МакеевДон

1. Позволительно ли делать изображения?
2. Можно ли изображать самого Бога?
3. О почтительном отношении православных к иконам.
4. Когда появились иконы?
5. Каково назначение икон в Церкви?
6. О разности икон.
7. О неправильном иконопочитании.

Иконы являются для нас, пожалуй, наибольшим камнем преткновения в Православии, по крайней мере - самым известным. Протестантский профессор богословия Д. Ферберн отмечает, что "в православном богословии евангельских христиан более всего смущает почитание святых и использование икон в богослужении…" ^{["Иными глазами", глава 7, стр. 149]}. В связи с иконопочитанием мы обвиняем православных в нарушении прямого библейского запрета: "не делай себе… никакого изображения"^{[Конечно, именно этот стих П. Рогозин сделал эпиграфом к своей главе "иконопочитание"]} (Исх. 20:4, 5; ср. Втор. 4:16). Таким образом, иконы мы отождествляем с идолами и кумирами; иконопочитание - с мерзким грехом идолопоклонства, а православных - с невежественными ветхозаветными идолопоклонниками, которых часто и гневно обличал Бог через своих пророков такими, например, словами: "делающие идолов все ничтожны…" (Ис. 44:9-20; ср. Ис. 2:8; 40:19, 20; 45:16).
Как православное богословие может объяснить такое для протестантов очевидное отступление от Слова Божьего? Так как вопрос об иконах многосоставный, то мы разделим его на несколько под вопросов.

I. Позволительно ли делать изображения?

На этот вопрос протестанты отвечают, что Бог прямо запретил делать всякое изображение: "Твердо держите в душах ваших, что вы не видели никакого образа в тот день, когда говорил с вами Господь на горе Хориве из среды огня, дабы вы не развратились и не сделали себе изваяний, изображений какого-либо кумира, представляющих мужчину или женщину, изображения какого-либо скота, который на земле, изображения какой-либо птицы крылатой, которая летает под небесами, изображения какого-либо гада, ползающего по земле, изображения какой либо рыбы, которая в водах ниже земли; и дабы ты, взглянув на небо и увидев солнце, луну и звезды и все воинство небесное, не прельстился и не поклонился им и не служил им..." (Вт. 4:15-19). Православные же, делая иконы и помещая их в своих Храмах, в нашем понимании нарушают вполне ясную и конкретную заповедь Божию.
Но если это так, тогда и мы вместе с православными подпадаем под свое же обвинение - ведь мы тоже делаем изображения! Во многих протестантских домах молитвы есть изображения. Например, в артемовском доме молитвы ЕХБ, где собирается община, в которой я вырос, в подвальном помещении на стенах находятся росписи, иллюстрирующие евангельские притчи и события. Картины эти сделаны в рост человека, и во многом по форме похожи на росписи в православных храмах. Подобные изображения есть и в других протестантских домах молитвы. Делая это, мы противоречим сами себе и завещаниям наших же основателей-реформаторов, которые на основании второй заповеди запрещали что либо изображать в домах молитвы. Томас Ватсон, например, писал: "Изображения Бога, Спасителя, Девы Марии являются самыми опасными из всех. Поэтому, мы должны быть очень осторожными и следить, чтобы они не устанавливались в храмах и церквях"^{[Томас Ватсон, "Десять заповедей", изд. Dutch Reformed Tract Society, 2002 год, стр. 100, 101]}. У нас же в доме молитвы на картине тайной вечери изображён Спаситель. И этими изображениями мы отнюдь не ограничиваемся. Ведь протестанты:
1) издают различные богато иллюстрированные детские Библии;
2) снимают фильмы о жизни Христа и других библейских персонажах;
3) выпускают христианские мультфильмы^{[Нужно не забывать, что каждый фильм и мультфильм состоит из тысяч кадров, т.е. - изображений]};
4) делают выставки картин на библейскую тематику^{[Нужно отметить, что здесь постсоветские баптисты не последовательны. Все перечисленное появилось у нас только в конце 80-х годов XX-го века, с началом близкого общения с западным протестантизмом. До этого баптисты старались не допускать никаких духовных изображений, как не допускают их до сих пор некоторые протестанты]}, и т.п. Хотя Т. Ватсон писал: "Эта заповедь ("Не делай себе кумира")… запрещает устанавливать кумиры для религиозных целей или поклонения"^{[Томас Ватсон, "Десять заповедей", изд. Dutch Reformed Tract Society, 2002 год, стр. 99]}. Пусть мы не поклоняемся этим изображениям, но ведь мы их используем не иначе, как для религиозных целей, нарушая тем самым основные положения реформации, и более того - заповедь самого Бога (как мы её понимаем), ведь Он строго запретил делать любой образ - и мужчины и женщины в том числе: "дабы вы не… сделали себе изваяний… представляющих мужчину или женщину". Как же мы постоянно указываем православным на запрет делать изображения, а сами делаем их бесконечное количество? Как мы вообще смеем фотографироваться, ведь фотографии это и есть изображения, и чаще всего именно мужчины или женщины! Значит мы такие же нарушители Божьей заповеди и не лучше православных!
Или - подсказывает нам здравый смысл - все таки можно делать какие-то изображения, но как же тогда толковать библейский запрет? Неужели Бог действительно запрещает нам изображать что бы то ни было? Ответ не так сложен. Нужно просто вникнуть в историко-религиозный контекст, в котором произносились эти слова. Выше приводимую заповедь Бог давал евреям, жившим в мире язычников, имевших множество богов и их изваяний, которым они поклонялись. В то время не было, по-видимому, ни одного народа, который не имел бы своих идолов. За этими же идолами, по объяснению Ап. Павла, стояли бесы (1 Кор. 10:20; ср. Пс. 105:37; Вт. 32:16,17).
Древнехристианский апологет Марк Феликс утверждал то же самое: "Итак, эти нечистые духи, демоны, о которых знали маги, философы и сам Платон, скрываются в статуях и идолах, которые по их внушению приобретают такое уважение, как будто в них присутствовало божество"^{[Октавий, гл. 27]}.
В числе народов, самых развитых в идолопоклонстве, был Египет, который более чем за 400 лет совместной жизни с избранным народом оставил, бесспорно, глубокий след в сознании и религиозном мировоззрении евреев. Для искоренения такого языческого сознания Господь и запрещает делать изображения идолов, как делали их все народы с целью боготворить и поклоняться им. И именно этот запрет израильтяне вскоре нарушили, когда, во время долгого отсутствия Моисея, сделали себе золотого тельца и стали ему поклоняться как богу, говоря: "вот бог твой, Израиль, который вывел тебя из земли Египетской" (Исх. 32:4). Этот запрет нарушали евреи и позже, когда царь Иеровоам сделал двух тельцов и предложил их своему народу в качестве богов, говоря: "вот боги твои, Израиль, которые вывели тебя из земли Египетской" (3 Цар. 12:28).
Итак, вот какие изображения запрещает делать Господь - идольские, языческие, бесовские, богопротивные. Сам Бог и объяснил цель данного запрета: "дабы ты, взглянув на небо и увидев солнце, луну и звезды и все воинство небесное, не прельстился и не поклонился им и не служил им..." (Вт. 4:19), то есть, не служил как богам. Но в этой заповеди Бог не ставит табу вообще на изобразительное искусство, если оно не несет бесовского характера.
Более того, - и это многие протестанты наотрез отказываются замечать в Библии (!), - Бог не только не запрещает делать другие, не идольские изображения, но Сам повелевает их сделать! Бог прямо повелел Моисею на крышке ковчега сделать 2-х херувимов: "...сделай из золота двух херувимов" (Исх. 25:18-22). Кроме этого, на завесе, отделяющей святое святых в скинии, также были по Божьему указанию вышиты херувимы: "И сделай завесу... искусною работою должны быть сделаны на ней херувимы" (Исх. 26:31). Позднее царь Соломон сделал для храма двух огромных пятиметровых херувимов: "И сделал в давире двух херувимов из масличного дерева, вышиною в десять локтей. Одно крыло херувима было в пять локтей и другое крыло херувима в пять локтей; десять локтей было от одного конца крыльев его до другого конца крыльев его" (3 Цар. 6:23,24; 2 Пар. 3:10-13). Царь Соломон к тому же "на всех стенах храма кругом сделал резные изображения херувимов и пальмовых дерев, и распускающихся цветов, внутри и вне" (3 Цар. 6:29; ср. 2 Пар. 3:7). Таким образом, в Иерусалимском храме были как плоские, двухмерные, так и объемные, трёхмерные изображения. И когда "вошел Иисус в Иерусалим и в храм^{[Христос входил не в Храм Соломона, разрушенный Навуходоносором в VI-м веке до Р.Х., а в воссозданный Иродом Храм, но этот Храм был подобен Соломонову]}", то "осмотрев всё" Он воспротивился только тому, что в святом храме торговали и разменивали деньги (Мк. 11:11, 15-17). Против находившихся в храме изображений Он не сказал ни слова!
Также и пророк Иезекииль, описывая храм, показанный ему "в видениях Божиих" (Иез. 40:2), упоминает о множестве изображений: "От верха дверей как внутри храма, так и снаружи, и по всей стене кругом, внутри и снаружи, были резные изображения, сделаны были херувимы и пальмы: пальма между двумя херувимами, и у каждого херувима два лица. С одной стороны к пальме обращено лицо человеческое, а с другой стороны к пальме - лице львиное; так сделано во всём храме кругом… и сделаны на них, на дверях храма, херувимы и пальмы такие же, какие сделаны по стенам…" (Иез. 41:17-19, 25). Заметим, что эти святые изображения были расположены "по всей стене кругом" и окружали молящихся со всех сторон точно так же, как окружают они до сего дня молящихся в православном храме.
Также, Моисею Бог повелел сделать медного змея^{[Змей, висящий на кресте, был прообразом Христа (см. Ин. 3:14, 15), ибо на Кресте Христос умертвил древнего змия (подробнее об этом было сказано в предыдущей главе). Когда же сменилось много поколений и израильтяне отступили от Бога и впали в идолопоклонство, они забыли причину, по которой был сделан медный змей, сохранявшийся все это время в Израильском народе, и его действительное назначение (быть проводником исцеляющей Божьей благодати для тех согрешивших и ужаленных змеями, которые с верою взирали на него), и стали кадить ему и чтить его как языческого бога Нехуштана. По этой причине благочестивый царь Езекия и уничтожил его (см. 4 Цар. 18:4), чего бы не случилось, если бы израильтяне относились к нему по-прежнему - как к Божьей святыне]} (Числ. 21:8), хотя в вышеприведенном отрывке из ВторозаконСв. Амвросий Медиоланскиpйия Он Сам запретил делать "изображения какого-либо гада, ползающего по земле". По нашей логике нужно признать, что Сам Бог неоднократно нарушил Свой же запрет, повелев сделать все эти изображения. И протестанты не желают признавать принципиальной разницы между святыми и языческими изображениями. Т. Ватсон, по крайней мере, никакой разницы между первым и вторым не видит. Вот что он пишет: "Поклонение изображениям противоречит практике святых древних времён. Иосия, став царём, разрушил дубравы и уничтожил идолов (4 Цар. 23:6, 24). Константин отказался от изображений, установленных в храмах. (…) Когда римские императоры хотели навязать им (христианам) идолопоклонство, то Божьи люди предпочли умереть, нежели осквернить своё девственное исповедание. (…) Когда Серапион поклонился идолу, христиане исключили его из общины и предали сатане"^{[Томас Ватсон, "Десять заповедей", изд. Dutch Reformed Tract Society, 2002 год, стр. 101]}.
Но все 4 приведенных Т. Ватсоном примера говорят об идольских, а не святых изображениях! Но Т. Ватсон полностью игнорирует этот факт, так как для него христианские и языческие изображения - одно и то же. Получается, для протестанта нет разницы - поклонится изображению Зевса, или Ап. Павла; образу Христа, или образу антихриста, идолу или святыне. Разве можно не делать такого различия? Или все таки нам следует признать, что, кроме идольских, есть и святые изображения, которые Бог не то что не запрещал, но Сам повелел сделать?
Таким образом, сотворить кумира Бог запретил, но сотворить истинные изображения - Сам повелел. Этот факт, повторю, при всей его полнейшей очевидности, мы не хотим ни замечать, ни знать, ни понимать, ни помнить. Отождествлять же православные образы Христа, Девы Марии, Апостолов, пророков, святых епископов и пресвитеров, мучеников за Христа и Божьих Ангелов с языческими идолами, а не со святыми образами, и сравнивать иконы с идолами Ваала и золотого тельца, а не с херувимами, как постоянно делают это протестанты, является просто великим кощунством и богохульством протестантизма!

