.
И взирая на Божье милосердие, и свое милосердие мы должны проявлять в жизни нашей христианской.
Вразуми, Господи, духовно подходить, дальновидно размышлять, всегда во всяком деле, и так же милосердием своим не принести вреда ближнему. А то пьянице давай копейку: пойдёт, пропьёт, да и ещё под автомобиль попадёт, и посадят невинного водителя. А кто ж дал? Да мы же дали, так называемые "милосердные".
Настоящий нищий человек - он стыдится попросить: та же старуха голодная лежит, она стыдится попросить кусочка хлеба. А артисты нынешние бродят - так они побогаче нас живут...
Так что милосердие так же мудро проявлять нужно - не навредить... Рассудительно нужно оказывать помощь, дабы не навредить душе, тунеядство не развивать в человеке.
Мудрости дай, Господи, вам - не жадности, а мудрости, чтобы не навредить и не разводить нам тунеядства. И дай, Господи, чтобы и Богаделеньки были, чтобы милосердие реальное было, чтобы мы действительно облегчали страдание. Особенно много пожилых людей сегодня страждет, буквально от голода умирает. Следите друг за другом, помогайте. Болеет кто, скорбит кто - доброе слово скажи, милосердие Самарянина покажи.
Особенно взирать не надо: кто какой веры, чего... Кривовером не будь, своей веры не изменяй, но и национализмом не страдай: этот наш, тот не наш - все мы Божии. Вот так всегда нужно подходить: не разделять людей на плохих и хороших. Дай, Господи, всем спастись и в разум истины прийти.
Всё время постоянно в моём сознании духовном Благоразумный Разбойник. Кто думал, что этот несчастный убийца покается? Пришло время - призвал Господь, покаялся, и первый вошёл в рай, нежели мнимые праведники, такие как мы.
Вот и подумай: можно вычёркивать человека из жизни, сказать: неисправимый? Нет, только скорбеть надо и вовремя, конечно благоразумно, руку помощи протягивать во славу Божию падшему человеку: "Твой есмь аз, спаси мя, и всех спаси, Господи! Аминь".

 

СЛОВО НА ПРИТЧУ О СЕЯТЕЛЕ

Всех вас, возлюбленная паства моя, приветствую с праздником сегодняшним - воскресным днём! С днём Воскресения Христова, с днём Господним, с днём малой Пасхи! И каждый воскресный день да поможет Господь проводить в храме, благочестиво, отложив всю суету житейскую и все похоти. Как чудно поём на литургии: "Всякое ныне житейское отложим попечение"- всю суету, всю мамону свою жизненную отложим.
Посвяти день Господень Богу, Божьему благословению посвяти, и Божье благословение будет пребывать в дальнейшей жизни над тобой, над твоим домом, над близкими, родственниками и детьми твоими. Вот как мы должны проводить благочестиво в храме Божьем День Господень.
И в сегодняшний день малой Пасхи Господь сподобил нас слышать Святое Евангелие за Божественной литургией о Сеятеле добром, который вышел сеять семя на поле своём - как говорит нам притча. Разная почва земли была: одно семя упало при дороге - и было потоптано, второе семя в терние упало - было заглушено, третье на каменистую почву упало - взошло и, не имея влаги, засохло. А последнее семя упало на добрую почву и принесло плод мног.
И ученики недоумевали о притче этой, не понимали, и Спаситель кротко, очень ясно, чётко объясняет: все мы являемся сеятелями Слова Божия, учения Христова, и епископы, и священники, и диаконы, и миряне - все должны быть сеятелями, светлыми, добрыми и разумными. У одних каменное сердце: говоришь - люди ничего не хотят понимать, упало семя - и сразу же засохло. Второе сердце принимает это слово как будто бы с радостью, как мы многие, но заботы века сего, суета эта заглушает семя, и оно не приносит плода и погибает...
Но есть и добрые сердца людей, когда Господь взывает через Слово Божие, они откликаются и идут, становятся верующими людьми, становятся последователями Господними. Это доброе семя пало на добрую почву сердец этих людей и принесло плод мног. "Много званных - мало избранных", - говорит Господь нам в Слове Божьем. Многих Господь через Слово Божие, через семя Слова Божия зовёт к Себе, но мало очень откликается.
Мы сейчас пытаемся что-то проповедовать, говорить и потом обижаемся: нас не понимают. Временами мы занимаемся просто пустословием, а кинь на каменистую почву сердец человеческих - собрать урожай, как ты там не старайся, если Бог не пошлёт плодоносного слоя земли доброй на эти сердца, конечно, плода никакого не будет, тщетны потуги наши.
Чтоб был этот плодоносный слой, нужно терпение и молитва за этих людей. Мы пытаемся навязать свою мудрость, мы пытаемся людей убедить сразу же, а они противятся и не хотят понимать. Нужно таких людей не убеждать, а молиться за них, - молитва много может. И если это согреет сердце каменистое, человек сам придёт к Богу - уже в нашем терпении и молитве, почему и говорю: сейчас самое действенное время для нашей молитвы, и в молитве должны быть сеятелями Слова Божия. Молитесь, а Господь призовёт.
Как чудно Церковь молится за Божественной литургией: "Верные, об оглашенных помолимся, да Господь помилует их, огласит их Словом Истины", то есть семенем Божиим. Вот какова идёт за Божественной литургией, не проповедь какая-то, а простая молитва идёт, и эта молитва много может.
И в ваши сердца посеял Господь семя Слова Своего, и вы плод творите. Разный плод ваш: и каменистая почва сердец есть - безразличие. Есть и суета, которая не даёт никакой плод принести... Но и среди вас сколько добрых сердец, которые принимают это слово Божие и плод приносят жизнью своей...
И всегда говорю вам: благодарите Бога за чудо жизни вашей, что Господь призвал вас к вере, что вы не так, как этот безумный погибающий мир. И вы, уходя из храма, иными должны уходить - с печалью посмотреть на этот погибающий мир: "Нас Ты, Господи, вырвал из этого безумия, но сколько ещё погибающих в нём людей!" Верные об оглашенных - все оглашены Словом Божиим сейчас - помолимся, да Господь помилует их! Вот какова ектения об оглашенных.
Нынешние обновленцы толкуют, что не нужна она, устарела эта ектения - нет, это супер-ектения, можно сказать, ектения нашего времени, нашего двадцатого века. Именно о всём мире идёт молитва: да Господь помилует весь мир! Вот какова наша любовь христианская, любовь ко всем павшим людям. И эта любовь нелицемерная должна нам сопутствовать всю нашу жизнь: любовью нелицемерной да любим друг друга! Мы, священники, даём в этот момент целование в алтаре, говоря друг другу: "Христос посреди нас!" И отвечаем: "Есть и будет!" И в ваших сердцах должен жить Господь, Спаситель должен жить, должна жить любовь Божия - семя Божие должно приносить плод свой.
Многие нас православных упрекают, что мы не идём на площади, не идём на стадионы, как сектанты, в кинотеатры не идём. Христос предупреждает об этой увлечённости: "Не мечите бисера свиньям под ноги: они его потопчут и не поймут вас". Довольно нам храма Божия - корабля. За кораблём - погибель, спасения нет никакого.
Вот и зовёт Господь нас в храм, в корабль спасения: и слушать Слово Божие, и молиться, и учиться терпению, и Закону Божию учиться. "Дом Мой - дом молитвы наречется" - вот в этот дом молитвы и должны мы стремиться: "ко храму святому Твоему".
Сегодня особый день в истории Русской Православной Церкви - день Ангела дорого батюшки отца Иоанна Кронштадтского, любимого пастыря всей земли нашей Русской. Его невозможно было не любить, потому что он сам возлюбил весь мир этой христианской любовью и был Добрым сеятелем...
Он молился, терпел и сеял семя Слова Божия, и семя в разные сердца падало: кто отвергал, кто насмехался, кто не обращал внимания, но и многие сердца открывались. Он наносил на этот камень сердец слой молитвы плодов носной, и приходило время, семя прорастало на твёрдых каменистых сердцах и давало плод мног. Чадами дорогого батюшки Иоанна Кронштадтского были: бывшие пьяницы, бывшие босяки, урки - они познали эту любовь нелицемерную дорого батюшки и они пришли к Богу. Их каменистые сердца покрылись плодоносным слоем, и они плод мног принесли: становились и монахами, и священниками, и добрыми христианами. Сами были искушаемы - могли и искушаемым помощи. Отец Иоанн Кронштадтский никого не отвергал, недаром и слово дал ему народ - "дорогой Батюшка"... В этих словах была вся любовь народная к великому пастырю земли Русской конца девятнадцатого - начала двадцатого века. На переломе исторических судеб жил дорогой Батюшка, всё видел, всё предсказал. И царю-мученику мученическую кончину, и патриарху Тихону, что он будет патриархом и мучеником: "Занимай мое патриаршество", - сказал отец Иоанн, посаждая епископа Тихона на горнем месте на трон архиерейский. Удивился тогда ещё молодой епископ: "Вот тебе на, какой я патриарх?" Пришло время - и Русь Святая избрала своего кормчего Патриархом Всея Руси, и предсказание дорого Батюшки исполнилось.
Он предвидел и антихристовы времена, он предвидел тяжкие времена наших разделений, когда мы, единокровные братья, будем делаться искусственно врагами: москалями, хохлами и прочими различными политическими разделениями. Предвидел это дорогой Батюшка, предсказывал это, но чудные слова он оставил нам в своей книге "Моя жизнь во Христе": "Русь Святая сохранит веру до конца, и никакие силы ада диавольского её не победят, и Церковь истинная сохранится лишь только на Руси Святой - Русская Православная Церковь". Вот такое обетование дал дорогой Батюшка отец Иоанн Кронштадтский, и мы ему благодарны за это...
И мы твёрдо верим в это святое обетование, что никакие силы зла не одолеют Святой Руси: как масонство не будет восставать, как не будут бесы беззаконные, гонители веры Христовой, безумствовать - победит Русь Святая, сохранит истинную веру православную и пребудет она верна Господу до времён антихристовых...
Мы не можем отступить от Господа, если Он нас призвал - семя Божие посеяно в наши сердца, и мы должны хранить его, умножать его и быть верными чадами и последователями дорогого Батюшки отца Иоанна Кронштадтского.
Величайший человек, его невозможно объять - сколько о нём написано книг и сколько будут ещё писать - но именно его личность невозможно объять, невозможно до конца понять и милосердие его, и совесть его, и стояние за веру, и подвижничество его, бессребренность. Одной рукой он получал деньги от благодетелей - другой рукой раздавал их, невзирая даже сколько ему дали, и он молил Бога, и так и получилось - умер бессребренником, всего 5 копеек нашли у него в кабинете, один лишь только медный пятак был. Хоронила его вся земля Русская. Вся земля Русская плакала - тысячи людей по всем храмам - ни за одним архиереем так не плакали люди, ни за одним схимником, как за дорогим Батюшкой, начиная от царского двора, от царя - и кончая простыми крестьянами. По всем храмам служили панихиды, сорокоусты служили по великому праведнику земли Русской, дорогому Батюшке. И когда хоронили отца Иоанна Кронштадтского, все знали: это не простые похороны - это мощи полагают во гроб, и придёт время, обязательно придёт, прославления дорогого Батюшки: великий святый - он восстанет, великий праведник земли Русской!
И нас Господь сподобил пережить этот момент! Ныне Здравствующий Святейший Патриарх Алексий, глубоко почитающий дорого Батюшку отца Иоанна Кронштадтского, прославил его в лике святых угодников Божиих. Гонимый безбожниками, ненавидимый, он сейчас является самым благодатным праведником двадцатого века...
Ещё не пришло время открытия мощей его, но придёт время - его мощи обретут, спрятанные, потому что, когда началось безбожное гонение, сестры их спрятали, зная, что монастырь разорится.
И совершенно нетленные мощи возсияют нам на утешение, когда особенно критический момент наступит, возсияют мощи для поддержания духа веры нашей православной. Явится как живой дорогой Батюшка отец Иоанн Кронштадтский на обличение антихриста и слуг его. Таково святое предание, старое - живо и действенно, и оно, придёт время, обязательно исполнится.
Радуйтесь, что мы имеем молитвенника на небе у Престола Божия отца Иоанна Кронштадтского. Ни один дом да не будет без его иконы - как Святитель Николай, так и Иоанн Кронштадтский да сопутствует нам в жизни! "Моя жизнь во Христе" должна быть книгой для всех нас, и всегда в трудный момент жизни наугад открой, один абзац прочитай - что тебе Батюшка скажет - и поймёшь сразу волю Божию. Вот такова чудная книга дневника дорогого Батюшки отца Иоанна Кронштадтского. Мне, грешному, приходилось в трудные минуты жизни руководствоваться его дневником "Моя жизнь во Христе", и вам рекомендую: почаще заглядывать, читать назидания, читать наставления.
Сколько света, сколько утешения, сколько молитвы, сколько радости и сколько терпения ко всем нам проявлял и проявляет отец Иоанн Кронштадтский!
И мы обращаемся к дорогому Батюшке, чтобы он помог нам, был нам утешением в скорби, печали, унынии, подал нам руку помощи, семя доброе посеял и одно просим: "Молись, дорогой Батюшка, о нас у Престола Божия, помяни нас, грешных чад твоих, заблудших, чтобы твоими молитвами каменистое сердце наше дрогнуло, семя Слова Божия, веры православной возросло в наших сердцах, и мы принесли плод мног сторицею в жизни нашей. Аминь!"

