МакеевДон

Ровно 68 лет назад в жизнь советского народа ворвалась война. Эта страшная чума ХХ века унесла жизни и покалечила судьбы миллионов людей. Но, к нашему счастью, многим удалось ее пережить и победить. Сегодня эти люди, которых, увы, с каждым днем остается с нами все меньше, еще могут рассказать о событиях самых страшных лет в истории человечества. Нашему земляку Григорию Журбе довелось служить в армии в нескольких километрах от западной границы Советского Союза, столкнувшись лицом к лицу с войной с первых ее минут.

Его 233-й стрелковый полк 97-й стрелковой дивизии находился в селе Забалово Львовской области. В те злополучные дни июня 41-го большинство солдат дивизии проводило летние занятия в лесу, к востоку от места дислокации. А Григорий Яковлевич остался с некоторыми сослуживцами охранять оружейные склады. О том, что началась война, наш земляк узнал ранним утром 22-го июня.
- К нам в казармы прибежал начальник гарнизона и громко закричал: «Что вы спите?! Война началась!», - рассказывает Григорий Журба.
– Мы сразу вскочили с кроватей и побежали к складам. Когда вижу, со стороны леса, хромая и еле перебирая ногами, идут наши пограничники. Я сразу понял, что это раненые бойцы, принявшие первый бой. Помню, когда они подошли ближе, стали нам кричать: «Уходите! Уходите! За лесом немцы, вот-вот будут здесь!».
Меня тут же с письменным донесением отправили в штаб к командиру гарнизона. Он прочитал и приказал солдатам собираться, а мне сказал: «Возвращайтесь на склады, остаетесь немцам на пожертвование».
Естественно, когда я вернулся на свою позицию, немцы уже простреливали нашу территорию. А вскоре меня ранило. Одна пуля зацепила кисть, а две другие насквозь пронзили обе ноги. Боль была неимоверная, я кричал и просил смерти.

Истекая кровью, Григорий Яковлевич оставался лежать в канаве еще долго. Вечером того же дня нашего земляка обнаружили польские солдаты, воевавшие на стороне фашистов. Они разбивали кухню неподалеку от того места, где проходила перестрелка.
- Ко мне подошел солдат в немецкой форме, - вспоминает Григорий Журба, – посмотрел на меня и стал спрашивать: «Болеч, болеч?». По произношению я понял, что это был польский солдат. Увидев ранения, обмотал мне одну ногу бинтом, а вторую не тронул и сказал: «О-о-о, много болеч. Ютро шпиталь». Я так понял, что утром меня заберут в госпиталь. И действительно на следующий день приехала машина «скорой помощи» и забрала меня.

Привезли нас в польский город Радом, где был ипподром. Как я понял, туда привозили раненых советских солдат. Смотрю: на стогах сена сплошь и рядом лежат зеленые фуражки пограничников. Мне стало понятно, что здесь наших ребят очень много.
До следующего дня Григорий Яковлевич пролежал на поле практически без движения. По его словам, помощь советским солдатам поляки не оказывали, а 24 июня отправили раненых машиной в глубь своей территории. Григорий Журба оказался в госпитале города Кракова, где ему наконец-то сделали первую перевязку и дали 200 граммов хлеба.
- Как-то нас посетила украинская делегация, - рассказывает ветеран.
– В моей палате лежали в основном солдаты из Западной Украины. И вот одна представительная женщина стала подходить к каждому и предлагать помощь. Подошла она ко мне и задала два вопроса: «Яка у тебе потреба? Звідки ти?» К тому моменту у меня совершенно не осталось одежды. Старая порвалась, а другой не давали. Поэтому я ей сказал, что мне нужна одежка, а затем добавил, что я из Сталино. И вдруг все как закричат: «Ні! Ні! Не треба йому нічого давати, пані». А она сказала: «Ні. Україна єдина». И на следующий день мне принесли брюки и рубашку.

Только через 10 дней Григорий Яковлевич смог первый раз после ранения подняться на ноги. Как вспоминает ветеран, своим вы-здоровлением он обязан немецкому фельдшеру. Этот человек относился к советским раненым со всей ответственностью. По словам Григория Яковлевича, немец во время перевязок всякий раз повторял солдатам: «Вы ни в чем не виновны, это все война».

Вскоре его забрали на фронт, а нашего земляка отправили в концлагерь в город Санок. Там Григорий Яковлевич пробыл до поздней осени 1941-го. Работать в этом лагере военнопленных немцы не заставляли, но издевались регулярно. Зимовать Григорию Журбе пришлось уже в Перемышле.
- В лагере этого города условия существования были лучше, - вспоминает ветеран.
– Но о том, чем нам приходилось питаться, иногда даже не хочется рассказывать. Выделяли нам по 5 картошин, которые никто, естественно, от земли не очищал, и бросали в кипящую воду. От капусты нам доставались только кочерыжки. Вот такую баланду с землей, лишь чем-то напоминающую борщ, нам давали практически каждый день.
А весной был приказ самых выносливых отправить на работу в Норвегию. Чтобы выбрать «достойных», среди пленных провели многокилометровый забег. Нам сказали, что кто пробежит и не упадет, тот уедет, а остальные останутся. По слухам, мы знали, что в Норвегии условия будут лучше. Поэтому, поднабравшись сил, я смог пробежать и устоять на ногах.

Спустя ровно год после начала войны Григорий Журба оказался на севере Норвегии. И все три долгих года до капитуляции Германии он проработал в морском порту. По словам Григория Яковлевича, норвежский лагерь сильно отличался от польского. Да и русская смекалка помогала пленным выживать. Зачастую так случалось, что Григорий Яковлевич с товарищами имел дело с продуктовым грузом. Советские пленные, будучи физически ослабленными людьми, иногда “нечаянно” разбивали или рассыпали что-либо из продуктов питания. Немцы товар не выбрасывали, а отдавали пленным, а за «халатность» советских солдат особо не наказывали.

Победу Григорий Журба встретил с большой радостью. Как вспоминает ветеран войны, перед капитуляцией немцы много критиковали Гитлера да приговаривали, мол, не нужно было ввязываться в войну с Советским Союзом. А вскоре после победного мая к ним в лагерь приехал представитель советского посольства и объявил, что все могут возвращаться на Родину.

В родной Макеевке Григорий Журба оказался летом 1946 года. Создал семью. Сегодня у Григория Яковлевича 4-ро детей и 7 внуков, уже есть и правнуки. Когда речь заходит о войне, отказывается называть себя героем и не любит надевать медали. Но мы-то точно знаем, что и его заслуга в победе советского народа, несомненно, есть.

газета "МР", Александр НИКИТИН