на верх

II. Можно ли изображать Самого Бога?

Отдельно теперь нужно ответить на вопрос: можно ли изображать Самого Бога? Нам на память сразу же приходят слова из Евангелия (которые наши богословы и пасторы научили нас применять к данному вопросу): "Бога не видел никто никогда" (Ин. 1:18). Кроме того, в выше рассмотренном отрывке Господь говорит: "Твердо держите в душах ваших, что вы не видели никакого образа в тот день, когда говорил с вами Господь" (Вт. 4:15). Т. Ватсон выразил этот аргумент так: "Создать истинное изображение Бога невозможно. Сущность Бога духовна, и Он, являясь Духом, невидим (Ин. 4:24). "…Вы не видели никакого образа в тот день, когда говорил с вами Господь на горе Хориве из среды огня…" (Втор. 4:15).
Как человек может нарисовать Божество? Разве сможет он изобразить то, чего не видел? …мы не можем нарисовать изображение Бога, Который является бесконечным несотворённым Духом"^{[Томас Ватсон, "Десять заповедей", изд. Dutch Reformed Tract Society, 2002 год, стр. 100]}. Если Ангелов и Апостолов люди видели и о возможности их изображения ещё можно как-то говорить, но как же, протестуют протестанты, изображать Бога, которого никто не видел, и видеть не может?
П. Рогозин тоже высказывается по этому поводу: "Нам известны некоторые земные формы Его проявлений, как-то: Три странника, Неопалимая купина, Столп облачный и огненный, ангел Завета, Вождь воинства Господня и др., но по Своей Божественной сущности Он "Царь царствующих, единый, имеющий бессмертие…" (1 Тим. 6:15-16). Бога с такими атрибутами изобразить невозможно. (…) Прочтите первую главу Откровения Иоанна Богослова и вы увидите, что изобразить Христа во всей Его небесной славе также немыслимо, как немыслимо изобразить Самого Бога, нетленного, непостижимого…"^{[П. Рогозин, "Откуда всё это появилось", стр. 23,24]}.
Нужно заметить, что силясь доказать невозможность изображения Христа, П. Рогозин не понимает, что приводит совершенно не соответствующие примеры. Для описания Божественной сущности нужно было бы сказать, что "Бог есть Дух", Который нельзя изобразить, как говорит о том более сообразительный Т. Ватсон. Царь же есть как раз таки земной и вполне изобразимый образ. Также и в Откровении Христос явился Иоанну в образе "Сына Человеческого", внешность Которого тайнозритель и описал: "облеченного в подир и по персям опоясанного золотым поясом: глава Его и волосы белы, как белая волна, как снег; и очи Его, как пламень огненный; и ноги Его подобны халколивану, как раскаленные в печи… Он держал в деснице Своей семь звезд, и из уст Его выходил острый с обеих сторон меч; и лице Его, как солнце, сияющее в силе своей" (Откр. 1:13-16). Если Ап. Иоанн смог увидеть и описать внешность Христа, то Его можно и изобразить.
Но не будем слишком придираться к П. Рогозину. Его мысль, как и мысль Т. Ватсона, мы поняли: Бога "по Своей Божественной сущности" видеть невозможно, а следовательно и изобразить, с чем православные полностью согласны. В одном из своих песнопений, например, Церковь воспевает такие слова: "Бога человекам невозможно видеть, на Него не смеют и чины ангельские взирать". Увидеть Бога таким, как Он есть, сможет Церковь только на небесах после "брака Агнца" (см. Откр. 19:7), когда она станет всецело один дух со Христом. О такой величайшей благодати, которой сподобятся все верные, говорит нам Апостол Иоанн: "Знаем только, что когда откроется, будем подобны Ему, потому что увидим Его, как Он есть" (1 Ин. 3:2). То есть, Церковь увидит Бога в Царствии Небесном, а пока никто не видит Бога таким, "как Он есть".

Но почему же, понимая это, православные делают изображения Бога? Ответ совершенно прост: православные изображают Бога не в Его духовной сущности, а таким, каким Он Сам Себя изволил явить людям. То, что "Бога не видел никто никогда" есть только одна часть истины. Не будем вырывать эти слова из контекста. У данного библейского стиха есть продолжение: "Бога не видел никто никогда; единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил"^{[Подобное по смыслу продолжение есть и у вышеприведенного православного песнопения: "Бога человекам невозможно видеть, на Него не смеют и чины ангельские взирать, ибо Тобою, Всечистая, явилось человекам Слово воплощенное: Его величая, с небесными воинствами Тебя ублажаем"]}. И в этой же главе Апостол Иоанн пишет: "И Слово стало плотью и обитало с нами... и мы видели славу Его..." (Ин. 1:14). В своем же послании возлюбленный ученик Христа еще раз напоминает нам о той величайшей любви и смирении, которые явил Бог-Слово, пожив видимым образом на земле среди людей: "О том, что было от начала, что мы слышали, что видели своими очами, что рассматривали и что осязали руки наши, о Слове жизни..." (1 Ин. 1:1).
Что случилось при воплощении? Бог стал человеком, "принял образ раба" (Фил. 2:7). Люди видели Бога воочию: "видевший Меня видел Отца" (Ин. 14:9). В Евангелии И. Христос прямо называется "образом^{[В греческом оригинале в этих местах стоит слово  - икон, что значит: икона, образ. Поэтому, иконы православные называют и по-русски - образами, и по-гречески - иконами. Нужно заметить, что слово "икона" нам сильно режет слух, и звучит для нас почти так же ужасно, как слово "идол". Но это слово нужно любить, ведь оно - евангельское]} Божиим" (2 Кор. 4:4; Фил. 2:6; Кол. 1:15). В Ветхом Завете Бог запретил делать Свой образ по единственной причине: Его еще никто не видел, время воплощения еще не наступило. На эту причину указывает Сам Господь: "...глас слов Его вы слышали, но образа не видели, а только глас... Твердо держите в душах ваших, что вы не видели никакого образа в тот день, когда говорил с вами Господь..." (Втор. 4:12, 15). Но в Новом Завете Бог открыл Себя уже иначе, чем в Ветхом. В Иисусе Христе люди слышали не только глас Божий, но и видели Его образ. Сам Христос говорил ученикам о Себе: "ваши же блаженны очи, что видят… ибо истинно говорю вам, что многие пророки и праведники желали видеть, что вы видите, и не видели…" (Мф. 13:17)! Св. Мелитон Сардийский, христианский епископ и писатель II-го века, говорил о Христе: "Судья был судим, и Невидимый стал видим, и Бесстрастный страдал, Бессмертный умер и Небесный погребён на земле"^{["О теле и душе и страстях Господних", п. 13]}.
Т. Ватсон же, как и прочие протестанты, по своей глупости, движимые духом противления учению Церкви, помнят только Ветхий Завет, когда люди "не видели никакого образа". Ясного же учения Нового Завета о том, что люди "видели" Бога, мы в своём иконоборчестве знать не хотим.
По сути, мы практически не понимаем и не задумываемся о том, что христианство есть откровение не только слова, но и образа Божия! Священник Александр Мень^{[А. Мень, бесспорно, талантливый и одаренный церковный мыслитель и писатель, хотя Церковью его труды не принимаются в полноте из-за наличия в них еретических воззрений (он, в частности, отвергал многие ветхозаветные чудеса, искажал учения о сотворении мира, происхождении зла и загробной участи человека). Но так как многие протестанты уважают труды этого православного священника (например, книга его "Сын Человеческий" была в своё время довольно популярна в нашей среде), то в своей книге я несколько раз привожу высказывания А. Меня, которые никак не противоречат учению Православной Церкви]} совершенно справедливо отмечает, что запрещение на изображение Бога "было до Христа, но в новозаветное время Бог уже не только - Сокровенный и Неисповедимый. Он явлен людям в таинстве Воплощения. Сама реальность Иисуса Христа как Богочеловека оправдывает Его изображение. Образ того, кто жил на земле, Кого видели и слышали люди, Кто был не только Богом, но и Человеком, несомненно, может быть изображен и средствами искусства"^{[А. Мень "Православное богослужение: таинство, слово и образ". - Москва, 1991 г., с. 149]}.
Итак, Бога по Своей природе, таким "как Он есть", никто из людей ещё не видел, но Бога воплотившегося многие видели. И Церковь изображает Бога не в Его природе и сущности (это совершенно невозможно), а в тех образах, в которых Он открылся людям. Так, Бога Отца изображают в виде старца, "ветхого днями", каким видел Его Даниил (Дан. 7:9, 13, 22). Бога Сына Церковь изображает в таком образе, в каком Он был явлен миру, вочеловечившись, то есть в образе человека Иисуса Христа. Бог Дух Святой изображается в образе голубя, в том самом образе, в котором Он пожелал явить Себя, когда Христос крестился от Иоанна (Мф. 3:16). В православной традиции Святой Дух изображается также в виде огненных языков - опять же, именно таким образом, каким Он Сам Себя видимо явил при Своем сошествии на учеников в день Пятидесятницы (Деян. 2:3). Вся Троица вместе так и изображается Церковью: Бог-Отец в образе старца, Бог-Сын в образе Иисуса Христа и Бог-Дух Святой в образе голубя. То есть Бог изображается не в своей сущности, а в том образе, в котором каждое лицо Троицы Себя открыло. И этой традиции в основных чертах следуют и протестанты при издательстве своих детских Библий.
Кроме того, Бога изображают еще в виде трех Ангелов (так изображён Бог на известной иконе Андрея Рублёва) - так, как Он открылся Аврааму (см. Быт. 18:1-3 и далее). В виде Ангела Бог-Иегова являлся и Моисею (см. Исх. 3:1-6). То, что это был Бог в виде Ангела ясно из самого текста, где вначале сказано, что "явился ему Ангел Господень", а далее говориться "воззвал к нему Бог", и Явившийся Сам назвал себя Богом: "Я - Бог отца твоего". Таким образом, Церковь изображает Бога только так, как Он Сам Себя являл людям. И протестанты изображают Бога таким же образом - обратим на это особое внимание!! И это всё при том, что мы постоянно повторяем: изображать Бога - грех! В. Трубчик пишет: "Однако Бог не оставляет сомнения в том, что Его нельзя ни в каких случаях изображать: "Твердо держите в душах ваших…" (Втор. 4:15-16). Как видим, Бог подчеркивает, что Его нельзя изображать в виде мужчины или женщины. Всякое такое действие называется развращением. Приходится недоумевать по поводу того, что в некоторых храмах находятся изображения Бога-Отца как дедушки с длинной бородкой… Это развращение!"^{[Глава 7 "Молитва и поклонение", раздел В]}.

Рис. 1. Бог с Адамом и Евой в раю

Нет, уважаемый Василий, приходится недоумевать от другого: как это баптисты строго запрещают изображать Бога, называя это развращением, и постоянно обвиняют в этом православных, а сами делают то же самое^{[Замечу, что протестанты, многоразлично изображая Христа, изображая и Духа Святого в виде голубя и огненных языков, реже изображают или используют изображения Бога-Отца в виде старца. Хотя постсоветские протестанты, например, широко используют и продают "Библию в иллюстрациях" Юлиуса Карольсфельда, где на первых страницах 7 раз изображён Бог Творец в виде седовласого старца (см. одно из этих изображений на рис. 1). Пастор артёмовской общины баптистов, Кобзарь Иван Михайлович, известный далеко за пределами нашего города и области как один из "дубов" баптизма, дарил эти Библии людям. Так если, согласно В. Трубчика, "изображения Бога-Отца как дедушки с длинной бородкой" есть "развращение", то зачем же баптисты развращают людей?]}! То есть, противоречие протестантов самим себе налицо!

Здесь нужно теперь подробнее остановиться и обсудить вопрос сущности (природы) Бога, и образа Божия. Основная причина отторжения протестантами икон и иконопочитания заключается именно в том, что мы не понимаем разницу между сущностью и образом Божиим. Мы думаем, что для того, чтобы изобразить Бога неискажённо, Его нужно изобразить во всей Его сущности. Но поскольку "Господь есть Дух" (2 Кор. 3:17), "Который обитает в неприступном свете, Которого никто из человеков не видел и видеть не может" (1 Тим. 6:16); поскольку Он великий, непостижимый, не исследимый, Которого не вмещает всё мироздание, то Его совершено невозможно изобразить. Т. Ватсон неоднократно повторяет эту мысль: "Невозможно нарисовать душу или ангелов, так как они имеют духовную природу. Тем более мы не можем нарисовать изображение Бога, Который является бесконечным несотворённым Духом"^{[Т. Ватсон, "Десять заповедей", изд. Dutch Reformed Tract Society, 2002 г., стр. 100]}. "Создать истинное изображение Бога невозможно. Сущность Бога духовна, и Он, являясь Духом, невидим (Ин. 4:24)". "Именно Божественность Христа, объединённая с Его человеческой природой, сделала Его Христом. Поэтому изображение Его человеческой природы, не имея возможности изобразить Его Божественность, является грехом, так как тем самым мы делаем Иисуса наполовину Христом, разделяя соединённое Богом и отбрасывая то, что делает Его Христом"^{[Т. Ватсон, "Десять заповедей", изд. Dutch Reformed Tract Society, 2002 г., стр. 104]}.
Этот аргумент (о невозможности изобразить Бога) реформаторов и современных протестантов был главным и у древних иконоборцев. Поэтому, все попытки Его изображения кажутся иконоборцам кощунством и унижением Бога (хотя, повторюсь, большинство протестантов вопреки всякой логике осуждают православных за иконы, и в то же самое время сами изображают Бога и духовную реальность). Но кроме противоречия самим себе, протестантизм в лице Т. Ватсона и все вообще иконоборцы допускает две грубейшие богословские, философские и логические ошибки.
Во-первых, совершенно глупо считать, что на иконе изображена человеческая природа Христа. Природу (сущность) не только Божественную, но и человеческую изобразить совершенно невозможно, ибо что есть человеческая природа? Это, прежде всего, дух, душа, ум, воля, чувства, совесть, память. Как можно что-либо из этого изобразить? Никак. Мы можем изобразить только лик, икону (образ), внешность человека; то есть, только малую часть его природы. Тем не менее, изображая обычного человека мы вовсе не требуем, чтобы на картине было изображена вся природа человека, его душа и прочее. Изобразить можно только внешний образ человека, за которым стоит его невидимая сущность.
По логике Т. Ватсона, не только Христа, но и никакого человека нельзя изображать. Ведь запрещая изображать Христа на основании не изобразимости Его духовной природы, Т. Ватсон, и с ним все протестанты, должны запретить изображение всякого человека на том же основании, и сказать, что "изображение человеческой природы человека, не имея возможности изобразить его душу и духовную сущность является грехом, так как тем самым мы делаем человека наполовину человеком, разделяя соединённое Богом и отбрасывая то, что делает его целостным человеком". По той же логике даже смотреть на человека нельзя, ибо мы не видим духовной природы человека, а значит, по Т. Ватсону, "разделяем соединённое Богом".
Во-вторых, если даже мы признаем, что Т. Ватсон просто не правильно выразился, и его аргумент лучше было бы сформулировать так: "изображение Его человеческого образа, не имея возможности изобразить образа Божества, является грехом, так как тем самым мы делаем Иисуса наполовину Христом", то и здесь также обнаружится грубейшая ересь. Ведь если изображение человеческого образа Христа есть грех, то и Сам Бог согрешил, когда явил Себя людям в человеческом образе, не явив образа Божественного. Если грех изображать (и взирать) на человеческий образ Христа, то грех было взирать и на живого Христа, ведь люди, видящие Христа, за Его человечностью не видели Его Божественности, а значит, согласно Т. Ватсону, грешили и делали "Иисуса наполовину Христом". Если неспособность изобразить и видеть Божество Христа есть грех и разделение Христа, то грешили все те, кто поклонялись Христу в Его земной жизни. Ведь они, поклоняясь Христу, не видели Его ни Божественной природы, ни Божественного образа. Но Христос тем не менее говорил, что "видевший Меня (т.е., Мой образ, лик), видел Отца".