 

О ЖИВОЙ ВОДЕ
(Слово в Неделю о Самарянке)

Христос воскресе! Продолжаем праздновать Пасху - светлое Христово Воскресение. И в нашем храме Божием в сегодняшний воскресный пасхальный день прославляем воскресшаго из мертвых Христа Спасителя, предстоим живоносному гробу Христа Спасителя и воспеваем акафист: "Радуйся, живоносный гробе, из него же Христос воскресе!"...
Сегодня пятое воскресение по Пасхе, неделя о Самарянке. И за Божественной литургией читали чудное Евангелие от Иоанна Богослова о женщине из самарянского города Сихарь, которая в знойный полдень пришла к колодцу Иаковлю напиться студёной воды. Христос сидел, утрудившись от зноя пустынного и от пути, в одиночестве, ученики пошли в селение купить пищу...
Иаковлий колодец... Знаменитый колодец, сохранившийся в Палестине до сего дня. Праотец патриарх Иаков выкопал его сам, освятил его, пил из него воду, скот свой поил, и эта вода не иссякает в кладезе Иаковля даже до сего дня. Ратовал о Божием он, и все люди, до сего дня приходящие, почерпали чудную, холодную, вкусную живительную влагу, ту влагу, которую пил некогда сам Христос-Спаситель, и женщина - самарянка пила эту воду. И именно здесь, у этого кладезя и произошла встреча простой женщины со Христом-Спасителем.
Христос просит: "Дай мне воды напиться". А самаряне с иудеями не общались, вечными врагами были, как у нас армяне да грузины ненавидят друг друга, точно так и тогда, и даже доныне эта вражда идёт. Небольшое племя самарян сохранилось в Палестине до сего дня, но вражда с иудеями идёт кровная у них, не смиряются, считают себя правыми во всём: на нашей стороне только правота, а другие не правы.
И самарянка, видя, что Христос одет в иудейские одежды, которые самаряне не носили, спрашивает: "Как же Ты можешь пить-то просить у меня, будучи иудеем (или "жидовин" по-славянски), воду, у женщины - самарянки. "О, если б ты, женщина, знала, Кто с тобой беседует, ты б сама просила у Него пить". "Как же ты дашь мне воды напиться, если ты не имеешь, чем её почерпнуть, даже кувшина не имеешь".
А Христос говорил о воде живой, об учении, о Слове Божием, о невещественной воде, которую пьёт человек, познаёт истину и не жаждет вовеки. Вот об этой воде учения Своего и говорил Христос-Спаситель.
Чудный разговор, диалог произошёл у Него с женщиной - самарянкой, Он обличил её в грехе блуда, ибо "мужа она не имеет", пятеро у неё было, и тот, которого ныне имеет, сожитель, а не муж. Она поражена была: праведник, пророк перед ней, ведь и Мессия должен придти. Она подробно расспрашивает с женским любопытством: "А как это будет? А где можно молиться, где поклоняться Богу: в Иерусалиме или на горе сей, где молились ихние предки. "Приходит время, что ни в Иерусалиме, ни на горе сей, а во всем мире будут поклоняться Богу в Духе и Истине", "на всяком месте владычества Его", - как говорит псалмопевец Давид.
И Самарянка уверовала, сердце открылось её от слов Спасителя для Бога, она сама уверовала, поставила кувшин с холодной водой для учеников и Христа-Спасителя, пошла в селение, всем рассказала: пророка, даже Мессию видела, придите и посмотрите все. И всё селение вышло посмотреть на Спасителя, услышать его - и все уверовали и говорили: "Теперь не только от тебя слышим, но и сами услышали Истину", которую говорил здесь Христос, Сын Бога Живаго...
Такая чудная встреча произошла в сегодняшний пасхальный день у кладязя Иаковля Христа-Спасителя с женщиной Самарянкой...

Живая вода!.. Сколько легенд, сколько сказок о ней сказывали, как люди искали её, и живой этот эликсир бессмертный ищут до сего дня: все лекари, все аптекари, все колдуны, все ищут этого эликсира - живой воды, бессмертия, эликсира молодости... Это вечная проблема человечества. Никому не хочется стареть, никому не хочется умирать, готовится к смерти - всем хочется быть юными, радостными и счастливыми, что свойственно юности. И сколько этих сказаний хранило человечество: сколько добрые молодцы, царевичи, простые Иванушки-дурачки стремились найти эту воду живую, окропиться этой водой, чтобы силушки могучей набраться и чтобы творить подвиги в красоте жизни своея. Это очень прекрасные былины и сказки, они именно об этой святой воде повествуют. Все люди мечтали об этой живой воде, бессмертной воде...
Вода есть простая физическая, которую мы пьем, кушать варим, умываемся, стираем, пользуемся ею в быту, скот наш пьёт, потребляет её, поливаем, красоту природы оберегаем. Воду природную нашу, естественную, физическую - пьём мы все, и опять пить хочется. Но есть и духовная вода, живая - это Истина, учение об Истине, стремление к Истине, Слово Божие... Пилат прямо спросил на суде у Христа связанного: "Что есть истина?" Он сам искал истину, но он думал, что Истина должна быть величественная, торжественная, красивая. А Истина гонимая, ненавидимая, окровавленная, связанная - в лице Христа-Спасителя стояла перед ним. И не познал Пилат этой Истины Божественной, осудил Её, эту Истину, на распятие и страшную позорную смерть.
И мы все ищем Истину. А Истина есть вера Христова и святое Слово Божие, Святое Евангелие. "В мире сем скорбны будете", - говорил Христос. За Истину, за правду всех гнали, ненавидели, презирали, изгоняли из общества, дурачками считали искателей Истины. Но они обретали Истину и вместо озлобленности, вместо ненависти у них блаженная радостная улыбка спокойствия - они нашли Истину, они верны этой Истине. А за Истину можно и пострадать.
И сегодня только читали житие Самарянки: какие мучения она приняла, как вся семья её была казнена на её глазах, дети её все были казнены. И как она, познавшая, что есть Истина, с радостью всё переносила, зная, что если Сам Спаситель всё перетерпел, и нам нужно так же терпеть. И она с радостью, обретши эту живую воду бессмертия, не думала уже о физической этой жизни, об удовольствиях жизни - она жила вечностью, она жила Истиной, она стремилась к этому. И через мучения тяжкие она вошла в радость Господа, она нашла эту Истину и вошла в Царствие Небесное, в жизнь вечную. Вот и нам Господь в сегодняшний день даёт эту Истину - Святое Евангелие, источник живой воды, учение Христово. В Евангелии всё написано: читайте, разумейте и исполняйте.

Всегда предупреждаю об опасности ложного чтения Евангелия, когда читаем как рассказ какой-то, как повесть о жизни Иисуса Христа, когда мы умом только понимаем Евангелие - это сектантство. "Рацио", рационалисты - все сектанты, они разумом только понимают Евангелие: баптисты, иеговисты, все эти "исты", - они лжецы и обманщики. Для них не открылся Бог в Евангелии, для них Он так закрыт и остался, хоть они в гордости и говорят: "Мы изучаем Библию. Мы знаем Библию". У них собрание. Как партийцы, пособирались на собрание, порассказывали, повыступали из-за трибуны своей, попели песенки, гимны свои какие-то пропели, покушали хлеба, попили вина и говорят: "Это мы уже преломление совершили", - и пошли домой, эти безумцы века сего. Так и не открылся им Бог, хоть они и стремятся к Богу, Евангелие и Библию почти наизусть знают: такой-то стих, такой-то, тыр-тыр-тыр - как заморочат тебе голову... А что как объясняется, как понимается - они этого не хотят знать; и очи имеют - и не видят, и уши имеют - и не слышат, ибо окаменело от гордости ихнее сердце. Они далеки от Истины... Сами заблудились и других заблудших, к сожалению, ведут в путь погибели. Сети раскинули обильно кругом и, как пауки, ждут жертвы своей - затянуть туда, уничтожить эту жертву. Это трагедия нашего времени.
А Слово Божие понимается сердцем. Само Евангелие нам о чём говорит? Как ученики Христа жадно ловили Слово Божие, как Матерь Божия жадно ловила слова Сына Своего Иисуса Христа и как Она, как сказано, не в уме запоминала, как рассказ какой-то, а "в сердце слагала" словеса Божий - вот, где Слово Божие должно храниться, вот где Истина должна храниться, и от сердца и исходит всё благое. Почему и молится всегда Церковь: "Сердце чисто созижди во мне, Боже, и дух прав обнови в утробе моей". Если сердце твое чисто, ты познаешь Бога, ты Его уразумеешь, тебе Он будет близок и понятен, ты обретёшь Истину. Если сердце твоё гордое, надменное, самолюбивое, лукавое сердце, - для таких сердец Бог не откроется. И напрасно они будут стучать, напрасно будут искать Его - в лукавстве никогда не познаешь Бога. А вот, когда сердце чистое, трудолюбивое, простое, детское, без хитрости, без лукавства сердце - тогда познаешь Истину и обретёшь воду живую учения Христова. Почему и дети нам так дороги, почему мы так с любовью смотрим на них - нет у них лукавства, как у нас, нет у них этой мерзости, которая свойственна взрослым людям. И чистые ихние глазёнки всегда радостные, хоть и подерутся между собой, но тут же опять - и мирятся, и играются. А нам попробуй подраться или сказать друг другу что-нибудь - злейшие враги, и отворачиваемся, и знать не хотим друг друга. Где ж будет тогда понятна Истина Божия и Святое Евангелие?
Почему и нужно к чистоте сердца стремиться, и в чистый источник сердца нашего и потекут словеса Божий.
Бог всё, что нужно нам, открыл в Евангелии. Только читай, слушай, слагай в сердце своём и пользуйся этим Божиим откровением.
Никогда не относитесь к источнику живой воды, к Слову Божию как к простой книге, как к рассказу какому-то. В этом нет тогда никакого благоговения. Как-то рассказывал вам, как наши предки, деды-прадеды благоговели к книгам святым, к Евангелию. Он корову продал на базаре да купил Евангелие вместо коровы, да принёс благоговейно домой. Книги очень дорогие были, не так, как сейчас баптюги раздают всё даром, бросают - и валяется кругом, и под ногами, и в различных местах - кругом, мол, Слово Божие они распространяют - это святотатство...
Книги дорогие были, книга покупалась на всю жизнь, да ещё переходила из поколения в поколение. "Ешё эту Библию да Евангелие дед-прадед читал, - говорили внуки и правнуки. - Дед когда-то не пожалел корову свою продать, чтобы купить Святое Евангелие и читать..." С каким благоговением Евангелие в доме хранилось... Не так, как у нас сейчас: тут тебе и Блаватская-сатанистка, тут тебе и чёрная, и белая магия, тут тебе и Евангелие, и акафисты - всё перемешано. Из одного источника две воды - горькая и сладкая - не течёт, это осквернение Слова Божия. Слово Божие хранилось, как икона, в святом углу, в белое льняное полотно книга была завёрнута... Собирались селяне к деду грамотному в избу, дед вымыл руки хорошо, торжественно на нос водрузил очки, благоговейно истово перекрестился в святом углу, благоговейно взял Евангелие, положил на стол, да ещё, чтоб книга не перегибалась, всегда специальную подставочку деды делали, как аналой, чтобы не портился переплёт, развернул белое полотно, открыл книгу, поцеловал, благоговейно почитал всем селянам, все поняли, повздыхали: "Ой, как хорошо ж, понятно", закрыл, положил, завернул, поцеловал и вновь в святой угол положил под святые образа. Там лежал Завет Божий, там хранилось Слово Божие.
Для таких простых и чистых сердцем земледельцев-крестьян и дедов наших открывался Бог, они легко понимали Евангелие, и то, что сейчас нам непонятно, всё было понятно нашим предкам - вот как мы далеко отошли от Благовестия Христова, от источника живой воды. Разумеем только своим умом, но не сердцем разумеем Бога.