Для того, чтобы сильнее прочувствовать нелепость протестантского запрещения изображать Христа, давайте попросту допустим, что у нас кроме икон Христа были бы ещё и Его фотографии. И они у нас действительно были бы, если бы Христос жил в наше время. Так вот, для протестанта сфотографировать Христа был бы грех! Если заменить слово "изображение" словом "фотография" в цитате Т. Ватсона, то вот что он утверждает: "фотографирование Его человеческой природы, не имея возможности сфотографировать Его Божественность, является грехом, так как тем самым мы делаем Иисуса наполовину Христом, разделяя соединённое Богом и отбрасывая то, что делает Его Христом". Как видим, нелепость протестантского богословствования на лицо.
Итак, истина заключается в том, что в лице Иисусе Христе Божественная и человеческая сущность соединились "неслиянно и нераздельно, неразлучно и неизменно"^{[Христологическая формулировка, объясняющая образ соединения Божества и человечества во Христе, данная на IV-м Вселенском Соборе]}. Поэтому всякий, кто видел Христа в земной жизни, видел истинного Бога. Таким образом, изображая на иконе Христа, мы изображаем не отделённого от Бога человека-Иисуса, а одного Богочеловека, в лице Которого Бог явил Себя.
При этом, Церковь вовсе не учит, что образ Христа есть истинный образ Бога во всей Его славе. Феофил Антиохийский (II в.) писал об образе Бога во славе так: "Послушай, друг мой: вид Бога не описуем и неизъясним, ибо не может быть видим плотскими глазами. Его слава бесконечна, величие необъятно, высота непостижима, могущество неизмеримо, мудрость не исследима, благость неподражаема, благодеяния неизреченны"^{[К Автолику, книга 1, п. 3]}.
Повторю, что Бога, таким как Он есть, Церковь увидит и познает только после брака Агнца. Но это не значит, что мы не можем и не должны знать и видеть образ Бога, явленный во Христе, в уничижении.

В конце концов: если протестанты учат, что "изображение Его человеческой природы, не имея возможности изобразить Его Божественность, является грехом", то для чего же мы сами изображаем Христа (см. рис. 2 и 3), Его "человеческую природу"? Для чего мы сами делаем то, за что так яростно обвиняем православных? Если мы скажем, что мы не поклоняемся и не целуем эти изображения, то это совершенно другой вопрос, о котором ниже будет сказано подробно. Сейчас же мы пока говорим о самой возможности изображать Христа. Поэтому, давайте спросим себя: если мы так ратуем против изображений Христа, то почему же мы сами Его изображаем? Можем ли мы ответить на этот вопрос?

Рис. 2. Одно из изображений Христа в протестантской детской Библии	Рис. 3. Христос молится в гефсиманском саду

Ещё одна причина, по которой, по мнению протестантов, нельзя изображать Христа, является та, что мы точно не знаем, как Он выглядел^{[О том, насколько справедливо данное утверждение, будет сказано ниже]}. Но при этом протестанты всё же изображают Христа - на свой лад и по своей фантазии. Особенно примечательно то, как изображают Христа в своих книгах расселисты (см. рис 4). Смотря на их картинки ясно видно, что изображён здесь отнюдь не Христос, а бруклинский "свидетель Иеговы", одетый в одежду древности. Даже с исторической точки зрения изображение искажено: у Христа модельная голливудская причёска и коротко стриженые усы и борода. Какой иудей стриг так бороду? Очевидно, что Христос у "свидетелей" создан по их собственному "образу и подобию".
И протестантские изображения Христа не намного лучше: они также искажены и крайне бездуховны. Во многих детских Библиях Христос изображён вообще в виде комиксов. В мультфильмах он также, естественно, не реальный.
Православной же Церкви как раз таки совершенно чуждо такое легкомысленное отношение к изображению Христа (и иной духовной реальности). Иконы Христа пишутся по строго определённым канонам. Писать их предписано людям посвящённым, преимущественно монахам, с молитвой и постом. Иконы эти освящаются, и только после этого они становятся настоящими иконами. Протестанты же, понося величественные, духовные православные иконы Христа, вместо них сделали свои часто никчемные рисуночки (см. рис. 5-7). Поэтому, в вопросе возможности изображать Христа протестанты занимают весьма противоречивую позицию: строго запрещая изображать Христа и называя это грехом, мы сами изображаем Его; отвергая православные величественные духовные образы Христа, мы заменили их своими изображениями не только искажёнными и более низкого качества, но подчас просто комиксами. Как же можно держаться таких позиций?

Рис. 4. Христос расселистов	Рис. 5. Христос в одной протестантской детской Библии
Рис. 6. Ангел у гроба Христа	Рис. 7. Дева Мария у Креста

Представляется уместным здесь сказать о видах атеизма. Самый страшный атеизм это когда человек знает, что есть Бог, но ненавидит Его и сознательно с Ним борется. Другой, более мягкий вид атеизма, это когда человек не ненавидит Бога сознательно, а просто не верит в Его существование. Третий вид атеизма, это когда человек признает существование Бога, но на практике он не исполняет Божьих заповедей и живет так, как будто Бога нет, и ему не нужно будет отвечать за свои дела на Страшном Суде. Можно выделить еще один вид атеизма, частичный, когда человек и верит в Бога, и старается исполнять Его заповеди, но отрицает некоторые важнейшие понятия о Боге. К таким атеистам относятся, например, расселисты, которые верят в Бога, но отрицают важнейшее учение о Троице. И к такому виду атеистов нужно отнести и протестантов, которые своим иконоборством частично отрицают важнейший догмат воплощения Богочеловека.
На Седьмом Вселенском Соборе Церковь заявила, что иконы служат "нам к уверению истинного, а не воображаемого воплощения Бога Слова". При воплощении Бог открыл людям Свой образ в лице Иисуса Христа, и даже чудесным способом оставил его нам на плащанице (об этом будет сказано ниже), а мы продолжаем говорить, что Бога изобразить невозможно, как будто бы после откровения Бога Моисею на Синае, когда люди не видели образа Божия, ничего не произошло. Поэтому, повторю, своим иконоборчеством мы в определённом смысле противимся догмату Боговоплощения, его полному смыслу.
Чтобы убедиться в справедливости такого серьёзного обвинения, вспомним приводимую выше цитату Т. Ватсона: "Как человек может нарисовать Божество? Разве сможет он изобразить то, чего не видел?...". Именно в подобных протестантских заявлениях, которые часто можно встретить и у других авторов, кроется в некотором смысле отрицание Боговоплощения. Ведь Т. Ватсон вопреки свидетельству Евангелия заявляет, что Бога по прежнему, как и до воплощения Христа, никто не видел, хотя во Христе люди именно видели Бога: "видевший Меня, видел Отца".
Т. Ватсон, увлёкаясь идеей величия и не изобразимости Божьей природы, пишет также: "Если кто-либо изобразит змей или пауков, объясняя, что это представляет его правителя, то разве последний не воспринял бы это как пренебрежение? Что больше может оскорбить бесконечного Бога, чем представление Его посредством того, что конечно?"^{[Томас Ватсон, "Десять заповедей", изд. Dutch Reformed Tract Society, 2002 год, стр. 100]}. Риторические вопрошания Т. Ватсона весьма не далёки; в них он допускает две серьёзнейшие богословские ошибки.
Первая: совершенно не разумно и не справедливо сравнивать изображения Христа с изображениями змей и пауков. Если правителя, к примеру, президента страны, изобразит кто-либо в виде паука, то это будет оскорблением, но если чиновник вешает изображение президента в своём кабинете, то это только прославляет и приносит честь, а не оскорбление президенту. Таким образом, если бы Церковь изображала Христа в виде паука, то это действительно было бы оскорбtd valign=ление Бога, ибо Бог не подобен пауку, но Церковь изображает Христа в образе человека Иисуса Христа, в Котором Бог Сам Себя явил миру. И человек, в противоположность змее и пауку, подобен Богу, ибо сотворен "по образу и подобию" Божию (Быт. 1:26).
Вторая ошибка в том, что бесконечный Бог оскорбляется "представлением Его тем, что конечно". Все наши слова о Боге, вся проповедь Церкви о Христе состоит из земных и конечных понятий! Любое слово о Боге, любое определение Его сущности и характера, - даже такие возвышенные, как "Бог есть любовь"; "Бог есть Дух"; "Бог милосерд, справедлив и многомилостив"; "Бог всемогущ, бессмертен, велик" и т.д., - есть определения конечные, человеческие. Они не описывают действительную сущность Бога, ибо Бог совершенно неописуем в своей духовной сущности. Как изобразить, так и сказать о Нём нельзя ничего правильного, так как у человека нет слов для описания Бога. Здесь мы затрагиваем богословски непростую тему так называемого апофатического (отрицательного) и катафатического (положительного) богословия.
Суть в том, что апофатическое богословие ничего не может сказать о Боге положительного, а катафатическое говорит - и здесь нет никакого противоречия, ибо первое говорит о природе Бога самой по себе, а второе - о том, каким Сам Бог открыл Себя человеку. И на этих понятиях спекулирует Т. Ватсон. Да, Бога действительно нельзя ни изобразить, и описать словами, в Его сущности, ибо и изображения и слова есть средства человеческие, конечные. Но с другой стороны, о Боге можно многое сказать, так как Он Сам Себя открыл человеку в его конечных категориях. Бог, не будучи голубем, явил Себя в его образе; не будучи ангелом, являл Себя в образе ангела; будучи Духом, стал человеком. И Церковь изображает Бога только в тех образах, в которых Бог Сам Себя явил человеку, а не в духовной Его сущности, как грезится Т. Ватсону и прочим иконоборцам.
Ещё одно возражение протестантов против изображения Христа заключается в следующем: точный образ Христа не сохранился, а поэтому, раз нам неизвестно как Христос выглядел в действительности, Его и не нужно изображать. На самом деле, это у нас, протестантов, не сохранился образ Христа, а Церковь его сохранила. Первые христиане, видевшие Христа, запечатлели Его образ. В римских катакомбах, где они собирались, остались и до сих пор изображения Иисуса Христа, хотя они более символичны, чем реальны. Кроме этого, из древней христианской истории известен случай, когда Христос чудесно оставил свой образ на полотне пришедшим к нему посланцам царя Авгаря. Также, Церковь сохранила память о том, что евангелист Лука был не только врачом, но и художником, и стал первым церковным иконописцем^{[О нерукотворном образе Христа и иконописце Луке говорится "Библейской энциклопедии", Арх. Никифор - Москва, 1891 г., с. 764-765. Более подробно о "нерукотворном Спасе" можно прочесть в книге Л. Успенского "Богословие иконы". - Изд. Западно-европево всей Его славейского экзарbr /хата, Московский патриархат, 2001 г., с. 31]}.