Вразуми, Господи, как некогда женщина простая, самарянка по имени Фотиния уразумела Бога, чистым сердцем и нам дай, Господи, уразуметь. Она не лукавила перед Богом - она сразу услышала: Господь ей сказал правду. Она сразу уверовала, сердце открылось её уже для Бога. Она стала спрашивать у Высшей Божественной Истины: "Как нам молиться? Где нам правильно молиться?" Вот каково чистое сердце. Почему ей были не страшны страдания, гонения, ненависть - она с радостью терпела, она обрела эту Истину и, чистым сердцем претерпев жесточайшие страдания, от которых и рассудок помрачается, вместе с детьми своими, вместе со всем семейством и вместе со всеми жителями Сихари, самарянского града, вошла в жизнь вечную...
Молитесь всегда об очищения сердца, очищайте сердце, всегда говорю вам, от недостатков своих: от гордыни, от самолюбия, от превозношения, от помыслов, особенно блудных, которые сквернят очень нас, обливают нас дерьмом в буквальном смысле, мы безвольными становимся тогда. И самое главное - молитвенный вздох: "Придите, чада, страха Господня научу вас". Невозможно научиться бояться Бога животным страхам - только нужно молиться, постоянно воздыхать: "Господи, дай мне частичку дара Твоего - страха Божия", чтобы поменьше грешили, чтобы от скверны тормоз был у нас: а нельзя же этого делать. Без страха Божия мы не можем быть нравственно высокими людьми. Постоянно борьба с диаволом должна быть, а постоянная борьба - это страх Божий, чувствовать добро и зло, где хорошо, а где плохо: от плохого отходить, к хорошему стремиться. И помнить всегда вездеприсутствие Божие. От людей мы скроемся, люди не узнают грехов наших, но Бог всё видит, Бог всё знает, и придётся перед Богом за всё отвечать. Вот такая постоянно мысль должна быть в сердце нашем. Тогда и грехи наши будут не такие тяжкие, а мы будем остепеняться, поменьше гордиться и грешить, будем смиреннее, значит, уже и будет чище сердце наше. Тогда и Евангелие будет понятно нам: не какой-то рассказ о женщине-самарянке - прочитали, рассказал батюшка и пошла себе. А именно живая вода - то, что нам всем не хватает - должна идти в сердце чистое наше.
Вразуми, Господи, нас, как стремиться к этой живой воде, как познать Слово Божие, как вместить его в сердце своем и как мудро пользоваться этим источником живой воды, ведущим в жизнь вечную. Аминь.

 

О ТАЙНЕ ВЕЧНОЙ ЖИЗНИ
(Беседа на Евангельское чтение о богаче и Лазаре)

За сегодняшней Божественной литургией Господь сподобил нас слушать святое Евангелие - очень чудную притчу о богаче и Лазаре. Господь нам сегодня приоткрывает жизнь вечную.
Что такое вечность? Тайна глубокая. Немножко-немножко завесу Господь приоткрывает: что нас ждёт в будущей загробной жизни.
Два человека перед нами сегодня - богач и бедняк, нищий Лазарь. Богач живёт вольготно: слуг множество, рабов множество, пиршества, гости, пьянки, гульки, песни, слава и прочее - мирская беспутная, бессмысленная жизнь.
Второй человек - Лазарь, бедный, несчастный, всеми покинутый, на гноище находится, нет у него ни крова, ни угла своего, да ещё и тяжко больной: гнойными ранами всё тело покрыто. И никто ему помощи не оказывает, лишь только псы ходят облизывать его раны, доставляя этим облегчение в его страданиях. Крохами, которые падали со стола богача, он питался.
Так нам о них рассказывает Евангельское повествование. Но всему есть предел, и жизнь человеческая имеет свой конец.
Какой был конец жизни богатого человека? Вот, умер он: торжественные похороны, плакальщики, музыка, поминки пьяные... Всё сотворили по подобию нынешнего века: как и сегодня - несколько сот долларов платят за гроб, а о душе никто не помыслит.
Вот, умер и бедняк. Некому его было хоронить: на телегу погрузили бездыханное, страдальческое тело Лазаря и отвезли его на бедное кладбище, зарыли без всяких почестей, без песнопений, без ничего.

Первая половина сегодняшнего Евангельского повествования оканчивается - земная половина. Вторая начинается - небесная, вечная половина. Потустороннюю жизнь открывает нам Господь - что ждёт нас в ней?
Богач за свою нечестивую жизнь беззаконную мучится в аду - в муке геенской тяжкой огненной находится он, весь огнем палимый, как говорит нам Евангелие: и он поднял очи свои в тяжкой муке, и увидел лоно Авраамово, обители райские, увидел и Лазаря среди праведников - весёлого, радостного, младого, находящегося в обителях райских. И взмолился: "Я ж его знаю, отче Аврааме, пошли его, пусть облегчит мои страдания, пусть хоть перст, палец свой омочит в холодной студёной воде и прохладит язык мой - я горю весь в огне..." "Ты всё получил в жизни своей, теперь ты находишься там. Лазарь тяжкие страдания терпел в земной жизни - теперь он находится здесь, в радосте вечном и вечном покое". Не унимается богач: "Пошли ж его на землю. У меня ещё 5 братьев, пусть он скажет им, чтоб они одумались, чтоб они сюда не попали". "У них есть Закон и пророки - пусть исполняют, и не попадут сюда. Если же не слушают Закона и пророков, то если и мертвый воскреснет - не поверят ему". Таково сегодняшнее Евангельское повествование о вечной жизни, которая неминуемо с последним вздохом для каждого из нас начнётся.
Многим Господь открывал смысл вечной жизни, многие слышали, многих Господь сподобил даже ещё живя в теле видеть эту вечную жизнь. И Господь в Евангелии нам сегодня открывает тайну вечной жизни - вечной радости и муки.
Пусть себя никто не утешает тем, что всё это сказочки, баечки поповские и прочее - это Евангелие, это Слово Божие. Оно непререкаемо...
Одна глупышка мне говорила: "Что ж ад? Я не боюсь его", - такой она атеисткой заядлой была. Я говорю ей: "Ох, какая ты глупенькая. Вот, возьми: вон чайник кипит на печке - сунь туда палец свой и потерпи..." "Нет, что вы..." "Ага, больно? Это ты этот огонь не можешь потерпеть, а внутренний огонь вечный когда тебя будет жечь - как ты будешь терпеть?"
Вот об этом огне адском я всегда каждый год в этот день повествую вам. Примитивно мы понимаем этот адский огонь: котлы будут там, костры, сковородки - это всё сказочный элемент нашего воображения народного. Внутренний огонь будет жечь. Сегодня именно Сам Господь Иисус Христос говорит об этом. Т.е. температура огромная будет жечь. Все мы это свойство в жизни испытываем, когда заболеем: температура "37" - нехорошо, "38" - ещё хуже, "40" - ещё хуже, "41" - мы уже в бреду находимся, "42" - мы умираем, не сворачивается кровь, мы не выдерживаем уже, сгораем. И какие страдания при температуре каждый испытывает человек! А это во много раз больше этих "42" температура жутко палить будет всё внутреннее существо, почему и кричит богач: "Хоть палец омочи, язык мой охлади", - внутренняя температура, горит. Когда у нас температура, мы кладём компрессы на голову, и нам легче становится тогда...
Вот именно такой огонь внутренний будет жечь грешников в вечной жизни. Вот об этом следует задуматься, и когда тебя постигнет температура, сразу подумай: "Господи, Боже мой, как тяжко терпеть это небольшое повышение температуры, а как же мука адская? Лучше здесь перемучиться от этой температуры во временной жизни, нежели быть вечно в огне этом адском, внутреннем, и никакой прохлады, никакой помощи, никакого водного компресса - ничего не будешь иметь. Вот это первая мука адская...
Вторая - никакого сообщения нет в вечной жизни райской с грешниками, ибо само сегодняшнее Слово Божие говорит: "пропасть великая, и оттуда не приходят к нам..."
Но милосердие Божие беспредельно к нам, грешным, и Господь, отсылая души в муку адскую, осуждая за грехи, всё-таки отсылает не в беспредельной печали - они уходят в муку адскую с надеждой, что их вымолит Мать-Церковь, как бы временное идёт заключение в муку адскую, и на Страшном Суде они будут помилованы. Когда тяжело болеет человек, но есть надежда на исцеление, он живёт хоть и малой этой надеждой. Так и нам, грешникам, всем, и умершим душам Господь даёт эту надежду, чтобы мы надеждой этой жили. А Церковь молится, родственники поминают, родственники милостыню дают, родственники Литургию заказывают, родственники просфору подают, ходатайствуют, чтобы упокоил Господь усопших рабов, простил им Господь вольные и невольные грехи и на Суде Божием не осудил их уже на вечную муку. С такой надеждой сейчас уходят все грешники в муку адскую - с надеждой на прощение Божие. И мы знаем поучения святых Отцов и предание Церкви, что многих, очень многих Господь простит по молитвам Церкви и родственников на Суде Божием - очень многие души будут избавлены во Второе Пришествие Христово от мук адских и станут наследниками жизни вечной.
Особенно на Суде Божием будет ходатайствовать за каждую душу Пресвятая Дева Мария, Божия Матерь, особенно за монашествующих. Она как бы вырывать будет каждую душу из лап диавольских, вырывая особенно и прося прощения у Бога души монаха или монахини, если они жили нерадиво в жизни своей.
И за каждую душу ходатайствовать будет Пресвятая Дева Мария, особенно за те души, которые при жизни земной чтили Божию Матерь и постились строго в Успенский пост, и почитали праздники Пресвятой Девы Марии.
Вот таков будет Суд Божий, таково будет воздаяние Божие и милосердие Божие безграничное. И по учению святых отцов многих Господь по молитвам Церкви, по молитвам Пресвятой Девы Марии, по молитвам родственников простит и дарует им Царствие Небесное. Господи, помоги нам войти в число этих прощённых, но не осуждённых.
Ещё одна мука адская - это тьма кромешная. Мы знаем, какую радость даёт свет: когда солнышко сияет, нам радостно становиться, светло на душе, и болезнь отступает, и скорбь и уныние бежит - солнце сияет, ласковое, доброе, тихое, спокойное, свет даёт, радость даёт. И как печально, как уныло, когда пасмурно и солнца нет, а тьмой ещё страшнее, ночью ещё страшнее. Беспредельная тьма ночи для нас страшна, и мы скорей желаем переспать ночь, чтобы солнышко вновь светило, чтобы нам было радостно и весело жить. Мы созданы Богом для света, и мы стремимся к этому свету и радуемся о свете.

В жизни вечной в аду лишены будут солнца грешники, лишены света будут - тьма кромешная, тьма тёмная, лишь только будет сверкать бесовский пламень, лишь только будет злоба и скрежет зубов кругом. Представьте, когда человек от злобы скрипит зубами, глаза налиты кровью - страшно, жутко. Точно так же и скрежет зубов диавольский, демонский - этот жуткий, страшный скрип. Жуткое дно адово... Рядом себя с разбойниками какими-то ночью сейчас поставь - и ты беспредельно беспомощный стоишь. Точно так же муки адские, тьма кромешняя.
И особая бывает радость душам усопших, когда по ним служат панихиды. Преподобный Макарий Египетский, когда беседовал с черепом жреца, спросил об участи умерших. И рассказал череп, что когда христиане, особенно в Великие поминальные субботы, молятся вместе все сообща, радость бывает грешникам, находящимся в аду, - как бы заря сияет над пропастью ада, и прохлада несётся. И тогда они с радостью понимают: Церковь молится, христиане молятся - значит, есть надежда. Так поддерживается в ихних страждущих душах огонёк надежды, что обязательно помилует их Господь, - прохладу, радость вечной жизни, солнечной, ясной, и свет предвечного покоя обретут они у ног Спасителя нашего. С этой надеждой они и продолжают своё осуждение на муку, ожидая Страшного Суда Божия.
Вот, что такое тьма кромешная. Как тяжело во тьме жить, как мы стремимся и всё живое стремится к свету. Поставь в тёмном месте цветочек, и луч солнышка куда-то направь только в одну точку - цветочек к нему и будет тянуться. Он худенький вырастет, кволенький вырастет, но он будет тянуться именно к источнику солнышка, к свету - вот, что значит свет.
Так и нас, Господи, не осуди на вечный этот мрак адский, но во свете Твоего учения, Господи, да увидим мы свет жизни вечной и радость вечную!
Вот муки адские, реальные, по слову Божию, по Святому Евангелию. И не будем легкомысленными, задумаемся об этом, ведь нас всех ждёт вечность. Мы не знаем, что сегодня вечером с нами будет - может, сегодня некоторые уже будут в вечности из нас предстоящих, может, завтра мы будем петь кому-то "Вечную память", погребение совершать, и душа уйдёт в вечность: "а ты, душе моя окаянная, и не готовишься, и не радеешь - конец приближается", - с каждым мгновением, с каждым днём всё приближается вечность для нас, кончина одного существования, земного бытия нашего и начало новой жизни вечной.
Мы не задумываемся об этом, мы даже представить себе не можем, что умрём. Я сам, грешный, хоть и Господь сподобил немножко побывать на том свете, но не могу опять себе представить, как я буду мёртвый лежать...
О чём это говорит? О том, что мы созданы Богом бессмертными, нам противоестественно мыслить о смерти, мы - каждый из нас, из живущих - не можем даже себе представить: неужели мы умрём? Неминуемо умрём, конечно, - тело останется здесь, гниющее, до Суда Божия, а душа уйдёт в вечность. И с последним вздохом откроется для нас жизнь вечная. Какова эта жизнь вечная - от нас самих зависит: "Праведники войдут в радость жизни вечной, а грешники - в муку вечную", - говорит нам Слово Божие, как сегодняшний богач Евангельский и как сегодняшний бедняк Лазарь.
Потому чадолюбивая Церковь-Мать и даёт нам и посты, и покаяние, и исповедь святую. Потому Господь и даёт нам наставление святых Отцов и подвижников: о временности этой жизни, о покаянии, об очищении себя от грехов - вот о чём нас побуждает думать Церковь, о вечности неминуемой каждого из нас.
И об усопших родственниках наших даёт нам Господь целительную силу молитвы. Когда молимся мы, исцеляется скорбь о потере родителей, детей, близких людей. Мы живём надеждой на будущую встречу в жизни вечной, где нет ни печали, ни болезни, ни воздыхания, но есть жизнь радости, жизнь вечная, жизнь бесконечная. В будущей жизни все мы увидимся, все мы узнаем друг друга - тех, которых мы и забыли, и не знаем сейчас, и тех будем всех знать: и бабушек, и прабабушек, и прапрапрадедушек - всех будем знать в вечной жизни, и все будем с радостью общаться между собой в той вечности, где, как поёт Церковь, "нет ни печали, ни болезни, ни воздыхания, но есть жизнь бесконечная..."
Смерти боятся нечего - наоборот, мы утром и вечером, трижды в день просим: "христианския мирныя кончины и доброго ответа на Суде Божием даруй нам, Господи". Мы сами просим и воздыхаем: "Подай, Господи". Смерть праведника - это святость, это радость, лёгкий, безболезненный переход из одной жизни в иную, успение.
Пример успения - это и Пресвятая Дева Мария, славное её Успение; успение мы видим и праведников великих: они не умирали, а усыпали здесь на земле, дабы пробудиться в жизни вечной. Они не боялись смерти, они с радостью всегда помнили о ней, они с радостью ожидали конца жития своего мученического на земле и с радостью ожидали встречи с Богом.
Почему мы боимся слова "смерть?" Слово Божие нам говорит: "Смерть грешников люта". И этим всё сказано: потому что мы грешные люди, маловерные люди, и для нас слово "смерть" - "ой, что угодно, про смерть только не надо!" Да куда ж ты од неё денешься? Завтра же к тебе уже эта смерть придёт, а ты боишься про неё вспомнить. И пожалуйста, старухе почти 100 лет, а она беснуется: "Ещё жить, жить, жить..."
Да слава Богу - принял бы Господь уже от этой мученической жизни в жизнь вечную. Самое главное - прощёнными нам быть Богом. От нас самих зависит жизнь вечная: кающегося всегда Господь прощает.
И часто говорю вам: я никогда не заостряю внимание на грехах человеческих. Знаю, что мы согрешили. Покаялись? Бог милостив, обязательно простит - нет такого греха, чтобы Бог не простил, но всегда вперёд смотри: за наши грехи мучаются дети и внуки наши...
А мы сейчас бегаем: "Чё ж наши дети? Кто им "поробил"? Кто им поколдовал?" Глупости всё это. Сами ж мы колдуны, сами ж мы "поробили" своей жизнью, своими грехами. Вот этого светлого чувства покаяния даруй нам, грешным всем, Господи, чтоб не бояться нам слова "смерть", спокойно к нему относиться: слава Богу, от неё никуда не денешься. Когда придёт - дай Бог мирно и спокойно уснуть.