Если же мы не хотим верить Церкви, - так как всё это было давно и мы не можем достоверно узнать, оставлял ли Христос Свой образ царю Авгарю и писал ли Лука иконы, - то давайте порассуждаем о всем известной туринской плащанице. Это та самая плащаница, в которую Иосиф Аримафейский обернул тело Христа при погребении (см. Мф. 27:59; Мк. 15:46; Лк. 23:53). Промыслом Божиим она сохранилась до наших дней и находится сейчас в Италии, в городе Турине (оттого она и называется туринской). На ней чудесным и непостижимым образом изображен Спаситель Христос.
О том, что на плащанице находится изображение именно Христа, свидетельствует множество фактов. Кровавые пятна находятся как раз там, где они должны быть, если следовать евангельскому описанию смерти Христа: на руках и ногах - сквозные раны от гвоздей; в боку - рана от копья; на голове - от шипов тернового венца; на всём теле - раны от бичеваний. Эта плащаница не может принадлежать кому-либо ещё из распятых подобно Христу по той причине, что ни на кого более из распинаемых не возлагали тернового венца, никого до распятия не бичевали, и никому обычно не протыкали бок, а перебивали голени. То есть, никакой другой человек не мог иметь всех тех ран, которые мы видим на плащанице.
О своей истинности свидетельствует сама плащаница.
Во-первых, изображение сделано не краской, а каким-то чудесным образом. Изменен сам химический состав волокна, из-за чего материя поменяла цвет, что и создает изображение. Предполагают, что изображение появилось в момент воскресения Христова, когда от Него просиял свет сильнее солнечного, прямо изнутри Его Тела, отчего произошло сильное облучение, что и оставило изображение на плащанице. Есть такие места на полотне, где одна и та же тончайшая нить волокна в одном месте имеет одну окраску, а через микроскопический промежуток - уже другую окраску, что свидетельствует о том, что полотно сделано не человеческими руками.
Во-вторых, изображение сделано негативно! Уже с XIV в. о туринской плащанице было широко известно, и даже самые скептически настроенные и не верующие ученые, не желающие признавать того, что плащаница принадлежала Христу, датируют её не позже чем XIV веком, полагая, что тогда она и была кем-то сделана^{[На самом же деле, в XIV в. она стала общественным достоянием, а до этого сохранялась в частных руках]}. Но человечество узнало об эффекте негатива только в XIX веке. Если плащаница была сделана в XIV веке, то кто мог сделать негативное изображение тогда, когда о нем не имели никакого представления?
На одном из интернет сайтов о туринской плащанице мы читаем: "Но получается, что образ на Туринской плащанице - самая древняя "нерукотворная фотография", появившаяся на 19 веков ранее, чем кто либо из людей смог догадаться о возможности получения "рукотворных фотографий"?! (…) Хронологически достоверную историю Туринской плащаницы без всякого перерыва можно проследить начиная с середины XIV столетия. Ввиду того, что изображение на ней обладает всеми свойствами фотографического негатива, эта дата имеет огромное значение! Простое сопоставление говорит нам - мы имеем на ткани эквивалент фотографического негатива, который доказуемо существовал более чем за 450 лет до того, как человечество узнало, что такое фотографический негатив и как им пользоваться. Перед нами осязаемое научное доказательство - изображение не было сделано людьми! Отпечатки на плащанице не являются творением человеческих рук! А такое известие не могло не привлечь к плащанице внимания множества экспертов и специалистов"^{[Azbyka.ru/tserkov/chudo/turinskaya_plaschanitsa_17-all.shtml]}.
В-третьих, на плащанице просматривается скелет человека. Можно рассмотреть даже корни зубов. Опять же, если плащаница подделка и изделие рук человеческих, то кто мог так точно изобразить скелет человека, если о рентгене узнали только в 1895г.?
Отмечают еще целый ряд чудес и загадок туринской плащаницы, так что целые группы ученых трудятся над ее изучением. О ней было написано и продолжает писаться много исследований. Возникла даже такая наука - синдонология (от греч. - синдон, что значит "плащаница") - наука о туринской плащанице. Все исследования убедительно доказывают тот факт (тем более верующему сердцу), что на плащанице изображен Сам Христос, а также - что изображение сделано не человеком, а Самим Господом, Который позаботился о том, чтобы чудесным образом оставить нам Свой образ.
Этот факт имеет не малое значение для нашей веры и, в частности, для решения поставленного нами вопроса: знаем ли мы, как в действительности выглядел Христос? Туринская плащаница это, во-первых, доказательство существования Христа и Его воскресения, а также живое свидетельство того, какие ужасные муки понес Сын Божий за род человеческий. Во-вторых, это свидетельство того, как выглядел Христос в действительности. В-третьих, это доказательство тому, что Христос не иконоборец, как мы, протестанты, так как Сам чудесным образом оставил нам Свой образ, Свою икону, и сохранил её до наших дней. Итак, Сам наш Господь является первым чудесным иконописцем.
Но в своем слепом противлении истине протестанты идут еще дальше. Некоторые баптистские пресвитеры, с которыми я говорил о туринской плащанице, не желали, благодарение Богу, отвергать^{[Более того, я помню, как еще в 90-е годы один проповедник нашей церкви, Николай Царевский, приносил и показывал некоторым из нас фотографию, сделанную с Туринской плащаницы, говоря о том, что так в действительности выглядел Христос. Помню, что лик Христа впечатлил мое детское сердце, и я был удивлен таким поведением дяди Коли, интуитивно понимая, что оно не характерно для баптистов]} её и говорить, что она от дьявола (хотя в протестантской среде находятся и такие хулители). Но они приводили другой аргумент. Они утверждали, что даже если на туринской плащанице осталось изображение Самого Христа и нам известно доподлинно, как Христос выглядел, живя на земле, то все равно это не имеет значения и это не повод делать копировать и распространять Его образы, так как после Его вознесения нам уже принципиально не нужно знать, как выглядел Иисус. Для подтверждения своего мнения они приводили слова Апостола Павла: "если же и знали Христа по плоти, то ныне уже не знаем" (2 Кор. 5:16). П. Рогозин по этому поводу пишет так: "Изображать Христа в Его земном уничижении - неразумно. Мы никогда не увидим уже Христа в Его земном уничижении. Он однажды пострадал на Голгофе за грехи наши по Писанию, но воскрес, вознесся и грядёт во славе, чтобы судить живых и мертвых. Слушайте, что говорит об этом апостол Павел: "если же и знали Христа по плоти, то ныне уже не знаем"^{[П. Рогозин, "Откуда всё это появилось", стр. 23, 24]}.
Данный ход мысли - один из примеров того, как не впопад пользуются протестанты Библией, на которую они так смело ссылаются, с уверенностью, что она противоречит Православию, и как их рассуждения логически противоречивы.
Во-первых, если выводить из приведенной цитаты запрет на изображение Христа, тогда нужно будет запретить изображать (и фотографировать) любого человека, потому что в том же стихе выше Ап. Павел пишет, что не только Христа мы не знаем по плоти, но "отныне никого не знаем по плоти"! Смысл этого стиха не в том, что не нужно знать как выглядел Христос и как выглядят христиане во плоти, а в том, что мы знаем Христа не по плоти, как простого человека, еврея, жившего в Израиле в такие-то года, а мы знаем Его как "сущего над всеми Бога" (Рим. 9:5), Спасителя мира и Господа всей вселенной. Также и всех верующих мы не знаем по плоти в том смысле, что во Христе мы уже "новая тварь" (2 Кор. 5:17) и одно тело, где "нет уже иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского; обо все вы одно во Христе Иисусе" (Гал. 3:28). Во Христе мы не должны "судить по плоти" (Ин. 8:15) и оценивать, кто в этом мире по плоти богатый и бедный, знатный и простой, имеющий власть и не имеющий, так как во Христе мы все братья. И в Церкви простой человек может быть знатным пастырем и пророком, а знатный в этом мире, по плоти - простым христианином. Потому в Церкви мы знаем наших братьев не по плоти, а по духу. Таков смысл данного библейского стиха, и здесь никаким образом не затрагивается вопрос о возможности или ненужности изображения Христа и христиан.
Во-вторых, одной простой дилетантской фразой, одним пустым и ничем не обоснованным заявлением ("изображать Христа в Его земном уничижении - неразумно") "великий" пророк баптизма П. Рогозин наложил табу на все изображения Христа. А почему изображать Христа в уничижении неразумно? Только потому, что Христос сейчас уже не в уничижении, а во славе? Но это не причина не помнить Христа уничиженного! Именно добровольное уничижение Христа и принесло Ему такую славу; именно через уничижение Христово было спасено человечество. Зачем же тогда мы "проповедуем Христа распятого", то есть постоянно говорим и напоминаем о самой крайней точке Христова уничижения? Зачем мы тогда каждый раз перед хлебопреломлением поём: "Взойдём на Голгофу, мой брат! Посмотрим, как нашей греховности яд в страданиях горьких Христа истомил, как дорого Он нам спасенье купил! Падем перед Ним!", призывая тем самым мысленно воззреть на распятого Христа, на Его уничижение. Так получается, что постоянно читать об уничиженном Христе в Евангелии, мысленно представляя Его и размышляя о Нем; проповедовать об уничиженном и распятом Христе; воспевать уничиженного Христа есть дело святое и праведное, а изображать Христа в Его уничижении - нельзя! И по П. Рогозину нельзя именно потому, что не нужно о Христе вспоминать и знать Его в уничижении, так как Он уже во славе. Так зачем тогда читать, петь и проповедовать о Христе уничиженном? Да к тому же, повторю, протестанты сами изображают уничиженного распятого Христа! Рассуди сам, мой уважаемый читатель, можно ли придерживаться таких противоречивых взглядов?
Еще протестанты часто говорят, что пусть Христа видели те, которым выпала доля жить в Его время и рядом с Ним. Раз мы своими глазами не видели Христа во плоти, то не нужно нам видеть Его и на иконе и пользоваться посредством художников и иконописцев, так как это уже совсем не то, что видеть Христа в живую. Но это также превратное мышление, и данную логику мы нигде больше не используем. Такое размышление подобно тому, как если бы мы сказали: раз мы своими ушами не слышали проповедей и учения Христа, то не нужно теперь и Евангелия читать, то есть - пользоваться посредством многих людей: евангелистов, переписчиков^{[Мы не имеем ни одного документа, написанного рукою Апостола, а располагаем только копиями]}, переводчиков^{[Если говорить о синодальном переводе, - используемом русскоязычными протестантами чаще всего, - то он был сделан православными богословами, которые, в нашем понимании, были отступниками и идолопоклонниками]}, редакторов^{[Евангелие, как и вся Библия, не была изначала разбито на главы и стихи. Это, равно как и столбики с указанием параллельных мест, а также краткое описание содержания каждой главы, было сделано редакторами]} и издателей - ведь это уже совсем не то, что слышать Христа в живую!
Ведь в этом случае мы так не мыслим, и если мы любим Христа, то со всей ревностью будем стараться узнать и понять Его учение, хоть оно и получено нами через многих посредников. Если мы всей душой любим человека, то нам дорого любое напоминание о нем, и любая даже не высококачественная фотография. Таким же образом, если мы любим Христа нам будет дорого узнать о Нем все, нам будет дорог Его образ, несмотря на то, что он и не в совершенстве отображает внешность Христа.

на верх

III. О почтительном отношении православных к иконам.

Со всем, сказанным в первых двух пунктах, непредубежденным и способным здраво рассуждать протестантам будет не трудно согласиться. Но так просто мы сдаваться, конечно же, не собираемся, и продолжаем протестовать против Истины.
Следующий протестантский аргумент таков: если мы и делаем изображения Бога, Христа, Апостолов и святых, то мы к ним относимся как к простым картинкам, помогающим лучше усвоить библейскую историю. А православные то сделали из этих картин идолов! Они ведь относятся к ним совсем не так, как мы. Они:
1) целуют иконы;
2) возжигают пред ними свечи и лампады;
3) кадят пред ними;
4) поклоняются им;
5) молятся пред ними;
6) украшают их: обкладывают золотом, помещают их в дорогие киоты на почетное место и прочее.
Мы уверены, что почитанием икон православные заменили поклонение "Богу живому" на поклонение "изделию рук человеческих": вместо Бога стали поклоняться материи - дереву, краскам, бумаге и стеклу; одним словом - идолам. Многие баптисты, с которыми я общался, узнав о моем обращении в Православие, приходили ко мне и усиленно старались меня "вразумить" (некоторые даже со слезами - так им было меня искренне жаль) и убедить не впадать в идолопоклонство и не поклонялся деревяшке и изображению вместо Бога живого. Что на это скажут православные? Давайте внимательно разберемся и с этим вопросом.

В отношении икон на Седьмом Вселенском Соборе Церковь определила: "Храним не нововведенно… иконного живописания изображение, как повествованию Евангельской проповеди согласующееся, и служащее нам к уверению истинного, а не воображаемого воплощения Бога Слова, и к подобной пользе… Ибо сколь часто чрез изображение на иконах видимы бывают, столь же часто взирающие на них подвизаемы бывают воспоминать и любить первообразных им, и чествовать их лобызанием и почитательным поклонением, не истинным, по вере нашей, Богопоклонением, которое подобает одному Божескому естеству, но почитанием по тому образу, как и изображению Честнаго и Животворящего Креста и Святому Евангелию, и прочим святыням, фимиамом и поставлением свечей честь воздается, каковой у древних благочестивый обычай был. Ибо честь, воздаваемая образу, переходит к первообразному, и поклоняющийся иконе - поклоняется существу изображенного на ней^{[П. Рогозин утверждает, что "участники 7-го Вселенского собора… "приказали" путем специального канона поклоняться иконам, без надлежащего объяснения, почему это необходимо" ("Откуда всё это появилось", глава "Иконопочитание"), но, как мы видим из самого текста постановления, святой Собор дает вполне разумные и обоснованные тому объяснения]}…".
Итак, Церковь учит, во-первых, что православные почитают иконы "почитательным поклонением", а не Божественным. То есть, иконы православные чтят не как Самого Бога, (и, естественно, не как идола), а как святыню. О возможности оказывать почтение святыне пространно говорилось в первой главе книги, и здесь я не буду повторяться.
Во-вторых, нужно повторить - и это принципиально важно - что Церковь поклоняется не существу иконы (т.е., дереву и краскам), а образу и личности, изображённой на иконе. И Вселенский Собор от имени Церкви утверждает, что честь, воздаваемая образу, восходит (или иначе - относится) к первообразному (первообразу) - то есть к самой личности, изображенной на иконе. И хотя, казалось бы, эта мысль вовсе не сложна, и в жизни все мы не редко сталкиваемся с подобной логикой мышления (когда почитание или, наоборот, надругательство над материальным образом относится не к веществу, из которого он сделан, а именно к самой личности или первореальности), но протестанты наотрез отказываются ее понимать и признавать. Мы возмущаемся: как это можно, совершенно конкретно поклоняясь иконе, говорить, что мы поклоняемся не иконе (дереву), а изображенной на ней личности? Это же голое вранье и какое-то одурачивание! Поэтому, протестантам намного легче прировнять иконопочитание к идолопоклонству и осудить православных в жутком грехе, чем постараться хоть немного вникнуть в суть отношения православных к иконам и понять их мышление, тем более что мы его и так хорошо понимаем в других сферах жизни. Итак, как можно понять: честь, воздаваемая образу, переходит к первообразу?