Так что не бойтесь слова "смерть": что ж, помрём - слава Богу, когда придёт время, только Бог бы дал по-христиански помереть. Вот, как этот праведный Лазарь помереть, всё претерпеть до конца, безропотно, как праведный Иов умереть. Сколько чудных в Ветхом Завете и Новом примеров нам этой блаженной жизни и блаженной кончины, и блаженной вечной жизни!..
И не возроптал на Бога праведный Иов, а за ропот как мы будем отвечать перед Богом! Суд Божий очень строгий будет. Там уже ничем не оправдаешься, не скажешь: "кто-то виноват, я не виноват", - наврал, отговорился, отказался. Нет, там уже этого не будет перед Богом. Там вечная правда, там очная ставка будет: с кем грешил, как грешил - душа с душой будет встречаться. Уже ничем не отговоришься там.
Так что думайте здесь, пока ещё Господь даёт время нам всем для покаяния, пока Господь даёт нам это блаженное свойство покаяния, исцеления души, обновления души. Да стремимся к этому покаянию! Не отлаживайте этого покаяния - мы не знаем: может, некоторые сегодня последний раз в жизни были на исповеди - уже больше они не будут; может, в последний раз причащается кто-то из нас Святых Христовых Тайн; может, в последний раз кто-то в церкви стоит уже - больше он не переступит порог храма...

Если б сейчас вам сказали: "Сегодня вечером умрёшь!" "А-а!" - кричали бы и каялись на месте: "Боже мой! Прости меня!" Такие чувства, как в последний раз, должны наполнять наше сердце. Помните: после смерти раскаяние только бывает, этот беспомощный скрежет зубов, злобный, а покаяния нет, лишь только надежда: кто-то за тебя будет молиться, кто-то будет ходатайствовать, храм будет молиться за тебя. Только эта надежда остаётся, а покаяния уже после смерти нет, лишь здесь каемся мы.
Вот краткое слово-назидание сегодняшнего дня. Переживания своего сердца вам рассказываю, свои чувства рассказываю, свое ведение говорю - на основе Слова Божия, Святого Евангелия и Святой Библии. Вразуми, Господи, правильно понимать мои простые священнические слова, без лукавства, без хитрости, без разных таких патетических восклицаний - простая беседа идёт о том, что нас ждёт. Задумаемся каждый о краткости нашей жизни, задумаемся о матушке смерти нашей, грядущей к нам несегодня-незавтра, задумаемся о встрече с Богом Судией. Единственный у всех строжайший экзамен висит над каждым из нас в жизни нашей - это ответ на Суде Божием. Строжайшего экзамена не будет у нас в жизни, чем этот экзамен. Дай, Господи, нам и этот шаг пройти. Пока даёшь Ты, Господи, нам время на покаяние - не будем терять времени: очищаемся, исправляемся.
Не бойтесь смерти, ожидайте её с радостью, поменьше грешите, чище живите. Умирать очень легко: один вздох - и тебя уже нет. Только сверху уже посмотришь на своё безжизненное тело - такое гадкое, такое вонючее. Если бы вы посмотрели на себя со стороны, вы ужаснулись бы своей мерзости, этому куску мяса вонючего лежащего, которое называлось "я", которое мы любили, красили, мазали, мыли и всё прочее: "Такая вонь, такая мерзость..."
Как посмотрим мы на своё тело мерзкое, так и на себя со стороны посмотрите, на свою мерзкую жизнь, ужаснитесь своим забвением, своей надменностью, своими блудными помыслами, своей подозрительностью, ужаснитесь убожеству и уродству своему, и дай, Господи, исправления, очищения и обязательно, как всегда говорю, наследия Царствия Небесного: "Хоть мы и грешные, хоть мы и свиньи страшные, но мы Твои свиньи, Господи, Божий свиньи все, хрюшки мы - не лиши нас, Господи, свиней Твоих, Царствия Небесного". Как преподобный Амвросий говорил: "Хоть скраешка, да в раешке", вот так и нам: хоть скраешка, да в раешке жизни вечной.
Как там хорошо! Всё время воздыхаю и думаю об этом. И вам дай, Господи, этих смертных добрых мыслей - не ужаса, а радостного восприятия жизни вечной и обителей райских. Аминь.

 

 

 

О КОДАХ (об ИНН)

Схиархимандрит Зосима как ревнитель веры православной всегда безбоязненно, не взирая на лица, стоял на защите чистоты православия, обличая всякую ложь и неправду.
И когда в Церкви враг посеял смущение вокруг ИНН (в укр. варианте - "кодов"), когда кампания "кодоброчества" начала набирать обороты, угрожая единству Церкви, мужественный схимник, основываясь на преданиях своих великих наставников и великих Старцев, возвысил своё слово в защиту народа Божия против новой смуты нашего лукавого времени.
Мы приведем только некоторые из его слов на эту наболевшую тему, сказанные в живой беседе со своей паствой, с теми людьми, которые со всего мира приезжали в Никольское, чтобы услышать здесь правду.

 

 

"... Да, ещё: бесконечные вопросы, смущение идёт в Церкви Божией в отношении этих кодов, этих пресловутых карточек и прочее. Многие из духовенства крайнюю позицию занимают, считают, что это уже печать антихриста и прочее. Христос был против этого: обличал нас, фарисеев, что бремена неудобоносимые надеваем на людей.
Было заседание Священного Синода. Конечно, Священный Синод против этой глобализации - это уже первый шаг к антихристовой печати, здесь никакого секрета нет...
Но пока о Боге нас никто не спрашивает, пока идёт только государственный учёт, как сказал Святейший Патриарх.
Некоторое духовенство непримиримую позицию заняло - никаких уступок: тот же самый С-й монастырь. А кто ж подцепил на этот монастырь код? Вы ещё понятия не имели, а уже на монастырской печати код стоял. Говорят: это надо так, а как мы со счёта будем деньги переводить, а как мы будем жить? Так вам надо, а народу - не надо? А как же народ будет жить? Не дадут этой пенсии, за что ж хлеба купить, за что ж будешь жить? В тот же монастырь кто ж эту свечку пойдёт купить?
Пока я не приветствую этой крайности суждений: надо вас, бедных людей, жалеть.
Вот когда нас спросят о Боге, о нашем уповании, о вере - тогда мы скажем твёрдое своё слово христианское, тогда начнётся путь исповедничества нашего, как это было в истории Святой Православной Церкви.
Пока о Боге не спрашивают, я спокойно к этому отношусь. Всё равно, знайте, берёшь-не берёшь ты этого кода, мы давно уже "закодированы" все. В паспорте у вас что стоит? Код, номер какой-то - откуда мы знаем, что этот номер обозначает. В военном билете, пенсионном - что стоит? Номер. Ну вот - ехали, ехали и приехали.
А фарисеи, мне даже рассказывать стыдно, уже объявили, что это конец, отлучают от причастия народ Божий, смуту сеют. Зачем сеять смуту, зачем бунтовать?
Пусть народ молится, пусть радуется во славу Божию. Ещё впереди будут все искушения, все испытания. Дай нам, Господи, готовиться...
Вот простое моё слово пастырское, жалостливое слово ко всем вам..."

 

 

"Опять мне пишут письма, опять идут пасквили об этих пресловутых кодах. Сегодня в алтаре читал письмо одной женщины из Мариуполя:
"Батюшка Зосима, что нам делать, нас монахи С-ого монастыря уже "заморочили" с этими кодами. Говорят с голода умирайте, а кодов не берите. Моя соседу намерена умереть с голода, а кодов не брать. Пишут, что если ты принял код, то уже на 30 % в аду, а карточку - на 60 %..."
Сколько живу, такого не слыхивал, чтобы ад процентами уже измеряли. Интересно, по ихней тарификации если звонишь по телефону и набираешь код, номер - на сколько процентов в аду? Это ж надо, до такого только Додуматься!..

 

 

"А ещё старец Василий какой-то туда приходил, ему явления разные были, что кодов ни в коем случае нельзя брать. Батюшка Зосима, объясните на проповеди. Грешная Елена".
Да какой это старец - проходимец какой-то, шарлатан, да и всё.
Вот, на прошлой недели у нас в деревеньке был святитель Софроний, благодатная беседа у нас с ним была, действительно, мудрый Старец. И сказал святитель: "Зачем вы колотите, зачем вы вред Церкви наносите? Всё это ещё не то. Не надо колотить - это ещё не те времена. Спокойно относитесь, как к государственному учёту". Вот так - просто и ясно. И никаких листовок политических не читайте, чтобы вас никто не "заморочил".

 

 

Помогай, Господи, чтобы у нас этих глупостей, крайностей не было.
Многое говорят "Батюшка, как у вас здесь спокойно, мирно, никто не пишет, не митингует - молятся да Псалтирь читают". Так и должно быть: никакого политиканства, мир умирает за святыми вратами. Здесь умиротворение, спокойствие, тишина - мы пришли к Богу..."

 

 

Рассуждая о событиях, которые должны разразиться в конце мира, при воцарении антихриста, схимник часто говорил: "Читайте Лаврентия Черниговского. Как у него всё написано, так и будет".
Он не любил говорить от себя, а имел обыкновение обращаться к авторитету известных подвижников, прославленных уже ныне в лике святых. Как бы подчёркивая этим, что главный аргумент в решении трудных вопросов - преемственность духа, чувств и мыслей.
Так, когда один православный журналист, начитавшись статей и книг о кодах, хотел внести и свою лепту в "борьбу с мировым злом", Батюшка в краткой беседе, обращаясь к духовному наследию преподобного Лаврентия, быстро остудил этот неуместный пыл.

"Преподобный Лаврентий Черниговский - великий, светлый Старец нашего времени. Ему было дано от Господа пророчествовать о последних временах. К нему приходили пророки Энох и Илия, всю ночь беседовали со Старцем о конце мира, о грядущем Страшном Суде Божием. Приходил к нему и Евангелист апостол Иоанн Богослов, посвящал его в тайны Апокалипсиса. И если бы преподобный Лаврентий захотел, если бы это нужно было для нашего спасения, он бы целые тома исписал: что и как оно будет при конце мира.
Но он не от себя говорил, а от Духа Святаго. А Дух Святой немногословен. Почему Старец и оставил нам несколько слов, необходимых для нашего спасения, оставил нам предупреждение и чудное утешение. Не так, как эти современные писаки, измарали целые тома о конце мира - ужасами простой народ пугают. Это плод больной фантазии, это настоящая литература ужасов, льстящая нашему пустому любопытству и тщеславию.
О чём же предупреждал нас Богоносный Старец Лаврентий? О кодах, о пластиковых паспортах, о том, что будет ИНН какой-то: смотрите - не берите? Если бы это действительно было так важно, то обязательно сказал бы нам Старец, не умолчал бы. Но Старец предупреждает нас о том, чему был научен от пророков Эноха и Илии, от апостола Иоанна, а не от современных лжепророков и мнимых праведников: "смотрите, блюдитеся, - говорит он, - ибо многие из духовенства погибнут и в погибель паству свою поведут..." Как погибнут? От того, что, может быть, приняли коды? И не вспоминает о них Старец, но говорит чётко и ясно: через расколы, через отделение от Матери Церкви, через гордыню свою. И эти мнимые современные праведники, лжестарцы и лжепророки, если не угомонятся, новый раскол создадут.

"По плодам их узнаете их" (Матф. 7:16). Смута, политиканство, разделение и разорение обителей, разрушение семей, совершенно ненужное озлобление властей против Церкви, ложь и клевета на патриарха, бесовское уныние и отчаяние, душевное и духовное расстройство - вот плоды ревности не по разуму...
Но преподобный Лаврентий оставил нам и чудное утешение, за которое мы ему благодарны: Господь не оставит Русь Святую, и как бы диавол не восставал на Церковь, Русь сохранит Святое Православие до скончания века, до Второго Славного Пришествия Христова.
Только не отступайте сами от Матери Церкви, не занимайтесь политиканством, не митингуйте. Наше дело - молиться, очищать своё сердце от страстей: "удались от зла и сотвори благо".
Не бойтесь, Мать Церковь обязательно предупредит своих чад, когда придёт антихрист, когда действительно будут уже ставить печати..."
"Батюшка, а как же мнения некоторых старцев об ИНН?" - робко спросил журналист.
"Лжестарчество - бич нашего времени, - с печалью ответил Батюшка. - Истинные Старцы всегда ревновали о церковном мире".
Видя упорство новых Дон Кихотов от православия воюющих не на жизнь, а на смерть с воздушными мельницами ИНН, Старец с печалью и болью говорил: "Ещё бес посмеётся над этими лжеревнителями: те, кто сегодня больше всего кричит против кодов - первыми примут печать антихриста".
Как понимать эти слова? Схиигумен Илий из Оптиной пустыни так объяснил эти слова о. Зосимы: "Всё будет, как в сказке о пастухе и юлках. Он всё кричал: волки, волки. А когда действительно напали волки, никто этому уже не поверил. Так и здесь. Сейчас кричат: печать, печать, а когда действительно будут ставить печати - кто поверит? Эти мнимые ревнители не осознают, что они подрезают ветку, на которой сидят..."
Как ни парадоксально, но оказывается, миссия современных "кодоборцев" совершенно противоположна той, которую они декларируют: мол, мы выступаем, чтобы люди не брали кодов для того, чтобы в будущем они не взяли печать. Как раз наоборот - миссия "кодоборчества": подготовить массовое сознание к принятию печати!
Похоже, диавол в своей борьбе с Церковью опять использует карту апокалипсиса, которую он неоднократно с успехом уже использовал во все смутные времена. Но сегодня, кроме расколов, преследуется ещё одна цель: все, даже неверующие люди, осознают, что мы живём уже в предапокалиптические времена. Идея конца мира буквально носится в воздухе, о чём пишут даже мирские средства массовой информации. И чтобы человечество не воспринимало всерьёз идею апокалипсиса, идею антихриста и печати, её надо дискредитировать, затаскать до банальности, чтобы она вызывала скептическую улыбку.
И когда действительно придёт антихрист и Церковь скажет своё слово, многие не поверят: "Да сколько же у вас печатей было, сколько антихристов? С нас довольно, мы уже наслушались, натерпелись". Кто ж тогда ответит за этот соблазн, с кого Господь взыщет эти души?

 

О МОНАШЕСТВЕ

Старец мой покойный говорил: "В последнее время люди отступят от Бога, мало будут молиться Ему и угождать, но Бог от каждого рода будет избирать избранника. И этот избранник будет своей молитвой, своими подвигами, своими страданиями искуплять, вымаливать грехи всего своего рода". Вот, что такое монашество XXI века.
И часто я говорю приходящим, просящимся в обитель: почитаю вас всех как избранников Божиих от этого блудного безумного мира.
Не только за себя умолите Господа, но и за весь свой род умолите - и за прадедов грехи, и о всех сродниках должны монашествующие, как на Руси говорили, "умолить Бога", "вымолить".

 

 

О ЛОЖНЫХ МЫСЛЯХ НАШЕГО ВРЕМЕНИ

...В наше время бес особенно культивирует мысли: нам все кругом "роблят", наводят порчу, колдуют (укр. "робыты" - "делать", в языческом сознании "поробыты" - принести вред здоровью или имуществу путём колдовских магических манипуляций).
И когда испытания Господь нам посылает, идём не в храм Божий - к Божьей Матери и Спасителю, нет, бес посылает: иди к колдовке, она тебе расскажет. А колдовка, эта бабка сатанинская: "Тебе "поробила" (навела порчу) мать, тебе "поробила" невестка, тебе сын "поробил", там ещё кто-то".
Была мирная христианская семья. Как загорелся этот огонь сатанинской злобы, ненависти, ругани - семья распадется. Вот так бес колотит и мутит.
Берегитесь этого, всегда помните: не люди нам "роблят" - мы сами себе "робим" своими грехами, и все за свои грехи страдают. И если страдаем - Богом мы не забыты. Это всегда помнить надо и за всё благодарить Бога, как праведный Иов многострадальный. Не только за хорошее благодарить Бога, но и за плохое: за все испытания, за все скорби, за все болезни, за все невзгоды - за всё слава Тебе, Господи.
Вот именно такая святая благодарность должна быть у нас: тогда мы и будем детьми Божьими...