Вот примеры из жизни, которые могут помочь нам уяснить эту ключевую православную формулировку в отношении иконопочитания.
Пример 1. У пастора нашей артемовской общины баптистов (Кобзарь Ивана Михайловича, которому я прихожусь внучатым племянником) - 11 детей. Фотографию каждого из них он сделал отдельно в изящной рамочке и поставил их в шкафу на полке красиво, полукругом, всех по возрасту. Те, кто бывает у него в гостях, всегда обращают на это внимание. Теперь представьте себе, что кто-то вполне серьезно заподозрит, что Иван Михайлович перестал любить своих детей, а вместо них полюбил стекло и бумагу с их изображениями!
Насколько абсурдной была бы такая оценка сего поступка! Ведь нужно думать, что именно любовь к своим детям, желание чаще о них вспоминать и всегда видеть их лица перед собою и побудила отца сделать образы своих детей и поставить их на видное место. Ведь понятно, что вся честь, которую он оказал этим фотографиям (ценные рамочки, почетное место), относится к самим детям, к их личностям. Найдётся ли такой глупец, который скажет, что это все ложь, а на самом деле Иван Михайлович стал идолопоклонником и почитает стекло и бумагу? Но мы не прочь быть такими глупцами, лишь бы поносить Церковь и её истинное учение об иконопочитании.
Пример 2. Многие мужчины носят с собой фотографии своих жен или невест. Теперь представьте себе, что жена, увидев у мужа свою фотографию, станет ругать его за то, что он любит и почитает не ее саму, живую, а бездушный образ, сделанный из бумаги и краски! Невообразимо глупо? Да. Ведь нам ясно, что именно любовь и почтение к самой личности жены побудила мужа сделать ее образ и носить его с собой, чтобы чаще видеть и вспоминать дорогое ему лицо. Жена только обрадуется, а не оскорбиться от того, что ее муж почтительно относится к ее образу, хотя он и бездушный и сделан руками человеческими. Поэтому, весьма глупо выглядят наши упреки в адрес православных в том, что они вместо Бога стали чтить и поклоняться Его бездушному изображению - дереву и краске). Ведь всякое почтение образа исходит из любви к самой изображённой личности.
Пример 3. Представим, что мать недавно потеряла единственного сына. Мы пришли её утешить. Она много плачет и скорбит о сыне, постоянно о нем говорит, показывает на его фотографию, а затем, в порыве чувств, обнимает, гладит и целует фото своего сына, обливая его слезами. Скажите, найдется хоть один человек, даже среди нас, протестантов, который скажет, что эта мать совершила акт идолопоклонства, и что вместо сына она теперь любит, нежит и целует бумагу, изделие рук человеческих? Или даже мы поймём, что здесь вся любовь матери принадлежит не кусочку бумаги, а самой личности её сына?
Пример 4. Люди возлагают цветы у памятников, допустим Фёдора Достоевского. Фактически, видимо, они чествуют холодную мёртвую глыбу, кусок камня. Но разве и в этом случае даже протестант со своим искажённым мышлением не поймет смысл принципа "честь, воздаваемая образу, восходит к первообразу"? Разве не понятно, что возлагающий цветы желает оказать почтение личности и памяти великого писателя, а не камню?
Пример 5. Семьдесят лет коммунисты истово чествовали своих вождей и героев революции. Они устанавливали им памятники на видных местах, например, в центре города, пролагая к ним аллеи и в праздничные дни собираясь возле них на митинги, возлагая к ним цветы. Портреты Ленина, Маркса и Энгельса вешали в кабинетах на самом почетном и видном месте. И всем понятно, что все почтение, оказываемое коммунистами памятникам и портретам, прежде всего Ленина, относится к самой его личности - к его жизни, делу и учению, а не к камню, бумаге и краске.
Но вот коммунисты и были идолопоклонниками, ибо вместо иконы Христа поклонялись иконе антихриста, и вместо почитания образов Христовых святых почитали образы богоборцев, человеконенавистников и сатанистов-атеитов. Но коммунисты хорошо осознавали значение и духовную реальность принципа "честь, оказываемая образу, восходит к первообразу", а потому, будучи богопротивным обществом, и ввели у себя бесовское "иконопочитание". Для нас же, протестантов, что почитание образа антихриста коммунистами, что почитание образа Христа Церковью, одно и то же - идолопоклонство.
Когда же Советский Союз развалился, то многие памятники Ленину были низвергнуты и разбиты. Опять же вопрос: когда их низвергали с пьедесталов, то к чему народ желал выразить свое отношение? К куску камня или к личности красного вождя и его учению? И не ясно ли вновь, что такое бесчестие и поругание образа восходит к самому первообразу?
Пример 6. Когда революция в России победила, и многие люди отступили от Бога и Православия, то они выносили из храмов и домов иконы, собирая их в кучи, и сжигали. Вопрос: они сжигали просто дерево, бумагу и краски, или сжигали свою веру и разрывали всякую связь с Богом и Его святыми, демонстрируя свой атеизм? Ответ очевиден: такое бесчестие этих образов было направлено к первообразам, а не к материи как таковой.
Пример 7. В одном музее Германии была выставлена восковая фигура Гитлера, но посетители музея постоянно с ненавистью разбивали ее. Опять тот же вопрос: этим людям так ненавистен был кусок воска, или они все же выражали свое отношение к самой личности Гитлера? Бесспорно, что отношением к образу они хотели выразить свое отношение именно к первообразу.
Пример 8. Банальная ситуация из современной жизни: от девушки ушёл её парень к другой, и она со словами "ненавижу" рвет его фотографию на куски. В этом случае она являет свое отношение к бумаге, или к личности на ней изображенной? И здесь ответ очевиден.
Пример 9. Известно, что многие люди, в частности граждане США, очень почтительно относятся к флагу своего государства. Всем понятно, что таковым почтением они выражают свою любовь к своей стране. Если же какой-то американец, например, сожжет флаг, то его за это арестуют и будут судить. И представьте, что он на суде станет утверждать, что он очень любит Америку, а сжег простой кусок материи, никак не связывая этот поступок с отношением к самой Америке. Поверит ли ему суд? Нет, конечно.
Когда закончилась война с Германией, то, как известно, повсюду торжественно сжигали фашистские знамёна. Всем, даже нам, баптистам, понятно, что сжигая знамёна врагов победители, на самом деле, выражали ненависть не к ткани, из которого он был сделан, а к самой идее фашизма, чего видимым образом и символом был флаг с начертанной на нём свастикой.
Всё это говорит о том, что все нормальные люди прекрасно понимают, что есть прямая связь между флагом государства и самим государством; или, иначе, между образом и первообразом, между символом реальности и самой первореальностью.
Пример 10. Это история, которую я еще в детстве слышал с кафедры из уст баптистского проповедника. Во время войны фашисты захватили церковь^{[По всей видимости, православную, хотя рассказчик этого не уточнял]}, в которой молились верующие. И вот солдаты положили в дверях образ Христа и повелели всем, кто желает остаться в живых, выходя из храма плевать и наступать на этот образ. Все люди, боясь смерти, так и поступили, но только одна девочка отказалась это сделать, за что была расстреляна фашистами. Лично я не уверен в том, что такой случай мог иметь место в истории, ведь для фашистов такое поведение не было типичным. Но не это важно, а то, что подобный случай мог произойти, а также то, что баптистский проповедник преподносил поступок девочки как подвиг и мученичество за Христа, и что большинство из нас, даже самых яростных протестантов, оценили бы подобную смерть подобным образом. Не знаю, найдется ли вообще такой протестант, который скажет, что эта девочка напрасно умерла за свою преданность идолопоклонству, и что люди, выполнившие приказ фашистов, ничем не согрешили против Бога, наплевав и поправ ногами образ Христа? Неужели мы скажем, что они просто плюнули на кусок дерева и краски, и что их отношение к иконе никак не связано с их предательством Христа и веры? Мы не одобрим и осудим того, кто разорвет или наплюет на образ Христа, хотя на словах мы называем иконы идолами. Это говорит о том, что протестанты не могут развратиться настолько, чтобы быть в своём иконоборчестве до конца последовательными, и что в душе мы, хоть и слабо, но осознаём и признаём связь между образом, и первообразом.
Пример 11. История о Евгении Радионове, одном из мучеников нашего времени, которого уже многие в Православной Церкви почитают как святого. Во время войны России с Чечней он, будучи солдатом российской армии, попал в плен к чеченцам, которые стали пытками вынуждать его снять с себя нательный крест, но он отказался и, в конце концов, был ими убит. Так вот, такой отказ снять с себя крестик не приравнивается ли в глазах Божиих (да и в глазах всех разумных людей, в том числе и самих чеченцев) как отказ отречься от Христа и своей веры? Или иначе: не переходит ли такое почитание материального образа распятого Христа к Самому первообразу?
Я думаю, что этих примеров более, чем достаточно для всякого здравомыслящего и не настроенного предубеждённо человека, чтобы уяснить и признать вполне правомерным и обоснованным православный принцип иконопочитания: всякое почтение, оказываемое образу, восходит к первообразу. И если мы понимаем и признаём, что любое почтительное отношение к фотографии любимого человека не есть измена любимому, а наоборот - свидетельство любви к нему, то мы должны признать и то, что почитая икону Христа православные не изменяют Ему с куском бумаги или дерева, а наоборот - только укрепляют свою любовь к Нему. И как можно согласиться с Т. Ватсоном, который говорит: "Поклонение невидимому Богу через изображение Бог воспринимает, как поклонение самому изображению"^{[Томас Ватсон, "Десять заповедей", изд. Dutch Reformed Tract Society, 2002 год, стр. 102]}?
По всем вышеприведенным примерам мы убедились, что здравое мышление не двусмысленно свидетельствует, что отношение к образу всегда связано с первообразом (с изображённой личностью), и всегда переходит на него и относится к нему, а не к материи, на которой изображён первообраз. Потому, протестанты в корне неправы, когда говорят, что почтение образа Христа есть почтение самого дерева, а не личности Христа, ибо на самом деле, поклонение Богу через истинное изображение Бог воспринимает именно как поклонение Ему Самому, а не как поклонение материалу, из которого сделано изображение.
Но, несмотря на всю очевидность приведенных доводов, Т. Ватсон, всё же, не может отличить материал, из которого сделана икона, от изображённой на ней личности, и понять, что между образом и первообразом есть ясная, всем людям понятная связь. Для него образ Христа это решительно другой бог. Ниже он продолжает: "Слова католиков о том, что они используют изображения, чтобы помнить о Боге, то же самое, что и для женщины сказать, что она водится с другим мужчиной, чтобы помнить о своём муже"^{[Томас Ватсон, "Десять заповедей", изд. Dutch Reformed Tract Society, 2002 год, стр. 103]}. То есть, если женщина повесит в доме или станет носить с собой изображение своего мужа, то по протестантской логике, которую выражает Т. Ватсон, это значит, что она стала водиться "с другим мужчиной", а не делает это по любви к своему мужу. И если считать изображение своего мужа другим мужчиной есть дикая глупость, то такая же глупость считать изображение Христа другим богом и идолом! И нам не стыдно держаться таких глупейших положений (что образ Христа есть другой бог); нам не страшно богохульствовать и святотатствовать, лишь бы угодит нечистому духу протестантизма, требующему всячески поносить и ругать мудрое учение Церкви.
Подобным образом не может связать Бога с иконой и В. Трубчик. Он пишет: "…если человек будет поклоняться не Богу, а статуям или изображениям (в том числе и христианским, что следует из контекста) т.е. тому, что сделано руками людей, он и его дети будут наказаны Богом"^{[В. Трубчик, "Вера и традиция", Глава 7, раздел Г]}. То есть, для него, как и для Т. Ватсона, Христос это одно, а Его образ - это совершенно другое, иной, чуждый и враждебный Христу бог, и поклоняться можно либо Христу, либо иконе Христа, но никак не Христу посредством Его иконы. Примитивность протестантизма, при внимательном анализе, удивительна!