...Бесконечно повторяю: это ложь нашего времени, мы лжецы, когда говорим: нам "поробили", нам поколдовали, на нас нашептали - ложь это всё.
Не люди посылают, а Бог попускает. Попущение Божие и через людей бывает на человека, но люди здесь не виноваты: Господь дает. Книга праведного Иова нам об этом говорит. И мы очень часто лжём перед Богом, когда свои грехи, свои страдания списываем на кого-то: кто-то в чём-то виноват, а не мы.
Нам за это большой грех, что мы на невинных людей плохое думаем. Человек и не подозревает, что мы на него мерзость какую-то думаем. За этот грех, за эти мысли скверные мы и на Суде Божием будем отвечать строго, и эти люди будут свидетельствовать против нас.
Об этом думайте. Никогда не склоняйтесь к мысли, что вам "поробили", поколдовали, что вам порчу навели и все прочие глупости - воля Божия такова. Молитвенный вздох из сердца нашего должен исходить: "Господи, даёшь ты мне болезни, падение греховное какое-то, - помоги мне, дай мне силы спокойно эти болезни, это падение перенести, после падения стать, покаяться, осознать всё..." Не будьте греховно упёртыми, как некоторые из нас: упрётся в грех - я прав, я права. Это гордые и надменные люди, лжецы и обманщики перед Богом.
Всегда духовные силы надо иметь осознать свою неправоту, иметь силы покаяться и исправиться.
Каждый будь себе судией: не оправдывайте свои грехи, не лгите перед Богом, не упорствуйте во грехе, смягчайтесь, исправляйтесь, чтобы за своё греховное упорство не пойти в ад, чтобы обязательно все спаслись, чтобы мы вновь не били своими нераскаянными грехами по лицу Спасителя...

 

 

О ГОРДЫНЕ И МНИМОЙ ПРАВЕДНОСТИ

...Особенно бойтесь на невинных людей думать плохое - какой это тяжкий грех.
По нашим глупостям люди падают в грех, по нашим глупостям семьи распадаются, по нашим глупостям болеют дети, а мы не думаем об этом, мы все кого-то обвиняем. Мы дочку обвиняем, мы зятя обвиняем - они виноваты. Да ты ж сама, злая змиюка, виновата во всём: через тебя страдают и внучка, и дитё. Всех пообвиняет: "Они не понимают, они все во зле, только ж я такая страдалица невинная, я ж такая..." - хоть икону пиши. Это очень тяжкий грех прелести, гордыни нашей.
Берегитесь, осознайте её. Даю пищу для размышления: из-за нас, из-за нашей гордыни внутренней, самооправдывания своих грехов страдают дети, внуки страдают даже - и мы не осознаём.
Часто приходят ко мне и жалуются на детей, на внуков. Я говорю: когда листочки на дереве болеют, что лечат - листочки или что? Вот вы сами и ответили - корень, родители лечатся, тогда и дети будут оживать, тогда и дети будут радостными, тогда вновь листочки зазеленеют.
Вот как мы должны поступать: в корень смотреть, себя исцелять мы должны, смирять, очищать, а тогда Господь даст чистоту и поколениям нашим.

 

 

О ДОБРЫХ ДЕЛАХ

Прежде всего, родные мои, Бог нас не спросит: какой мы храм построили, какие кресты поставили, золотые или серебряные, какие колокола там будут звонить... А Бог на Суде нас о чём спросит? О делах наших, о прошедшей жизни. От своих дел или прославишься, или постыдишься. Вот о чём спросит нас Бог: накормил ли ты голодного, принял ли ты нищего или странника, посетил ли ты в темнице находящегося, сироту пригрел ли, вот о чем нас спросит Господь на Суде - о добрых делах...
Как говорил знаменитый врач Гааз: "Спешите делать добро - жизнь коротка!"

 

 

О ЛЮБВИ К РОДИТЕЛЯМ

Самое святое слово - мать. Это слово святейшее. Дай Бог, чтобы мы досмотрели своих родителей, особенно когда они станут беспомощными, немощными, аки дети станут, не роптать на них, не обижаться, не думать, в какой дом престарелых сдать скорей да желать, чтоб они околели, а с любовью докормить, помочь им во всех немощах ихних. Так, чтобы мы с чистой душой могли стоять у ихнего гроба, когда придёт их кончина.
По исповедям знаю: сколько мучается сейчас людей, которые гадко относились к своим родителям при жизни. Родители ушли уже в вечность - какие муки совести, а уже поздно: поезд ушел, красные фонари горят...
Так что берегите родителей. Свято относитесь к ним...

 

 

О ЛЮБВИ К ОТЕЧЕСТВУ

"Служу Отечеству!" - что может быть выше этих слов, чем служить Отечеству. Как священник служит Святому Алтарю, свой труд и молитву приносит на Алтарь Божий, так и любой гражданин должен служить Отечеству. Особенно государственные деятели все, военные, и вы также, братия и сестры, служить должны Отечеству.
Вот тогда будет патриотизм у нас, тогда смысл жизни будет, тогда будет нам мирная, спокойная и долгая дальнейшая жизнь.

 

 

О МОЛИТВЕ

Господь собрал нас под свод сего священного храма для Святой Божественной Литургии, для покаяния, для причащения Тела и Крови Христовой и особенно - для молитвы друг за друга. Друг о друге молиться завещевал нам Господь, святые Апостолы - и мы это исполняем: и о здравии, и за упокой молимся, поминаем, всех благодетелей поминаем, всех врагов обязательно поминаем - за всех всеобъемлющей христианской молитвой молимся.
И дай, Господи, чтобы молитвы наши были простые - без лукавства, без хитрости, без лицемерия - детские молитвы. "Аще не будете, яко дети - не войдете в Царствие Небесное".
Самое дорогое - когда сердце молится, а то часто бывает, что уста слова говорят, а сердце молчит, и пустая бессмыслица получается.
Дай, Господи, чтобы мы просто молились, с душой молились. Господь не требует от нас больших молитв, и святые угоднички Божий знали людскую тяжёлую жизнь: не обременяли народ никогда длительными правилами. "Молитесь коротко, но с душой", - говорил преподобный Серафим Саровский. Дал он какое правило для людей? "Отче наш", "Богородицу", "Верую" читать - и за это слава Богу, и за эту молитву в этом безумном, тяжком, богоотступном мире - только от всего сердца...
Вот к этой чистой, детской, сердечной молитве помоги, Господи, стремиться, чтобы сердце всегда молилось, чтобы вздох сердечный шёл - вот тогда будет и радость в молитве, и смысл в молитве. А то временами мы бормочем, стараемся много прочитать всего, а на сердце пустота - одно бормотание, одно словоблудие идёт, одно лишь только отбытие очереди.
Вразуми Господи, как правильно молиться, с воздыханием сердечным всегда творить молитву. Особенно, начиная какое-то дело, всегда попросите Божьего благословения, и всегда, оканчивая какое-то дело, поблагодарите Бога - за это будет великая помощь Божия нам в делах наших и в жизни нашей.

 

НЕ УНЫВАЙТЕ В МОЛИТВАХ!

Как часто привожу пример нашей русской княгини Ольги: как она молилась, как сильно страдала за сына своего - Святослава. Но за его жестокое сердце не презрел Господь на него: так он язычником и погиб лютой смертью. Но зато молитвы бабушки все на внуке Владимире исполнились. И мы чтим, славим, величаем нашего святого равноапостольного князя Владимира, внука святой равноапостольной княгини Ольги. На него по молитвам этой старицы великой презрел Господь, и он стал не только сам христианином, но и просветителем земли Русской.
Поэтому всегда говорю: не унывайте в молитвах! Некоторые по глупости говорят: "да вот, молюсь, да Бог меня не слышит, два года уже молюсь".
Ещё 20-ть только молимся, ещё 40 только - и дай Бог молиться без уныния до последнего издыхания! Так что не унывайте в молитвах! Помните, что молитва наша даром никогда не пройдёт - Господь услышит нас. Пусть не сегодня исполнится наша молитва - она через десять лет исполнится, она на внуках наших исполнится, но обязательно всяк глагол Божий исполнится в жизни нашей.

 

 

О ВЕЧНОМ БЛАЖЕНСТВЕ

Господь такое уготовал венное блаженство, что ни помыслить мы не можем, ни язык человеческий не может о нем рассказать - это глубокая тайна, иное измерение человеческого мышления, восприятия, совершенно непонятное чувство для живущих на земле. Лишь тогда, когда мы увидим это блаженство, тогда мы поймем: что Господь уготовал для всех любящих Его.
Одно только можно сказать: это такое озарение восторга духовного, что на земле нет такого восторга.
Когда ты восхитишься чем-то, когда ты поймешь что-то возвышенное, прекрасное - вот это состояние приблизительно что-то отдаленно напоминает...
Господи, хоть частичку блаженств райских даруй и нам грешным по велицей милости Твоей!