Если протестанту, несмотря на все вышеприведенные примеры и рассуждения, всё ещё трудно понять, какая связь может быть между Богом и иконой (материальным предметом), то можно сравнить иконопочитание с нашим, протестантским, почитанием Библии. Ведь мы же чтим не бумагу и не типографскую краску, а само содержание этой Божественной Книги. И если бы кто-то потребовал от баптиста растоптать, наплевать и разорвать Библию, а он бы отказался и был бы за это убит, то мы бы оценили его отказ как подвиг и мученичество за Христа. Но представьте себе, если бы кто-то сказал, что этот человек был фанатик и умер ради какой-то бумаги и типографской краски - изделия рук человеческих! Какая нелепая была бы оценка! Вот так же нелепо обвинять православных в том, что, чтя икону Христа, они чтут не Бога живого, а изделие рук человеческих - сами по себе дерево и краску.
Итак, ещё раз повторим, что любого рода почтение образа (целование, поклонение, украшение и т.д.) восходит к первообразу. Когда ветхозаветный человек чествовал святые образы херувимов, ковчег завета, храм и другие святыни (будь то каждением, поклонением, украшением), то всё это чествование относилось не к изделию рук человеческих и идолам, а к Самому Богу. И подозревать православных в том, что они вместо Бога живого чествуют дерево и краску так же нелепо, как полагать, что царь Давид, поклоняясь храму (см. Пс. 5:8), поклонялся камням и идолу, а не Богу, или что наш пастор, вместо своих живых детей, любит бумагу и стекло, а протестанты, чтя Библию, свято чтут саму бумагу - изделие рук человеческих. Или протестанты действительно думают, что православные не понимают, что Христос не бумажный и не деревянный?
Если же мы имеем право сделать образы наших детей, оформить их в красивую рамочку и поставить на особое почетное место, то тем более Церковь имеет право иметь у себя образы Христа и святых, украсить их, поместить на видное место и оказывать им должное почтение. К тому же, по Писанию, духовное родство должно быть для нас ближе земного.
Возражая против утверждения Церкви о том, что иконопочитание не есть идолопоклонство (так как православные поклоняются не самой иконе, а изображённой на ней личности, восходя мыслью "от образа к первообразу"), протестанты говорят, что язычники также поклонялись не самой статуе, а своим богам посредством этих статуй, как и православные поклоняются Богу посредством икон. Этот аргумент выдвигает, например, Т. Ватсон: "Язычники могут привести тот же аргумент в оправдание своего буйного идолопоклонства, что и католики - для оправдания поклонения изображениям. Какой язычник настолько глуп, чтобы думать, что золото или серебро, фигура вола или слона являются Богом? Это эмблемы и иероглифы, лишь представляющие Его. Они поклоняются истинному Богу посредством видимых вещей"^{[Томас Ватсон, "Десять заповедей", изд. Dutch Reformed Tract Society, 2002 год, стр. 102]}.
Подобный же аргумент приводит и В. Трубчик: "Когда евреи остались в пустыне без своего лидера, который взошел на гору для беседы с Богом на сорок дней и сорок ночей, они понудили Аарона сделать бога, который "шел" бы перед ними. Как видим из контекста, они сделали себе образ не какого-то другоstrongго бога, но того, который вывел их из земли египетской. Слова народа нам указывают на это: "Вот бог твой, Израиль, который вывел тебя из земли Египетской!" (Исх. 32:4). Телец был только лишь образом живого Бога. Телец - символ силы в древности, поэтому он был выбран в качестве изображения Бога. И люди поклонялись не тельцу, а Господу Богу через тельца. Этот образ просто помогал им сосредоточиться на Боге и вспомнить о Его могуществе. Никто не может допустить себе мысли, что евреи, сделавшие сами этого тельца, верили, что именно золотой телец их спас от плена египетского. Они просто сделали образ истинного Бога"^{["Вера и традиция", глава 7, раздел Г]}.
Итак, данный аргумент протестантов кратко можно сформулировать так: "православные говорят, что иконопочитание не является идолопоклонством, так как язычники поклонялись самим статуям, а мы посредством икон поклоняемся Самому Богу, от образа восходя к первообразу. Но язычники тоже почитали не сами статуи, а своих богов посредством них, и таким же образом восходили от образа к первообразу. Потому, иконопочитание ничем не отличается от идолопоклонства".
Для начала ради объективности заметим, что сознание язычников не было единым, и многие были настолько тёмные, что действительно поклонялись самому по себе идолу, без связи с каким-то божествомa href=. Подтверждением тому служит нам Св. Писание, где Бог укоряет язычников именно за поклонение самой статуе: "Не знают и не разумеют они… нет у него столько знания и смысла, чтобы сказать: "Половину его я сжег в огне и на угольях его испек хлеб, изжарил мясо и съел; а из остатка его сделаю ли я мерзость? Буду ли поклоняться куску дерева?"" (Ис. 44:18-19). Также и в книге Даниила 14 главе описывается, как Даниил уничтожил статую Вила. Царь и его люди думали, что сама статуя Вила в храме и есть бог, которая по ночам приходит в движение и съедает приготовленную для него пищу. Но Даниил опроверг это, и выявил ложь жрецов. То есть, это говорит о том, что некоторые язычники считали богом саму статую.
Но были, конечно же, и более развитые язычники, которые не думали, что сама статуя является богом, а полагали, что бог, которому они поклоняются, живёт на небе (или на горе Олимпе, например), а статуи в храмах лишь изображают этого бога, и, молясь пред не живой статуей, они молились через неё живому богу. В этом по форме действительно есть некоторое сходство с православным пониманием иконопочитания. Но принципиальная разница между первым и вторым заключается именно в том, что язычники молились ложным богам, бесам, а православные молятся истинному Богу! Не в том был грех язычников, что они молились богу посредством статуй, а в том, что они молились ложным богам, и представляли бога искажённо - и внешне, и нравственно!
Чтобы отчётливее осознать то, каким богам поклонялись язычники, приведу одну выдержку из св. Феофила Антиохийского, древнехристианского апологета, который в письме к Автолику доказывал превосходство Бога христианского над языческими богами. Вот что он писал о них:
"Далее, имена богов, которым, как говоришь, ты поклоняешься, суть имена умерших людей. И кто же и каковы они были? Кронос не оказывается ли ядущим и истребляющим своих собственных детей? Укажешь ли на Зевса, его сына, - рассмотри внимательно его действия и образ жизни. Прежде всего, он был воспитан на горе Иде козою, и, как говорят мифы, убил ее и сняв с нее кожу, сделал себе одежду. О прочих его действиях, кровосмешениях, прелюбодеяниях и срамных делах, гораздо лучше рассказывают Гомер и другие поэты.
Нужно ли мне указывать на его сыновей, - на Геракла, самого себя сжегшего, на Диониса пьяного и неистового, на Аполлона, от страха бегавшего от Ахиллеса, влюбленного в Дафну и неведавшего о смерти Гиацинта, - на Венеру раненную, на Арея, губителя людей, и еще более - на кровь, текущую из этих называемых богов? Но это еще маловажно в сравнении с тем, как вспомним о растерзанном боге, называемом Озирис, по котором каждый год совершаются празднества, как по погибающем и опять находимом, отыскиваемом по частям, ибо неизвестно, умер ли он, и не видно, отыскан ли. Нужно ли говорить мне об Аттисе, оскопленном, или об Адонисе, блуждающем в лесу, занимающимся охотою и раненным вепрем, или об Асклепии, пораженном молнией, или о Сераписе, бежавшем из Синопы в Александрию, или об Артемиде Скифской, также бывшей в бегстве, человекоубийце, охотнице и влюбленной в Эндимиона? Это не мои слова, но об этом рассказывают ваши же историки и поэты.
К чему мне перечислять множество животных, чтимых египтянами, - гадов, скотов, зверей, птиц, животных речных, даже тазы и постыдные звуки? Если укажешь на эллинов и на другие народы, то они чтут камни, деревья и другие материальные вещи, изображения как я уже сказал, умерших людей. Известно, что Фидий сделал в Пизе для илийцев Зевса олимпийского, а для афинян - Афину в Акрополе. Спрошу и я тебя, друг мой, сколько насчитывается Зевсов. Во-первых, есть Зевс олимпийский, потом Зевс Латиар, Зевс касский, Зевс Керавний, Зевс пропатор, Зевс Паннихий, Зевс Полиух и Зевс капитолийский. Зевс, сын Кроноса, бывший царем критян, имеет гробницу в Крите; а прочие, быть может, не удостоились погребения. Если упомянешь о матери так называемых богов, то уста мои да не изрекут ее деяний (ибо нам непристойно и называть таковые) или деяний ее служителей, поклоняющихся ей, и сколько дохода и податей царю доставляют и она и ее сыны. Ибо они не боги, но идолы, как я прежде сказал, "дела рук человеческих и нечистые демоны. Подобны им будут те, которые делают их и надеются на них" (Пс. 113:12)"^{[Феофил антиохийский, 1-я книга к Автолику, главы 9, 10]}.
Таким образом, эти вымышленные боги весьма искажали истинное понятие о Боге, и поклоняться таким богам с такими атрибутами, происхождением и биографией было идолопоклонством и поклонением бесам, которые за ними стояли. И суть греха идолопоклонства заключается именно в поклонении как Богу тому, что не является Богом. Иначе, грех не в том, что язычники сделали статуи своих богов, но в том, что они исказили само понимание Бога, введя, во первых, многобожие, и, во-вторых, наделив их различными низкими страстями, сделав своих богов убийцами, самоубийцами, прелюбодеями, кровосмесителями, неистовыми, пьяницами и пр. Поэтому, поклонение таким богам - с помощью статуи, или без неё - есть грех.
Протестанты хотят сказать, что язычники, как и православные, в поклонении своим статуям понимали принцип "честь, воздаваемая образу, относится к первообразу", но их поклонение всё равно было грехом. Но в том всё и дело, и в том грех, что они чествовали ложных богов! Да, честь от образа и у язычников часто относилась к первообразу, но сам их первообраз, сами боги язычников были ложными, и не Бог истинный, а бесы, стоящими за идеей богов, принимали себе божескую честь от язычников! Потому, чествовать Зевса или Вила хоть с использованием их статуй, хоть без использования, есть грех. Не потому грешили коммунисты, что чествовали Ленина посредством его образов и статуй, и не потому, что чтили они бездушную материю, бумагу, металл или камень, а потому, что чтили они атеиста и богоборца. Да, у коммунистов тоже честь, воздаваемая образу, относилась к первообразу, но их грех заключается именно в том, что сам первообраз, личность, которую они чествуют посредством материальных образов, есть враг Христа!
Что же касается евреев сделавших золотого тельца, то В. Трубчик не прав, говоря, что евреи посредством тельца поклонялись Богу Иегове. Ситуация была такова, что Моисея не было 40 дней(!), и израильтяне подумали, что он уже не вернётся, что Бог Моисея и сам Моисей их оставили. Потому они решили почтить и заручиться поддержкой другого бога, и избрали египетского Аписа, которого египтяне представляли в виде тельца. Таким образом, они вылили себе тельца и объявили, что вот бог, который вывел нас из Египта! Евреи предали истинного Бога, и потому Он так и разгневался, что хотел истребить весь народ.
Таким образом, языческое поклонение статуям и изваяниям не потому плохо, что при поклонении невидимому Богу используется видимый образ, а потому, что как сами боги язычников, ложны и нечестивы; первообраз языческих статуй - бесы.

Важно ещё заметить, что мы, на основании внешнего сходства иконопочитания с идолопоклонством, решительно отождествляем одно с другим, считая такое отождествление совершенно логичным, уместным и очевидным. На самом же деле, очень часто внешнее сходство ничего не значит.
Священник Вячеслав Рубский говорит об этом так: "Вообще, при всякого рода обвинении мало провести наглядную параллель. Если обвинитель не желает быть голословным, он должен иметь свидетельства обеих сторон о характере их действий. (…) Богопочитание ветхозаветного Израиля внешне также имело массу самых очевидных параллелей с языческими культами. Однако, о единстве мысли нельзя судить, не изучив внутреннее восприятие происходящего. (…) Строго говоря, не существует языческих обрядов самих по себе! Всё определяет то, с каким образом мыслей сопрягаются те или иные формы, каким содержанием они наполняются. Важно осмысление: языческое или христианское. Например: иудей совершает омовение, индус входит в священные воды Ганга, христианин погружается в крещальную купель. Скажите, индус ли совершает христианский обряд или христианин иудейский? А может иудей - индусский^{[Мысль эта проста и не нова. И весьма удивительно, что в подобном внешнем сходстве запутался даже такой известный современный баптистский богослов как Чарльз Райри. Он считает, что "обряд крещения существовал ещё в дохристианскую эпоху в античных мистериальных культах и в иудаизме". Чарльз Райри. Основы богословия. М. 1997 г. стр. 502. (Прим. В.Р.)]}? Кришнаит вкушает прасад, иудей - мацу, христианин - причастие. Внешне все одно творят, существо же творимого ими не в тех или иных действиях, а в том образе мысли, который с ним сопряжён. И если обвинять заочно, не обременяя себя знакомством с мыслью оппонента, можно прийти к слишком поспешным выводам"^{[Свящ. Рубский Вячеслав, "Православие - протестантизм. Штрихи полемики", глава "Почитание мощей угодников Божиих"]}.
Мысль о. Вячеслава вполне справедливая. И если мы понимаем, что при внешнем сходстве наши крещение и хлебопреломление не есть языческие обряды, так как наполнены другим значением, то должны понимать или, по-крайней мере, допускать и то, что православное иконопочитание имеет иное значение, чем языческое идолопоклонство.
Вообще, сейчас мне, как православному христианину и иконопочитателю, очень хочется спросить моих бывших единомышленников баптистов: в чём Вы меня обвиняете и подозреваете? Неужели Вы действительно думаете, что приняв учение Церкви об иконах, я стал идолопоклонником? Что теперь я надеюсь не на Бога живого, а на дерево, на изделие рук человеческих? Что теперь я молюсь не Богу, а идолу и бесам? Что теперь у меня Бог не в сердце, а на картинке? Если Вы так думаете, то как минимум ваше восприятие неадекватно, а как минимум - Вы, считая и называя меня и других православных идолопоклонниками, враждуете со Христом, как все иконоборцы, и хулите святое учение Церкви, которому она научилась от Духа Святого. Если же Вы понимаете, что посредством икон я и другие православные чтим Самого Христа; если понимаете, что таковое почитание икон и святынь соответствует библейскому отношению к святыням, то почему вы продолжаете хулить с любовью и благоговением почитающих святые образы Христа?

Теперь приведём библейский пример от противного, имеющий, при осознании его значения, важнейшее свидетельство в пользу иконопочитания.
Из Апокалипсиса мы знаем, что когда придет антихрист, то он будет заставлять всех людей поклонятся не просто себе, а и своему образу, своей "иконе": "И третий Ангел последовал за ними, говоря громким голосом: кто поклоняется зверю и образу (по греч. букв. иконе) его…, тот будет пить вино ярости Божией… и не будут иметь покоя ни днем, ни ночью поклоняющиеся зверю и образу его и принимающие начертание имени его" (Откр. 14:9,11; см. также 16:2; 20:4). Из этих слов ясно, что поклонение образу антихриста восходит к самой его личности, и поклоняющиеся его образу поклоняются самому антихристу! Почему это так? Почему антихрист устроит поклонение не просто себе, но и своему образу? Да потому, что он всегда, как и отец его дьявол, действует против Христа и в подражание Христу, то есть он Его копирует, Ему подражает, Его подменяет^{[Само слово "антихрист" (греч.  - антихристос) состоит из двух слов - "анти" и "христос". Приставка "анти" имеет два главных значения: 1) вместо и 2) против. Таким образом, антихрист это тот, кто ставит себя на место Христа (во всем Ему подражая), но в тоже время он крайний Его противник]}!
Итак, поведение антихриста нам указывает на то, что у Христа, Которому он противостоит и Которого копирует, во-первых, есть образы; во-вторых, есть поклоняющиеся Его образу и, в-третьих, такое поклонение есть поклонение Самому Христу. И всему этому антихрист подражает. Вместо Сына Божия Христа сатана явит миру своего сына антихриста, а вместо иконы Христа заставит поклоняться иконе антихриста. И все поклонники антихриста, которые составят его антицерковь, будут поклоняться не просто ему лично, но и его образу, что будет приравниваться к поклонению самому антихристу. Отсюда ясно, что истинная Церковь, которой противопоставляются антихристовы поклонники, поклоняется истинному Христу и образу Его: и именно такое поклонение копирует антихрист.
Можно вспомнить не только о грядущем, самом главном антихристе, но и об антихристах с маленькой буквы, которых в наши времена появилось как никогда много, например осатанелые рок музыканты, развратные киногерои и т.п. Многие из этих людей имеют своих почитателей и фанатов, которые также называют себя поклонниками. И всякий поклонник какой-либо рок группы как правило старается приобретать различные её изображения и фотографии и увешивать ими свою комнату. Т.е., если он действительно почитает своих кумиров, то он обязательно будет почитать не только их самих, но и их образы. Все эти кумиры, как малые антихристы, и их поклонники подменяют собою Христа и Его истинных поклонников, а почитание их образов есть подмена истинного иконопочитания. Всё это - дьявольская подмена и борьба со Христом и с истинным иконопочитанием! "Имеющий ухо да слышит" (Откр. 3:13) и понимает, "а кто не разумеет, пусть не разумеет" (1 Кор. 14:38).
Ещё раз повторю, что посредством икон православные поклоняются Самому Богу, а не куску дерева. И очередным тому подтверждением служит то обстоятельство, что когда икона приходит в негодность (стирается, ломается или рвется) - её позволяется просто сжечь, и это происходит только потому, что такая икона уже не отвечает своему назначению. Этот факт еще раз говорит о том, что православные почитают образ только в связи с первообразом; самому же по себе дереву не воздается почтения, и его почитают только в связи с изображённой на ней личностью, как материальную святыню.
Сейчас, когда после моего возвращения в Православие прошло уже 10 лет, и я понимаю и вижу действительное отношение православных к иконам, то невольно возникает вопрос: а кто так враждебно настроил протестантов против почитания святых образов Христа, Ангелов, Девы Марии, Апостолов, Пророков, мучеников за Веру и других святых? Дух Святой не может произвести такой ненависти. Разуму, как было показано на многих примерах, тоже вполне не свойственно противиться почитанию образов тех, кого мы любим и кто нам дорог. Так кто же тогда?... Да, именно этот враждебный дух, "обольщающий всю вселенную" (Откр. 12:9), чью волю протестанты, хотя и неосознанно, исполняют, отвергая, вместе с нечестивыми, и святые образы, не делая между ними никакого различия.

Ещё одна мысль к иконопочитанию. Нужно понять, что когда мы слышим, читаем, думаем о Христе, когда мы Ему молимся, то в нашей душе есть некоторый образ. Мы не можем думать о Христе, равно как и о другом человеке, никак Его не представляя. Протестантский толкователь Библии У. Баркли говорит: "когда кто-то рассказывает нам об Иисусе, и Его образ встаёт перед нами, что заставляет нас заключить, что это образ именно Сына Божьего, а не кого-нибудь другого?... Дух Святой в нас заставляет нас реагировать на представленный нам образ Иисуса Христа"^{[Толкование на Ин. 15:26,27]}. И этому образу, который есть в нашей душе, мы и молимся^{[Хотя св. отцы советуют не стараться усиленно представлять образ Христа в молитве, дабы не тратились на это силы души]}. Так почему же Церковь не может этот образ изобразить на полотне, чтобы каждый представлял себе Христа не на свой лад, а одинаково со всеми верующими; и чтобы этот образ ярче и точнее был запечатлен в душе?
Итак, если изображается лжебожество, идол, нечистый образ слуги дьявола, то почтение, оказываемое такому образу, относится к первообразу и является идолопоклонством. Если же изображается Христос (и Его святые), то всякое почтение такого образа также относится к своему первообразу и является делом вполне Богоугодным.

на верх

IV. Когда появились иконы?

Иконы были в Церкви с I-го века, с самого начала. В катакомбах, где стали собираться ранние христиане ещё в апостольский век, с нероновских времен (60-е годы I в.), находят немало икон - образов Христа, Марии, Ап. Петра и др. На страницах настоящей главы можно видеть некоторые из икон, найденных в катакомбах (см. Рис. 8-11). С.В. Санников на страницах своей книги "Двадцать веков христианства" также разместил немало древнехристианских изображений^{[См, например, том I, стр. 58,71, 106, 113, 115, 122, 123, 124, 125, 132, 133, 135, 137, 144, 149 и др.]}.

Рис. 8. Апостол Пётр	Рис. 9. Иисус Христос
Рис. 10. Дева Мария с Младенцем	Рис. 11 Матерь Божия и Двенадцать Апостолов

Кроме того, древние отцы и учителя Церкви подтверждают, что в христианских храмах их времени и в более ранние времена были иконы, и объясняют их назначение.
Св. Климент Александрийский (ок. 150 - ок. 220 гг.) говорит о христианине, что: "...останавливая взор на изящных изображениях, он мысли устремляет на многих прежде его достигших совершенства Патриархов, премногих Пророков, бесчисленных Ангелов и на самого Господа - всех, научающих нас, что и мы можем иметь жизнь, сообразную с сими высокими образцам"^{["Православно-догматическое богословие", том II, с. 576]}.
Тертуллиан (II-III в.) упоминает об изображениях Христа в виде доброго пастыря на церковных потирах^{[Православная Церковь до сего дня на потирах изображает Христа]} (чашах для причащения)^{["Православно-догматическое богословие", том II, с. 576]}.
Минуций Феликс, Тертуллиан и Ориген (II-III вв.) оставили свидетельства о том, что язычники укоряли христиан в том, что они якобы боготворили кресты^{["Православно-догматическое богословие", том II, с. 576]}. Это говорит о том, что древние христиане почитали изображения распятого Христа^{[Подробнее о почитании креста древними христианами можно прочесть в предыдущей главе]}.
Св. Мефодий Патарский (III-IV в.) пишет: "Иконы ангелов Его (Бога) начал и властей, устрояемые из золота, мы делаем в честь и славу Его"^{["Православно-догматическое богословие", том II, с. 576]}.
Древний историк Церкви Евсевий Кесарийский (III-IV вв.) рассказывает, что он видел начертанные красками иконы Христа и Апп. Петра и Павла, сохранившиеся от древних христиан^{["Православно-догматическое богословие", том II, с. 576]}.
Св. Василий Великий (IV в.) писал: "Приемлю и св. Апостолов, Пророков и Мучеников, и призываю их к ходатайству пред Богом, да через них, то есть по их предстательству, милостив будет мне человеколюбец Бог и да подаст мне оставление прегрешений. Почему чту и начертания их икон и поклоняюсь пред ними, особенно же потому, что они преданы от св. Апостолов и не запрещены, но изображаются во всех наших церквах"^{["Православно-догматическое богословие", том II, с. 575]}. Обратим особое внимание на то, что св. Василий не говорит о том, что иконы были изобретены христианами в его время, но были переданы от самих Апостолов.
Если же говорить о Церкви IV-го века, то дарованная Константином в 313 г. свобода послужила быстрому развитию христианской иконописи. Анализируя положение дел в этой сфере церковной жизни в IV-м веке, митр. Макарий пишет:
"Иконы употреблялись тогда во храмах. Так кроме Василия великого, ясно сказавшего, что в IV-ом веке они изображались во всех церквах, св. Григорий Богослов упоминает, в частности, об изображениях на сводах храма, построенного его родителем в Назианзе; св. Григорий нисский повествует, что храм св. мученика Феодора весь был украшен изображениями его страданий вместе с изображением Спасителя; Астерий, епископ амасийский, описывает икону св. мученицы Евфимии, представляющую также ея страдания и находившуюся в одном из халкидонских храмов, построенных во имя ея. (…) Иконы употреблялись тогда и вне храмов, - в домах и других местах. Евсевий повествует о живописном изображении, находившемся на месте явления Бога Аврааму у дуба маврийского вместе с двумя ангелами, и представлявшем это событие… Св. Григорий Богослов упоминает об иконе св. Полемона в жилище некоего юноши; св. Григорий нисский - об иконе, представляющей жертвоприношение Исаака; св. Амвросий - об иконах св. апостола Павла; св. Иоанн Златоуст - об изображениях св. креста и на домах, и на стенах, и на дверях, также в пустынях, на торжищах, при путях, на горах и других местах"^{["Православно-догматическое богословие", том II, сс. 578, 579. Здесь же митр. Макарий даёт и все соответствующие ссылки на источники]}.
Следует, впрочем, заметить, что в первые три века по совершенно понятной причине - страшных гонений - иконопись в Церкви не была так развита, как в последующие века свободы.
Митрополит Макарий по этому поводу замечает: "в три первые века христианства, по тяжким обстоятельствам Церкви, употребление в ней св. икон не было в ней ни так открыто, ни так повсеместно, как с последующего времени. Посреди непрерывных гонений от язычников, когда христиане принуждены были скрывать и часто переменять места своего богослужения, и когда постоянно должны были опасаться, как бы предметы их благоговейного чествования - св. иконы не подверглись поруганию от гонителей, - и нужда, и благоразумие, и самое почтение к иконам требовали употреблять их не всюду и скрывать их, или даже в некоторых местах не употреблять вовсе"^{["Православно-догматическое богословие", том II, с. 577, 578]}.
Но тот факт, что иконы Христа и различных святых, и их (икон) благочестивое почитание верующими было в Церкви от начала, - причём по преданию апостольскому, - невозможно отрицать, разве что человеку, не боящемуся "подавлять истину неправдою" (Рим. 1:18).

на верх

V. Каково назначение икон в Церкви?

1) Икона нужна для проповеди. О таком назначении икон засвидетельствовал Седьмой Вселенский Собор, постановление которого мы цитировали выше, заявляя, что иконы согласуются "повествованию Евангельской проповеди". В Церкви есть много икон на различные библейские сюжеты, такие, как благовещение Марии, рождество Христово, хождение Христа по водам, тайная вечеря, молитва в гефсиманском саду, распятие, погребение, воскресение и вознесение Христа, схождение Его в ад, сошествие Святого Духа на Пятидесятницу и т.д. Иконы, таким образом, являются бессловесной проповедью Евангелия. Сила же такой проповеди состоит в том, что она часто глубже входит в сердце и лучше запоминается, чем проповедь словесная, так как большинство людей образы запоминает намного лучше, чем слова. Известно, что глазные нервы у человека в 25 раз толще, чем ушные, а значит, мы запоминаем то, что увидели, гораздо лучше, чем то, что услышали, а особенно дети. В народе есть по этому поводу совершенно справедливая пословица: "лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать".
На практике иконы не редко производят сильное впечатление на верующих. Св. Мария Египетская, в прошлом блудница, от одного взгляда на икону Богоматери, сияющую чистотой и непорочностью, решила полностью переменить свой образ жизни, а наш Киевский князь Владимир окончательно решил принять христианство именно после того, как греческие миссионеры показали ему икону страшного суда. Протестанты и сами через детские Библии, фильмы, мультфильмы и прочие формы используют библейские изображения для проповеди, осознавая эффективность проповеди посредством изображений. Хотя часто, из-за своего непоследовательного иконоборчества, они избегают помещать в своих домах молитвы даже евангельские изображения, а вешают плакаты с библейскими цитатами, не понимая, что даже с евангелизационной точки зрения целесообразнее повесить большую икону воскресения Христова, чем написать на стене: "Христос воскрес из мертвых"; лучше повесить икону распятия, чем написать на стене: "мы проповедуем Христа распятого".
2) Иконы нужны для возбуждения в человеке религиозного чувства и напоминания ему о Боге. Седьмой Вселенский Собор указал и на эту цель икон, говоря, что "сколь часто чрез изображение на иконах видимы бывают, столь же часто взирающие на них подвизаемы бывают воспоминать и любить первообразных им". В православном храме (как и в храме Иерусалимском, ветхозаветном) куда ни глянь, все напоминает о Боге и Его Царстве. Как легко молиться, сосредоточиться на Боге и помышлять "о горнем" (ср. Кол. 3:1, 2) в храме православном, и как трудно это делать в наших пустых домах молитвы.
3) Иконы нужны для исполнения заповеди: "Поминайте наставников ваших, которые проповедовали вам Слово Божие, и, взирая на кончину их жизни, подражайте вере их" (Евр. 13:7). Церковь, таким образом, помнит о своих наставниках, пастырях, учителях, мучениках, исповедниках Веры и подвижниках благочестия, которые просияли в Ней на протяжении истории. Мы тоже делаем это иногда, раз в лет десять...
Я помню, как наша артемовская баптистская община отмечала свой юбилей - 80 лет со дня её основания. По этому поводу было праздничное собрание, и в доме молитвы установили большой стенд, где были фотографии наших предшественников - самых ревностных и знаменитых тружеников. Одни много потрудились при самом зарождении баптизма в нашей стране, другие - в его дальнейшем распространении, третьи - пострадали за свою веру и т.д. Читались доклады об этих людях^{[Нужно заметить, что в баптизме это событие какое-то случайное, не типичное. Баптисты, как и многие другие протестанты, отличаются тем, что очень мало связывают себя со своей историей, с прошлым. Такой менталитет является по большей части следствием протестантского отрицания предания (а также стремления быть "чистенькими" и не запятнанными грехами и своих предшественников). Зачем нам внимательно и благоговейно изучать то, чему учили и как жили наши предшественники? У нас ведь есть Библия и Дух Святой, Который всегда нас наставит на всякую истину! Поэтому нет большой необходимости ориентироваться на предшественников. Об ошибочности такого мышления мы будем еще говорить в третьей части книги]}.
Православная же Церковь не только раз в 10 лет, а постоянно вспоминает о своих наставниках и этот, так сказать, стенд, со своими героями веры, не выносит из своих храмов никогда. Она постоянно вспоминает своих наставников, каждого в его день^{[Своих святых Церковь поминает не в день их рождения, как поминает своих выдающихся деятелей этот мир, а в день их смерти, ибо "конец - делу венец". Такая традиция буквально исполняет слова Апостола "взирая на кончину их жизни" (Евр. 13:7). Ведь слава святого, особенно мученика, не в дне его рождения, а в дне его смерти, когда он до конца донес свою верность Христу: "претерпевший же до конца спасётся" (…)]}: когда одним поминовением их имен; когда чтением или пересказом их житий и духовных подвигов; когда молебном в их честь, с чтением акафиста особо чтимым из них; когда даже крестным ходом с торжественным изнесением иконы святого и т.д.
О том же, что всякое почтение, оказываемое святому, есть почтение прежде всего Христа, излишне много говорить. Всё православное мироощущение проникну: когда одним поминовением их имен; когда чтением или пересказом их житий и духовных подвигов; когда молебном в их честь, с чтением акафиста особо чтимым из них; когда даже крестным ходом с торжественным изнесением иконы святого и т.д.то сознанием, что в каждом святом живёт и действует Сам Христос. И чем больше человек дал в своей душе место Духу Святому, тем больше он и святой, тем больше его и почитают. Об этом лаконично сказал св. Иоанн Кронштадский: "Изображениям святых мы поклоняемся, как изображениям славных добродетелей христианских... (а) в них - Самому Богу, в них (в святых) вселившемуся и в них действующему"^{[Ев. А. Семенов-Тян-Шанский "Отец Иоанн Кронштадский". - YMCA-PRESS, 1990 г., с. 220]}.
4) Иконы нужны для освящения храмов и домов. Икона есть святыня, которая оказывает свое освящающее действие благодаря самому изображенному на ней святому образу и молитве освящения, которая читается священником над иконами при их освящении. Протестанту трудно принять мысль о том, что какая-то материальная вещь может оказывать освящающее действие на душу из-за почти полного отсутствия в его мировоззрении понятия о святыне, о чём мы говорили в первой главе книги. Но он может признать, например, то, что если в доме у человека находится Библия, то она будет действовать на него положительно, а если "черная магия", то она будет его только осквернять. По данной аналогии можно понять и освящающее воздействие икон. Над иконой совершается молитва и возносится прошение не только об освящении самой иконы, но и о том, чтобы Бог через неё подавал освящение.
Приведу одну из молитв, которую произносит священник при освящении иконы святого^{[Для освящения икон Троицы, Христа и Богородицы произносятся другие молитвы]}, например Николая Чудотворца:
"Господи Боже Вседержителю, Бог отцов наших, повелевший в древности в Ветхом Завете сотворить подобия херувимов из дерева и золота, а в скинии собрания вышить на ткани, и ныне образы и подобия святых угодников Твоих не отвергающий, но принимающий для того, чтобы верные рабы Твои, на них взирающие, прославляли Тебя, сих прославившего, и старались подражать жизни и делам их - да получат от Тебя благодать и Царство. Тебе молимся, призри ныне на икону сию, изображенную и напemисанную в честь и память святого твоего Николая Чудотвоца, и небесным Твоим благословением благослови и освяти её, и для всех чтущих её, и пред нею Тебе^{[Ещё одно подтверждение той мысли, что в православном сознании кланяющийся и молящийся пред иконой святого, кланяется прежде всего Самому Богу, живущему в святом!]} кланяющихся и молящихся, и святого Николая Чудотворца в мольбу к Тебе призывающих, будь благой и богатый даятель, ибо Ты раба и друга Твоего есть милостивый Услышатель, избавляя их от всякой скорби, и нужды, и от всякой болезни душевной и телесн/h4ой, сподобляя их желаемой Твоей благодати и милосердия молитвами святого Твоего Николая Чудотворца. Ибо Ты есть источник освящения, и благ податель, и Тебе славу воссылаем, со Единородным Твоим Сыном, и с пресвятым, и благим, и животворящим Твоим Духом, ныне, и присно, и во веки веков, аминь".
В этой молитве вся сила освящения приписывается Богу, Который "есть источник освящения", и испрашиваются у Бога всякие благословения для тех, кто будет чтить, кланяться и молиться Богу пред этой иконой, подобно тому, как царь Соломон призывал Божье благословение на всех, кто будет молиться Богу в им построенном храме (3 Цар. 8:30). Потому, освященная икона приносит в дом благословение Божье при благоговейном к ней отношении.
5) Иконы нужны для прославления Бога искусством. Всяким даром, который имеет человек от Бога, он должен прославлять Его, в том числе и даром изобразительного искусства. Мы знаем, что Бога можно прославлять даром слова (устного или письменного), пения, стихосложения, игры на муз. инструментах и т.п. Художественный дар не исключение.
6) Иконы нужны для украшения храмов Божиих. Заходя в типовой, хорошо расписанный храм, чувствуешь, что этот дворец сделан и украшен действительно для великого Царя, и служит достойным земным отражением славы Божией.

на верх"

VI. O разности икон

Теперь несколько слов о разности икон. От протестантов, в связи с иконопочитанием, не редко можно услышать аргумент, что изображения Христа - разные, непохожие друг на друга. Какое же из них действительно отображает истинный лик Христа, и почему они не одинаковые?
Прежде всего, нужно ответить так: не такие они разные, как нам думается, а наоборот - очень похожие! Если развесить на стене множество икон различных святых без всяких подписей, среди которых будут несколько икон Христа, то практически любой человек, вовсе не специалист, и даже предубежденный протестант, не говоря уже о человеке православном и воцерковлённом, узнает, где Христос. Ведь даже фотографии одного и того же человека бывают значительно различными, при том, что фотокамера достаточно точно передает реальную картину. Сколько раз, просматривая фотоальбомы своих друзей, люди восклицают: "это ты? а я тебя на этой фотографии не узнал!^{[Буквально сегодня (в день первоначального написания этих строк) я рассматривал фотографии своего знакомого, где совершенно не узнал его]}". Но нас это не смущает, и мы не отказываемся от фотографий по причине их полной не идентичности. Мы понимаем, что различность изображения может меняться по многим причинам: другое освещение, другая обстановка, другая перспектива, другое приближение объектива, другие: положение и разворот тела, одежда, выражение лица, прическа, настроение, и в итоге - значительная разность фотографий.
Все эти факторы не в меньшей мере будут иметь место и при художественном написании портрета. Ясно, что если наш портрет напишут десять художников-портретистов независимо друг от друга, то мы получим десять отличных друг от друга изображений. Но разве мы будем этим смущаться? Разве скажем в этом случае: "из-за того, что мои портреты не похожи друг на друга как две капли воды, то я не могу определить, где же истинное мое лицо, а потому не признаю ни одного"? Абсурд. Наоборот, человеку будет интересно рассматривать все свои портреты, с интересом отмечая их различия. И если бы мы истинно любили Христа, как любим себя, и не были бы поражены дьявольским духом противления к образам Христа, то с таким же и еще большим интересом рассматривали бы Его изображения. И что объединяет все иконы Христа (как и наши 10 портретов), что можно всегда отождествить любой образ со Христом и сказать о нем: "это - Христос", а не великомученик Пантелеимон и Силуан Афонский, как и о нашем портрете: "это Виктор", а не Петр или Илья.
Нужно понимать то, как вообще писались православные иконы. Кроме списков с туринской плащаницы и с иконы "Спас нерукотворный", на протяжении истории Церкви были написаны много новых икон Христа. Иконописец, имея дар от Бога, воспроизводил образ Христа из своей души, из того образа, который несет в себе Евангелие. И чем не только талантливее был иконописец, но, главное, чище душой, святее, тем точнее он мог написать и образ Христа. Поэтому, непременным условием, которое требует Церковь от иконописца, это святость и чистота жизни. Таким образом, качество православных икон разнится так же, как и, например, качество книг. Есть превосходные, прославленные иконы, которые соборным разумом Церкви признаны наиболее удачно и точно изображающими образ Христа. С них наиболее чаще делают списки. Есть иконы не такие превосходные, но хорошие, признанные Церковью как канонические. Есть же иконы негодные, написанные не иконописцами, а так называемыми богомазами, которые (иконы) сильно искажают образ Христа и иконами вообще не считаются и Церковью не освящаются.
Кроме того, католики, отпав от Православной Церкви, исказили учение Христа, а вместе с ним и Его образ, прежде всего в своих душах^{[Как говорил князь Мышкин в романе Ф.М. Достоевского "Идиот", что католицизм хуже атеизма, т.к. атеизм это ноль, а католицизм это - искаженный Христос!]}. Ведь как люди и целые народы искажают учение Христа, так они искажают и Его образ. Поэтому католические иконописцы уже не могут написать истинную икону Христа, в результате чего иконы, написанные ими после раскола, часто действительно принципиально отличаются от православных, и очень искажают образ Христа.
Протестанты же, чаще всего не различая канонические православные иконы от католических и "богомазных", могли видеть такие искаженные иконы и соблазниться их 1) безобразностью и 2) серьезным отклонением от истинных икон. Лик же Христа на канонических православных иконах очень похож на Его лик на Туринской плащанице, что говорит о том, что Православие сохранило образ Христа верно.
Еще одна причина различности икон заключается в разных стилях и школах иконописи. Основные стили иконописи это - византийский, древнерусский и классический (академический). В этом нет ничего недопустимого. Различные стили есть во многих вещах: в музыке, в архитектуре, в литературе, но при этом хорошая духовная книга - пусть это будет систематическое богословие, биография, поэма в стихах или роман - несет в себе благодать и пользу для души. Так же и хорошая икона различного стиля. Но как неподготовленному читателю трудно понимать серьезные богословские и философские труды, так и протестантам трудно сразу понять смысл и особую духовность византийского и древнерусского стиля, которые кажутся очень странными и "нереальными". Но в Церкви преобладает сегодня стиль классический, очень приближенный к реальному изображению, с которого и нужно начинать протестантам знакомство с православными иконами. К тому же, от протестанта, желающего вернуться в Христову Апостольскую Православную Церковь, вовсе не требуется сразу обзаводиться множеством икон, целовать их и молиться только перед ними.
Молиться христианам заповедано "непрестанно". Монахи и многие благочестивые православные миряне в течении дня сотни раз произносят в душе молитву Иисусову без всяких икон. Поэтому, можно и нужно молится всегда, и без икон, но при этом не нужно отвергать и молитвы более торжественные, богослужебные, совершаемые в храмах или дома перед иконами. Не нужно упрощать и суживать духовную жизнь; не нужно постоянно отсекать от неё какую-то часть, как любят это делать протестанты.
Любовь к иконам и гармоничное вхождение их в вашу духовную жизнь произойдёт само по себе очень естественно. Для начала же требуется перестать поносить образы Христа и святых, и начать отождествлять их со святынями, а не с идолами.

на верх

VII. O неправильном иконопочитании

И на последок несколько слов о неправильном иконопочитании. Церковь научает разумно и православно почитать св. иконы, то есть с пониманием принципа: честь, воздаваемая образу, восходит к первообразу. Если же кто из невежественных и не церковных людей относится к иконе как к амулету или оберегу, почитая икону саму по себе, без понимания того, что икона есть святыня и образ святого, который жив у Господа, то такое отношение к иконам Церковь осуждает.
Митрополит Макарий в своей догматике пишет: "Православная Церковь равно осуждает:
а) и древних иконоборцев…;
б) и новых, то есть протестантов…;
в) и, наконец, всех тех, которые чтут иконы безотносительно, покланяются им, как кумирам или идолам, или боготворят их"^{["Православно-догматическое богословие", том II, стр. 571-572]}.
Таким образом, Церковь чтит иконы не безотносительно, а соотнося или же перенося это почитание к самим личностям, изображенным на иконах.
Многие образованные протестанты, способные относительно свободно и непредубежденно мыслить, не редко соглашаются с тем, что если вот так классически, разумно, по православному учению относиться к иконам, то, пожалуй, с этим можно согласиться. По крайней мере, они признают, что православных, которые правильно и разумно относятся к иконам, не стоит считать идолопоклонниками и язычниками, а такое осознанное и разумное иконопочитание можно считать за своеобразный вид благочестия: об этом мне лично говорили некоторые протестанты. Но, говорят протестанты, иконы все равно нужно устранить, чтобы не полагать соблазна для слабых, которые не способны вместить учение Церкви об иконах, которое им кажется слишком сложным, и из-за чего они боятся впасть в грех идолопоклонства. Они спрашивают православных: можно ли спастись без икон? Православный ответ - в принципе, можно.
Ну вот, мыслят протестанты, раз вопрос икон такой спорный и сложный, и в тоже время не принципиальный, так как не влияет на спасение, то лучше от них отказаться и не подавать повод братиям к соблазну, как написано: "лучше судить о том, как бы не подавать брату случая к преткновению или соблазну" (Рим. 14:13). Ведь из-за икон в древности соблазнялись иконоборцы, сейчас соблазняются мусульмане и протестанты, и кроме того, сколько есть людей, которые, не понимая учения Церкви, безотносительно почитают иконы просто как талисманы и впадают из-за того в грех. А ведь всех этих соблазнов можно избежать через устранение икон. В. Трубчик пишет, например, что из-за икон в Церкви в известный период "началась не просто словесная, но кровавая война. Иконы изначально не послужили благословению церкви, а ее разделению, разобщению"^{[В. Трубчик, "Вера и традиция", глава 7, раздел В]}.
На такое "миролюбивое" предложение православные могут справедливо ответить так:
1) От икон несравнимо больше пользы, чем соблазна.
2) Если начать продавать Истину ради всякой человеческой немощи (а точнее - ради всякого дьявольского искушения), то в итоге будет продано всё Божественное откровение. Если сегодня Церковь согласится отказаться от икон, то завтра же от Неё весь сонм сектантов с ещё большей настойчивостью потребует отказаться от мощей, от крестов, от всех вообще материальных святынь, от священнических облачений, от Храмов и т.д., говоря о том, что без этого тоже можно же как-то спастись…
К тому же, нужно уточнить, что спастись-то человек может без икон, но в том случае, если он их не имеет по уважительным причинам (находясь, к примеру, в темнице или в плену, или не имеет возможности к их приобретению), но принципиально их не отвергает. Но если человек убежденно, по-протестантски, отвергает святые иконы, хуля их и гнушаясь ими, называя идолами и языческими богами, то для него это весьма пагубно. Таковые по всей справедливости подводят себя под анафему Церкви.
3) Не только иконопочитание, но и всё Евангелие и Сам Христос есть соблазн для многих людей. Ап. Павел пишет, что проповедуемое им Евангелие о распятом Христе есть "для иудеев соблазн" (1 Кор. 1:23). Так что же, из-за того, что проповедь о Христе распятом (то есть о том, что униженный и позорно казнённый, не смогший спасти себя самого, есть Спаситель мира!) многих соблазняет и Христа не нужно проповедовать? Для многих людей большинство слов Христа есть соблазн. Например, о том, чтобы ударяющему в одну щеку подставлять другую. Для многих правда Христова кажется соблазнительной, ибо разве это справедливо (по-мирски) дать одну плату и целый день трудившимся, и работавшим один час (Мф. 20:1-16)? Многие соблазняются и Ветхим Заветом, невероятными чудесами, описанными в нём, его войнами и жестокостями. Примеров того, что в Библии, во Христе и христианстве соблазняет людей можно привести множество. Так что же, и Библию, и Христа, и Церковь устранить из-за того, что это многих соблазняет?
Людей больше всего соблазняет раздробленность христианского мира. Почему же тогда протестанты произвели раскол в католичестве, а затем раздробились на тысячи толков, и продолжают раскалываться? Не потому ли, что они считают, что истина дороже всякого соблазна? Вот и для Церкви истина дороже всего, а заключается она в частности в том, что Богу Иисусу Христу весьма угодно, когда Его чтят через святые Его образы! И от этой истины Церковь не может отказаться ради человеческой немощи и бесовских наветов, так как Церковь должна хранить верность Откровению и Божьей Истине.
4) В. Трубчик утверждает, что "иконы изначально не послужили благословению церкви, а ее разделению, разобщению". Но с таким же (логически) правом можно заявить и другое, что "иконоборчество изначально не послужило благословению церкви, а ее разделению, разобщению". Но если чисто логически можно сказать и одно и другое, то духовно и поистине можно сказать только то, что не иконы, а именно иконоборчество послужило во вред Церкви, и очень вредит ей и до сего дня.
Итак, вот вкратце главные обоснования для иконопочитания. Почему мы боремся со святыми образами, если мы сами делаем изображения; если Сам Бог еще в Ветхом Завете, запретив делать идольские изображения, повелел сделать изображения истинные; если Сам Христос чудесно оставил нам Свой образ на Туринской плащанице; если иконы были в Церкви из начала; если от них столько пользы; если через почитание образа почитается сам первообраз; если даже диавол, через свои нечистые образы, указывает на то, что Церковь, против которой он враждует, имеет истинные иконы?
У нас нет честных ответов на эти вопросы. Если же протестантское иконоборчество настолько неосновательно и противоречиво, и если Сам Христос не был иконоборцем, то и я не хочу и не могу им быть, продолжая впредь оставаться баптистом и вообще протестантом.